Идеальная осанка, идеальные манеры, идеально чистый голос, идеально хрустальный смех. Платья с иголочки, белые цветы шиповника в тёмных волосах, белые фарфоровые сервизы и ажурный взмах ресниц. И улыбки, застывшие, надломленные, лишь самую малость. Они обе с сестрой похожи то ли на ангелов с полотен Возрождения, то ли на фарфоровых кукол викторианской эпохи. Они обе обожают всё это - игры, сплетни, танцы, сказки да магию.
У Розалин всегда всё прекрасно, в избытке, через край. Может статься, и не было бы ни единого изъяна, который мог бы позволить усомниться в идеальности её жизни - только вот слои юбок и кружево перчаток скрывают разбитые до крови коленки, израненные руки. Только в живом, излишне живом взгляде иногда сверкает холодная сталь да неудержимый напор.
Самые нежные розы отращивают острейшие шипы; кого же ранят шипы Розалин? Врагов? Сестру да брата? Её саму?