Белова Елена Григорьевна (с младшим братом), Шрайбер Ольга Карловна и Цаплин Матвей Константинович ехали , в конце сентября 1941-го на грузовиках эвакуиировали из Москвы (Матвея перед этим привезли в Москву из Ленинграда). Их автоколонна попала под бомбежку, машины раскидало, почти все водители оказались мертвы или тяжело ранены. Ребята тогда оказались одними из немногих, кто отделался легкими царапинами и ушибами. Они, вместе с еще парой-тройкой таких же счастливчиков, оказали, как смогли, помощь раненным вокруг, но что делать дальше – совершенно не представляли. Было ясно одно: что от Москвы они отъехали недалеко, но это на машине, а вот на своих двоих – даже непонятно, где она, эта Москва…
И тут к ребятам подошел еще один молодой парень, весь в грязи и копоти, прикрикнул «Ну чего расселись! Ехать надо, там город недавно был!». Так они познакомились с Павлом из Беларуси, который, внезапно, умел водить. Правда трактор, но, слегка поэкспериментировав, смог и полуторку заставить слушаться. Они втроем быстро доехали до ближайшего городка, откуда и пришла подмога к разбомбленной автоколонне.
Дальше они уже ехали вместе. Павел, оказавшийся почти на три года старше пятнадцатилетних подростков, взял над ними неформальное шефство. Приехав в Казань, он договорился о том, чтобы они вместе попали в одну бригаду на строительстве эвакуированного с запада страны танкового завода. Павел, с его большим опытом работы руками сразу стал бригадиром (в колхозе чем только заниматься не приходилось, за последние годы перед войной хозяйство там разрослось очень сильно, и трудолюбивый Пашка всегда все осваивал быстро).
Пятой к ним в бригаду определили молодую местную татарку, Камаеву Суфию Ибрагимову.
Ребята работали вместе три года: сначала отстроили завод, потом работали на нем.
…А еще был случай с Павлом, их бригадиром. Матвей как-то увидел лежащее с краю рабочего стола письмо. Любопытство быстро победило, и тут он узнал, что их друг Пашка, мастер на все руки, у которого все спорится и все ладится – настоящий попович! Он посоветовался с девчатами, и они решили взять над ним шефство, перевоспитать и сделать из Павла настоящего коммуниста, которые, как известно, в Бога не верят. Что они только не делали: и поповичем называли (правда, не при посторонних!), и лекции про научный атеизм ему толкали… Однако тот нет-нет, да и перекрестится, или там прошепчет что-то. Впрочем, через какое-то время их просветработа дала о себе знать, и пару лет назад Павла приняли в партию. И креститься он, вроде, перестал… Ну или хорошо это скрывает. Но пока не пойман – коммунист!
Но чем ближе был конец школы (в которую младшие ходили вечерами, после смены), чем ближе был уже понятный и ожидаемый конец войны, тем больше задумывалась Ольга о том, как жить дальше. Ей хотелось не просто перекладывать детали с конвейера на конвейер, не просто класть кирпичи или там тянуть провода, а придумывать и проектировать то, как будут строиться заводы и дворцы рабочих в будущем. Она стала урывть время уже и от сна и от еды, и в конце концов исполнила свою мечту: в конце войны поехала в Москву и поступила там в МЭИ, Московский энергетический институт, где и отучилась на инженера-проектировщика. Ребята, с которыми она вместе отпахала нелегкие военные годы, крутили пальцем у виска и говорили: куда ты лезешь, дура?! В Москве и своих умников хватает, не прыгай выше головы! Однако, Ольга смогла. На поезд в Москву ее, хоть и проводили, но в косых взглядах явно читались легкая зависть и в тоже время презрение к заумке и зазнайке.
Оставшаяся же так и продолжала работать вместе: после 9-го класса пошли Суфия в строительное, ребята в электромонтажное училище, выучились.
После училища Беловой, активно продвигавшейся по комсомольской линии, предложили поехать комсоргом на восстановление разрушенного во время войны нового советского города – Калининграда.
Дальше их судьба и воля советского правительства хоть иногда и разводила, но потом снова сводила. Вот и теперь оказалась она на стройке. И очень удивилась, узнав среди других приехавших, своих старых друзей