Тех, кого бурный жизненный поток забрасывает в глухомань, ищут тишины и покоя. Вроде даже находят. Поначалу. А потом с головой оказываются в котле деревенских страстей и событий.
#вдеревню_вглушь, #правдажизни
Отец семейства.
Лет пятнадцать назад пришел в деревню пришел солдат. В том не было ничего необычного, а неприхотливому работнику были рады. Работы служивый не чурался, взял его к себе на шкуродерню Эрнесто Зеттурио. Не до привередливости было Ромилдо – буквально на руках принес он с собой девочку – совсем кроху. Сказал, дескать, дочка. В присмотре за малышкой ему вызвалась помочь Кларетта Илаквирио – понравился ей молчаливый, серьезный мужчина. Через год поженились, ну, чтоб все как положено было. А еще через год сын родился. Так случилось, что брат Кларетты – Джакопо - в лесу сгинул. Жена Джакопо сильно любила мужа. Сына ему родила. Не вынесла разлуки: от горя сохнуть стала, да и померла вскорости. Кларетта настояла, чтобы сына Джакопо – Коронимо – они себе взяли. Так Ромилдо и вырастил троих детей.
#муж_все_может, #роднянашасила
Жена Ромилдо, в девичестве Илаквирио.
#дурыдеревенские, #отецгерой
Дочь Ромилдо. Только ей отец рассказывал о своих похождениях на войне. Иногда, когда местные девчонки, бывают, достанут дразнилками (особенно эта Оппа Зеттурио!), Альда уходит на старое кладбище и воображает себя потерянной принцессой. Нет, Ромилдо, как ни крути, если и не родной отец, то тот, кто заменил ей отца. С принцессами, укрытыми родными батюшками от войны, всякое бывает. Поэтому посидит Альда, поплачет, да и возвращается. Одна у нее подруга: Консолетто Газниани. И славно, что они втихомолку ото всех учатся на посохах драться. Пригодится.
#нехужеотца
Сын Ромилдо. Расти в тени героя тяжело. А приходится. Наверное, если долго мечтать о подвиге, то приключения тебя находят. Ладно бы Элоис в лесу кого спас, как вон, староста. Нет. Подвиг вышел внезапным, а от того – сумбурным. С Жерардо Гиларци они как-то задирали девиц прямо у околицы Гортеноло. Те охотно отвечали на зубоскальство парней и в долгу не оставались. Светало. Молодежь ждала стадо, чтобы разойтись по выпасам. Взрослые стояли отдельно. И вдруг сквозь ближний орешник что-то начало отчаянно ломиться. Девицы завизжали, Жерардо аж свой топор из рук выронил, а вот Элоис топор этот подхватил и шагнул вперед. Не ожидал только со здоровым кабаном-секачем встретиться. Может, с перепугу, а, может, наоборот, с великой смелости, ни о чем не успел Элоис подумать – со всей дури юношеской рубанул топором куда уж придется. Угораздил ровнехонько между головой и шеей. Когда подбежали взрослые, кабан уже почти издох. Ох, как же потом отходил сына хворостиной отец! Хотя в Гортеноло есть негласное правило: посох взял – взрослый. Пороть поздно. Тем более, хворостиной. Как ребенка! Матушка молча слезы глотала: понимала, что могла сына потерять. А отец спросил только: «Понял, за что?». Элоис понял: «Один пошел, потому что». Помнил отцовскую присказку, что один в поле не воин. Кивнул тогда отец, а голову кабана Эрнесто Зеттурио отдал. Загляденье, а не чучело вышло! С тех пор Эрнесто и собрал вокруг себя парней Гортеноло. Даже кузена непутевого под крыло взял.
#мы_странники_в_земной_юдоли, #вывсемужланы!
Племянник Ромилдо. Мать его баловала. Вот и вырос оболтусом. А как насмотрелся на ярмарке на музыкантов, да труворов всяких наслушался, так и вовсе поэтом себя вообразил. Стихи слагает, понимаешь ли! Да в тех стихах, простите, рифма: «Посох-палка»! И пишет про всякое странное: про слезы принцесс, про странствующих героев. Чушь! А девицам местным нравится. Ладно, хоть не совсем бездельником вырос – в пастухах ходит. И то неплохо.
Э! Погодите! Там еще продолжение: «Но к счастию придем сквозь боли!». Правда, здорово?