Незабудка

Когда началась война - ты только закончила педагогическое училище, и должна была выйти на работу учительницей. Но, как только объявили мобилизацию - ты прошла курсы связи и ушла на войну, связисткой. Позывной Незабудка.
Восточный фронт пал, а вы готовились к тяжелой обороне. За эти пару месяцев работы в штабе ты подружилась с Мишей Соколовым, у него позывной был еще Сокол. Командовал артиллерийской батареей. Статный, выдержанный, всегда разговор мог поддержать. Через пару месяцев твое сердце сдалось ему в плен. Но разговоров о любви прямо вы не вели, между вами просто вечно искрило что-то. Еще в Мишу была влюблена письмоводительница ваша, Маша Анисимова, но Миша на нее внимания не обращал.
За пару суток до того рокового дня ты с Машей поругалась, из-за Мишы. Она что то едкое сказала, мол он на тебя сейчас смотрит, потом смотреть перестанет, и вообще развели тут разврат. И даже пригрозила тебе доложить о ваших отношениях куда следуюет, мол вы своими вздохами военную дисциплину нарушаете. Через пару часов Миша в штаб прибыл, и у него окащалась пара свободных часов. А ты на эмоциях взяла и его в укромную маленькую комнатку затащила, кажется кладовая для швабр то была, и там у вас все было. Суматошно, суетно, но очень страстно. А после того он тебе предложение сделал и ты ответила да.
А дальше было марево войны.
Через пару дней немцы прорвались к штабу. Ты корректировала огонь артиллерии так долго, сколько могла, и в конце, когда враг был прямо в шаге от штаба - вызвала огонь на себя. Да, именно его батареи, твоего Сокола. Казалось, смерть должна быть милосердна к тебе и забрать тебя быстро.
Но что-то пошло не так.
Очнулась ты в каком то незнакомом доме, укутанная в тридцать три тряпки. Дом был явно не жилым, а рядом с тобой суетилась девочка. Маленькая девочка 11 лет, которая уговаривала тебя не умирать, и что она вот сейчас тут тебе поможет, тут тебе зашьет, и ты главное не помирай, там все дальше легче будет. Твою спасительницу звали Машей. Она была полной сиротой, дочерью врага народа. Ее отца-врача по доносу забрали в 1940м году, ее саму отдали в детский дом под Смоленском. Когда началось все - она с толпой таких же сирот приняли решение к Москве пробираться. Где то их поход был успешен, где то не очень. Маше повезло, она наткнулась на вяземских партизан, местных жителей что оперативно ушли в подполье. И выполняла всякие их поручения. Вот уже неделю немцы Вязьмой распоряжаются, минируют все, Ну а Маша ходит и высматривает. 5 дней назад вот к штабу пошла, вернее месту где он стоял и нашла под куском стены и под столом тебя. Вытащила и как смогла спрятала. Приходила и обтирала как могла, грела.
За волосы и шрамы, сказала Маша, сразу извиняется - шила как могла. Ну то есть как папа ее учил совсем немного, неаккуратно и криво совсем вышло. Нашла одежду сменить, чтобы никто не догадался что ты военной была.
Странное существование с Машиной помощью продолжалось еще две недели. Однажды вас чуть не накрыл патруль из местной милиции - предатели, которые выслуживались перед фашистами. Но один из них заговорил товарищей и увел их куда подальше. Пронесло.
Через еще пару недель Маша провела тебя к партизанам, и там вы ютились в землянках. К зеркалу подходить было страшно, потому что по ощущениям - тебе всю голову исполосовало. Маша тем временем ходила на задания, один раз ее даже поймали немцы и избили так, что места живого на ней не было, все словно слива синяя.
В январе 1942 вы все вместе пошли взрывать немецкую комендатуру, и там вас и накрыли. В плен попали все, и ты, и Маша, и остальные ваши товарищи. В ночь перед расстрелом Маше удалось бежать и захватить тебя, вам точно кто то помог, но девочка молчала как рыба.
В январе начала расти опухоль в животе. И ты подумала тогда - сколько даст Бог, с Машей радом продержишься, к людям ее выведешь, а дальше будет как будет. Вы так и прятались, ну а в феврале 1942 она в вашу избу еще одного раненого приволокла, у него взрывная контузия была, парочку осколков вы с девочкой прямо из черепа достали. И все переживали - выживет или нет. Выжил. Но память потерял - все что до начала 1941 года было помнил, а дальше белый лист. Сашей его звали, Ворожбитом. Он когда очнулся, все выслушал, сказал что прорываться к своим надо, в Москву.
И каким то чудесным образом - вас на Москву вывел. Все вы прошли проверку НКВД, признаны были благонадежными и вас в госпиталя отправили. Там выяснилось следующее - ни ты, ни Саша к воинской службе больше не годные. Он - по той причине что в голове у него осколок засел, да рядом с сердцем. Ну а ты - на 5том месяце беременности. Саша предложил ехать на Дальний восток, у него там какая то дальняя родня была. Там, сказал он - ты можешь вдовой назваться, никто внимания не обратит и тебя за этого ребенка никто шпынять не будет. А Машу, девочку вашу спасительницу он удочерил.
В конце 1942 года вы все уже жили в Вангоу. Дали вам комнаты в колхозном общежитии, ты родила сына, назвала его Мишей, ну а по домашнему - Соколенок. Твой аттестат пригодился - ты устроилась в школу, и тебе там были несказанно рады - наконец было кому детей учить! Женщины местные тебе с сынишкой помогали, да и Маша с Сашей. Женщины тебе прям иззнамекались, что Саша мужик хороший и надо брать. Но ты так не могла, тебе по любви нужно было.
Маша росла, и была у тебя первой ученицей. Ты ей предлагала ехать во Владивосток, заканчивать медицинское училище, она же наотрез отказывалась и говорила, что лучше ей агрономом стать, мол профессия уважаемая и почетная, и главное максимально далека от военных воспоминаний.
В 1947 году Саша первый раз предложил тебе выйти за него замуж, ты отказалась. Год он за тобой ухаживал, и в 1948 ты сказала да. Через 2 дня будет ваша свадьба, аккурат рядом с днем рождения великого вождя Ленина.
20 апреля 1948 года вы собрались всем селом на голосование. И тут к вам этот, академик прибыл. Ты как его увидела - обомлела вся. Это же Сокол, Миша твой, хотя уже не твой - а чужой. Рядом с ним Маша Анисимова стояла, гладкая и красивая, словно кукла. И парень какой то рядом с ним. Объявили что мол академик из самой ДВО РАН сюда приехал, опытное хозяйство поднимать с женьшенем.
Виду ты не подала, что их узнала. И пока не решила - стоит ли тихонько Саше все рассказать, что мол не чисто тут дело.
А еще не решила - до последнего отпираться перед Мишей ты это или не ты, говорить ли ему что Миша твой - его сын, боже как все сложно в один момент стало. Сын заслуживает знать своего отца. А вдруг этот отец его у тебя отберет, или еще что сделает? Ух, сложно как.
Может стоит с Машей посоветоваться, как быть?