Дирижер. Гениальный музыкант, ученик Рихарда Вагнера. Известен не только талантом, но и неуступчивым своенравным характером.
Род Шафиков ведет свое происхождение из времен Крестовых походов. До тех пор, никто не слышал такого имени, потому что на самом деле это прозвище, которое получил ранее безвестный юноша Оливер из Пэна.
Простым оруженосцем прибыл он в Палестину, уповая на милосердие Господа и Его покровительство. В качестве имущества, Оливер владел кривоватым мечом и конем, у которого одно копыто было короче прочих, поэтому трудно было сказать, что более невыносимо в исполнении бедного животного: рысь или галоп.
Однажды рыцарь, при котором Оливер был оруженосцем, во главе небольшого отряда отправился в разведку, чтобы найти сарацинский авангард. Не смотря на осторожность, отряд попал в засаду. Отступать было поздно, да и бесславно: завязался бой. Удача склонялась то на сторону крестоносцев, то на сторону сарацинских воинов. Оливер был уверен, что настал его смертный час, но сражался изо всех сил. Его ранили и несколько раз чуть не убили, но в тот день Господь был на его стороне. Юноша обезоружил и пленил знатного сарацинского воина. Увидев это, сарацины побросали оружие и прекратили сопротивление. Семейное предание гласит, что тем военачальником был сам Саладин, но важно в этой истории другое. Озлобленные крестоносцы требовали немедленной расправы над сарацинскими воинами, но Оливье кротко напомнил всем о бесконечном милосердии Господа и тем самым предотвратил безжалостную резню. По сарацинским рядам пронеслось слово: “شفيق” (Шафик), что в переводе означает “сострадательный”, “жалостливый”.
Прозвище прочно прилипло к Оливье и довольно быстро заменило настоящую фамилию. Юноша покрыл ее славой в боях и в конце концов получил дворянство...
Тристрам Шафик - ученик великого Рихарда Вагнера. Когда композитор принял свою смерть, молодой музыкант был ещё почти ребенком - ему не минуло и 33-х. Но за предшествовавшее недолгое семилетнее обучение он сумел усвоить мелодическое переживание Вагнера лучше, чем кто-либо из всех современных магических музыкантов. Подробней - в тексте про Ораторию: https://hp-1916.livejournal.com/2860.html
Постановка Оратории - это дело его жизни и смысл существования. Что может быть привлекательней для музыканта, чем видеть, как весь мир оживает под его музыку? Как начинают петь камни и танцевать деревья? Как магические животные замирают будто под гипнозом, чтобы внимать великой мелодии?
Когда в качестве места для постановки Оратории было выбрано поместье Мелифлуа - Шафик обрадовался. От своего учителя он знал легенду, что поместье стоит в зачарованном месте, и столетия назад здесь якобы было озеро великой волшебницы Нимуэ, и что сама она благословила доблестного основателя рода Мелифлуа благородного рыцаря сэра Тибора, даровав ему право на эти земли и оставив в качестве символа своего покровительства - волшебное зеркало.
Есть менее известная история, что через это зеркало достойный может получить некое оружие былого и грядущего. Более того, если бы это оружие было у короля Артура, он бы не проиграл свое королевство при Камлане. Зеркало хранится в одном из подвалов дома. Любой представитель семьи Мелифлуа обязан пропустить к зеркалу - попытать счастья - любого, кто попросит его об этом и будет соответствовать определенным условиям, а именно, подобно королю Артуру придет в сопровождении своего Мага, своей Дамы и своего Рыцаря. Проход к зеркалу возможен только в определенный период времени.
Зеркало Шафика волнует весьма сильно, и вот почему.
Еще во времена ученичества у Вагнера, Тристрам и Рихард бурно спорили о том, как же на самом деле началась битва при Камлане. Вагнер считал, что Мордред взмахнул мечом не выдержав оскорблений от Артура, что и отразил в своем либретто. Шафик же стоял на позиции, что первым обнажил оружие Артур, которого спровоцировал Мордред насмешками о том, что отнял его первую возлюбленную - Моргану, и совратил жену.
Шафик предполагает, что если добраться до зеркала - то ему может представиться шанс поговорить с самой Нимуэ и узнать у нее правду.
Он рассказал об этой легенде и своем намерении касательно встречи с Нимуэ племяннице Тирзе.
У рода Шафиков есть проклятье, передающееся по мужской линии, но затрагивающее женщин: за кого бы не вышли замуж девицы из их рода, муж обязательно умрет раньше жены. Из-за этого, на девицах Шафик женятся не охотно.
Некоторое время назад, Тирза пришла к дяде и сообщила о своих наблюдениях: дескать она заметила, что по неведомым причинам, многие представители их рода в прошлом оказывались связаны с артуровским мифом. Кто-то писал романы, кто-то - картины, кто-то изучал изучать исторический период, когда существовало королевство Камелот, кто-то давал детям легендарные имена. Четкий алгоритм проследить не получилось. Почему так - Тирза не поняла, но уверена, что это не просто так и может быть каким-то образом связано с семейным проклятием.
Тристрам прокомментировал это как забавное совпадение, ведь многие семьи в Магической Британии как-то связаны с артуровскими мифами.
Также, Шафик знает, что поместье Мелифлуа имеет сильную и древнюю защиту. Это сила великой Девы Озера продолжает хранить поместье потомков первого из Мелифлуа.
Три щита хранят замок от бед и нападений. Защита тумана хранит покой жителей поместья от магглов: и если даже кто-то из них и забредет в эти края, то не узрит ничего, но лишь заплутает в дымке. Защита воды утопит тебя внутри твоего собственного тела, если не желанный гость ты в замке Мелифлуа. И защита льда, что по воле лорда может холодом сковать того, кто несет угрозу.
Шафик склонен полагать, что эта защита не только не помешает ему исполнить Ораторию, а скорее поможет. Она была основана на древних силах природы еще в те времена, когда земля была моложе и помнила магию старого мира. По этой земле ходила волшебница Нимуэ, маг Мерлин и сам король Артур.
Когда сотрудники министерства сообщили дирижеру, что намерены поставить на поместье вторую временную защиту - купол “Иерофант”, чтобы заглушить воздействие Оратории на окружающим мир, Тристрам попросил показать ему схему ритуала. Основной идеей, положенной в основу защиты пространства от возможного бунта стихий, является ритуально воплощенное утверждение «Человек – повелитель природы». Этот купол защищает все и всех, находящихся внутри него, от воздействия природных сил, создавая поле, в котором катастрофические стихийные импульсы должны гаснуть, едва возникнув. Защита, разумеется, временная, но по прогнозам ритуалистов, она должна продержаться не меньше трех полных суток.
Шафик ясно увидел то, что кажется осталось секретом для магов - ритуалистов, которые знали эффекты родовой защиты замка Мелифлуа, но не знали ее истории. Родовая защита Мелифлуа явно конфликтует с министерской. Если в этом пространстве исполнить Ораторию, она, поддержанная родовой защитой замка просто уничтожит “Иерофанта”, сорвет его как паутину в сильный ураган. Впрочем, это его совершенно не беспокоит, поэтому он на чистом глазу заверил магов министерства, что защита “Иерофант” - штука полезная и вообще безопасность превыше всего.
К магглам Тристрам относится отрицательно, считая, что раз из-за них надо скрывать Ораторию, значит они точно не полноценные существа.
Сын Тристрама Тангейзер Шафик закончил Рейвенкло как и отец, и работает министерским зельеваром. Тристрам никогда не пребывал с сыном в тесных и доверительных отношениях, потому что всю жизнь был поглощен музыкой и времени воспитанию сына почти не уделял. Но на Ораторию Тристрам сына пригласить не забыл.
Тристрам Шафик ценит искусство больше, чем общественные условности. Поэтому, когда некоторое время назад к нему пришла женщина под чарами личины и сообщила, что хочет петь в его труппе, он вначале попросил исполнить арию, а уже потом спросил, как ее зовут. Действительно, какой смысл задавать этот вопрос, если соискатель не пройдет прослушивание.
Дама долго отказывалась называть себя, уверяя дирижера, что это совершенно не важно, но Тристрам настоял на том, чтобы она была с ним откровенна, поскольку искусство без доверия невозможно. Взамен, он дал слово волшебника никому не раскрывать ее тайны и взять в труппу.
Дама сбросила чары Личины и оказалось, что это Лисандра Блэк, урожденная Яксли. Тристрам понял, почему Лисандра не хотела открывать ему своего лица - семья сжила бы ее со свету, если бы узнала о ее творческих похождениях.
Недавно после репетиции в ходе очередного разговора, Тристрам назвал ее леди Блэк. На это Лисандра засмеялась и сказала, что он этим обращением нарушает этикет, а еще, что это чревато раскрытием тайны - ведь даже у стен есть уши.