Каури, биолог, 38 лет

Родом из аристократической семьи, которая, впрочем, к моменту рождения Каури в 53-м году уже потеряла все наследственные владения. Ее предки были вынуждены зарабатывать на жизнь самостоятельно; ее родители работали преподавателями (отец - в столичном политехническом институте, мать - в школе). Дочь они воспитывали соответственно - во главу угла ставилось хорошее образование, которое позволит ей вести такой же образ жизни. Однако Каури рассчитывала найти место повыгоднее. Она закончила биологический факультет политехнического института, и после его окончания стала искать место приложения своих знаний в коммерческих фирмах. В результате в 77 году она стала сотрудницей Акфасорпа (см. его историю в сообществе игры) - там как раз начинались работы, связанные с разработкой медицинских приборов, и ее знания как раз были нужны. Там она зарабатывала в разы больше родителей, и даже стала акционером предприятия. Кстати, в числе акционеров-основателей Акфасорпа, как Каури узнала позже, был отец Апурры, которая ныне входит в состав комиссии под именем Труди.

После революции ведущие сотрудники и акционеры Акфасорпа приняли решение перебраться в Алайскую республику и продолжать там научную деятельность. Каури не была уверена, что ей следует туда ехать. Во-первых, собственных научных результатов у нее не было, и было ясно, что на новом месте она останется на вторых ролях - при том, что совершенно непонятно, сколько времени пройдет, пока предприятие в новой стране сможет встать на ноги. Во-вторых, ее родители приняли революцию с энтузиазмом и даже не рассматривали мысли об эмиграции. Каури пришла идея, что, возможно, ЦАЯКАН может стать для нее хорошим выбором, и она решила посоветоваться с Сольпентом. Он одобрил ее идею. По его мнению, в ЦАЯКАНе у нее будет две возможности. Лично он надеялся, что через некоторое время политическая напряженность спадет, и появится возможность сотрудничества ученых разных стран. В этом случае Каури будет очевидной кандидатурой на роль мостика между двумя институтами. Если же этого не произойдет - то у Каури будет шанс на всем многообразии артефактов Зоны обнаружить хоть что-то принципиально новое и приехать в Алайскую республику не с пустыми руками, как сейчас.

Так что Каури уехала в Хармонду и подала заявление на работу в ЦАЯКАНе. После революции многие покинули Центр, так что новый сотрудник, да еще имевший опыт работы с артефактами, оказался как нельзя кстати. Ей предложили место в лаборатории биоаномалий - по ее биологическому профилю, и с тех пор она работает там. Ей пришлось привыкать к тому, что теперь решения принимают не начальники, а весь совет Центра - впрочем, в неофициальных разговорах Кира, которого тут почти все уважают, продолжают называть директором. Также пришлось привыкать к Зоне и связанным с нею требованиям техники безопасности, которые должны знать даже те, кто не ходит в Зону.

Через несколько лет умер ее отец, а мать перебралась поближе к дочери - теперь она работает в школе в Хармонде. Надо сказать, что уровень жизни в послереволюционной Хармонде оказался заметно выше, чем в большинстве других кархонских городов - сказывается градообразующее значение ЦАЯКАНа и разумное использование его ресурсов. Тем не менее, Каури все еще рассчитывает в какой-то момент вместе с матерью перебраться в Алайскую республику и старается найти подходящий артефакт или эффект, который позволил бы в Акфасорпе сразу претендовать на собственную лабораторию.

Совсем недавно ей пришло письмо от Сольпента - его передал Сэммс, один из снабженцев Центра, регулярно бывающий в Арихаде.

“Уважаемая Каури.
Надеюсь, ваша научная деятельность складывается успешно. К сожалению, мы тут не имеем возможности регулярно получать информацию о новых достижениях, касающихся артефактов Зоны, но с интересом обсуждаем каждую новость, которая до нас доходит.

Я решил написать вам, потому что у меня возник конкретный вопрос. По слухам, в числе артефактов, которые кархонское социалистическое правительство обнаружило у коллекционеров и намерено вернуть в ЦАЯКАН, есть магнитный монополь. Должен признаться, что еще один монополь находится сейчас у нас, в Акфасорпе. Когда-то на научном совете Центра Серен высказывал гипотезу, что должно быть минимум два магнитных монополя, и что они на самом деле являются двумя частями одного артефакта. Я рад, что эта гипотеза наполовину подтвердилась, и второй монополь действительно существует. И было бы неплохо проверить и вторую часть гипотезы. Это, безусловно, требует соглашения о взаимном сотрудничестве ЦАЯКАНа и Акфасорпа. Не могли бы вы выяснить, есть ли шанс официально договориться о подобных исследованиях? Отношения наших стран, безусловно, оставляют желать лучшего, однако ради научной истины сделать возможным сотрудничество ученых разных стран было бы разумным шагом. Я бы рекомендовал для начала обсудить данный вопрос именно с Сереном.

При необходимости вы можете послать мне ответ тем же путем, которым получили это.

С уважением,
Сольпент”