Однажды осенью 1944-го София Герцович (будущая Маргарита) увидела, как летчица со штурманом с другого самолёта сбрасывают намного больше бомб, чем нужно, даже не целясь. Эту летчицу звали Гаевая Оксана.
Возможно, они испугались или просто устали, однако София все чаще замечала их за обыкновенным расходованием ресурсов.
На земле София спросила летчицу, почему она так делает, на что та ответила прям грубо, что не всяким салагам ее учить, ей надо поскорее закончить войну и уехать домой, к брату.
Софии не понравился этот ответ. Она поделилась своими наблюдениями с командиром.
В начале 1944-го Гаевая была демобилизована и направлена (по партийной линии) восстанавливать завод.

Яковлева Маргарита Иосифовна работала до этого младшим научным сотрудником в Лаборатории В, имела доступ к совершенно секретным документам, и звали ее тогда совершенно иначе: Герцович София. В числе прочего у нее был доступ к международным научным статьям и исследованиям по последствиям взрывов в Японии. Читая их, она все яснее понимала, что защиты от радиации (чье влияние на человека только начинает изучаться), предусмотренной проектом, может и не хватить, и тогда работники станции могут сами стать невольными подопытными экспонатами для будущих советских исследователей этой новой болезни.
Группа, в которой она работала, как раз и занималась разработкой защитных контуров. Их консультировал консультант медицинских наук Аветик Игнатьевич Бурназян, Первый руководитель Государственной службы радиационной безопасности и медико-санитарной службы с момента ее создания в 1946. Собственно, по его предложениям и были разработаны нормы толщины защитного слоя на реакторах, однако руководитель группы, Владимир Андреевич Коновалов, как-то, уже после завершения рабочего дня, засидевшись над расчетами задумчиво пробормотал про себя: а вдруг мы все-таки ошибаемся?... Случайно услышавшая это София заинтересовалась, и потом сама стала проверять расчеты. Быстро стало понятно, что ее знаний не хватает, а подойти и спросить товарища Коновалова она побаивалась. Но молодая София была не из тех, кто пасует перед трудностями. Когда начал проводиться набор на стройку, она поняла, что только там, на переднем крае, сможет понять, так ли надежна защита от радиации, которую они изобретают.
В Лаборатории В работали не только ученые, но и сотрудники МГБ. В числе прочих в Первом отделе служил всегда собранный, никогда не улыбающийся молодой, подтянутый товарщи Голицин. В его зону ответственности входил, в том числе, контроль секретности в группе, где работала София Герцович, младший научный сотрудник 27 лет.
Молодой, активной младшей научной сотруднице Софии Герцович он всегда был немного странен. Даже в самых веселых, смешных ситуациях улыбка никогда не касалась его лица. Ну не могут в наше светлое время, когда страшная война позади, когда впереди открываются такие горизонты, оставаться такие неулыбчивые советские люди! София приняла это как вызов. Она шутила, иногда просто в его присутствии, иногда прямо обращаясь к нему, ловила момент, но ничего не получалось. София понимала, что он видит все ее потуги, для него она была – то ли как ребенок, то ли как диковинный зверек.
И вот однажды, в конце лета 1950-го года, она сорвала белый одуванчик и, проходя мимо товарища Голицина, вдруг повернулась и дунула в его сторону. Но тут налетел порыв ветра – и весь пух, который должен был облепить эту самодовольную армейскую физиономию оказался у нее на лице. София застыла на миг, уже была готова расплакаться, но тут уголки губ товарища Голицына приподнялись, и лицо озарила широкая улыбка. София все равно заплакала. Впрочем, Петр (так звали Голицина) не стал над ней смеяться, а достал чистый, ровно сложенный платок и дал ей, чтобы она вытерла слезы. Так и завязалась между ними странная, немного даже невозможная дружба.
Через пару месяцев София сказала Петру, что хотела бы работать там, на большой стройке первой атомной электростанции, которую они тут планируют. Но ее, с ее допусками и секретностями, никто туда не пустит. А так жаль, так жаль…. Пётр тогда удивленно на нее посмотрел, но спустя несколько недель принес ей новый паспорт и трудовую, в которых значились другие имя и фамилия: Яковлева Маргарита Иосифовна и другая рабочая биография, с большим опытом в проектных работах.
Так что теперь они вместе приступают к работе на стройке: Петр – сотрудник Первого отдела, а Маргарита – сотрудник Проектного отдела.
Целью Маргариты является с одной стороны, честная работа по проектированию, а с другой – следить за тем, что будет происходить в Отделе подготовки спецтоплива, главном машинном зале и в медблоке и держать руку на пульсе. Ведь вполне может статься, что все ее сомнения беспочвенны, а прав как раз товарищ Бурназян

В 1949 году София Герцович написала письмо Марку Анатольевичу Берковичу. Это был восторженный отзыв вчерашней студентки на статью десятилетней давности. Ей пришёл ответ от его старой ученицы. В письме говорилось, что товарищ Беркович, к сожалению, умер в 1944-м, но она, его старая ученица, Щурова Нинель, будет рада постараться помочь поклоннице таланта великого ученого. Была пара итераций переписки, София интересовалась исследованиями Берковича в области радиационной безопасности. К сожалению, Щурова мало могла добавить к тому, что было в статье. Цикл исследований тогда только начинался, а закончить его помешала война