Во время своего последнего (и самого успешного) побега на фронт Чижик побывала в Троицком, на месте которого потом был построен Энск. На ночлег попросилась к местному священнику - отцу Онуфрию. Подумала, божий человек не откажет. Отец Онуфрий поговорил с непоседливой девочкой, принял у неё исповедь, поездку на фронт не благословил. Сказал, что пользы от неё там не будет, зато много горя и страданий принесёт она своим поступком тем, кто заботился о ней в интернате. Как раз в то время над селом пролетали фашистские самолеты, и одна из бомб попала в птичник отца Онуфрия. Жили в том птичнике пара курочек да петух, а после бомбы - остались от них только перья и клочки мяса, по всему двору разлетевшиеся. Очень это испугало тогда Гертруду. Отец Онуфрий договорился с водителем какой-то машины, который вывозил эвакуированных, чтобы нашел местечко также и для Чижик.
При отце Онуфрии служил молодой причётник Василий Семипалатин. Отец Онуфрий посчитал, что Василий слаб здоровьем и на фронт ему нельзя. Спрятал молодого человека и оставил служить при церкви.
Вернувшись в Энск Чижик встречает Семипалатина уже в сане священника. Ей по-человечески жаль этого несчастного человека. И она начинает опекать его. В заботе о нём она видит дань памяти своему духовному отцу.

Главная беда Семипалатина - пьянство. Пить он начал тогда, когда церковь разрушили, от горя за поруганную святую веру. Сам через то страдает, бросает иногда, но потом получает очередной отказ в просьбе о восстановлении - и снова запивает. Прихожане ему сочувствуют и стараются поддержать в стремлении избавится от пагубной привычки. Только старик Сидоров иногда приносит батюшке гостинец - самогончик или бутылку беленькой. Перед подрывом церкви Семипалатин пытался спасти хотя бы часть алтарных икон. Кое-что, вроде как, спасти действительно удалось.
Также батюшке продуктами помогает Мирная. Верующие точно знают, что она помогает священнику потому, что считает это своим духовным обязательством.
Сам Семипалатин такой заботой со стороны прихожан очень гордится: значит, есть еще милосердие божие в их сердцах, значит, не зря он с ними речи ведет.