История твоего персонажа
Джорджина (1850 г.р.) родом из большой и не очень богатой семьи. Ее отец имел небольшой титул, но больше стремился заниматься бытовыми вопросами, нежели поддерживать статус аристократа, за что соседи его часто высмеивали. Барона Эдмунда Бакстера (а именно так звали отца Джорджины) нельзя было назвать значимым человеком - ни связей, ни возможностей. Вся прибыль поместья вкладывалась им и его супругой Розой в образование детей, но не в их внешний вид, поэтому Джорджина, несмотря на свою миловидную внешность, навсегда запомнила усмешки детей в школе, куда она ходила с сестрами и братьями.
Всё изменилось в одночасье, когда за нее посватался граф Розбери, обширные владения которого примыкали к небольшому клочку землю, принадлежащему барону Бакстеру. Девушке тогда не было и 18 лет, но “получить такое щедрое предложение”, как говорил ее отец, было настоящим везением. Джорджина не была глупа и понимала, что брак этот не сулит ей любви. Она лишь стала разменной монетой в делах отца и этого загадочного графа Гаррета Розбери. Поговаривали, что он был страшен, словно дьявол (и, разумеется, старше нее) и прихрамывал на правую ногу. Одни судачили, что ее он повредил, на спор участвуя в скачках за право провести ночь с женой своего приятеля. Другие же утверждали, что в молодости он пострадал во время луддитских восстаний - ирландцы выкинули парня из окна, и приземление оказалось крайне болезненным.
Как бы то ни было, но Джорджина узнала, что рудник ее отца, где когда-то давно добывали уголь, привлек внимание графа Розбери и именно его он попросил в приданое. “Горстка угля - вот цена твоей жизни” - подумала тогда девушка. Но она не привыкла жаловаться на судьбу и понимала, как сильно подобный союз поможет ее семье.

Свадьба была грандиозной. По заказу графа для Джорджины сшили не меньше десятка нарядов, а ее подвенечному платью могли позавидовать все принцессы мира - одним словом, все взгляды в тот день были прикованы к очаровательной невесте. Это внимание было приятно Джорджине, но она с ужасом косилась на мужчину, стоявшего сейчас справа от нее. На его лице действительно красовался шрам, хотя и не делал его похожим на дьявола. И он действительно прихрамывал. Взгляд его был спокойным и при этом вызывающим. В тот день он почти не говорил с молодой супругой, что и радовало ее, и интриговало. К вечеру, когда все гости были отправлены по домам, Джорджина с ужасом ожидала предстоящей ночи. Граф действительно пришел к ней, но, увидев ужас в глазах молодой супруги, ухмыльнулся: “Вам нечего бояться, миледи. В этом доме вы - хозяйка, а я - ваш покорный слуга, а слуги, как известно, никогда не идут против желания господ”. Его улыбка под конец этой фразы была настолько издевательской (или всему виной был этот шрам, который искажал все эмоции Гаррета?), что окончательно сбила Джоржину с толку, особенно после того, как ее новоиспеченный муж стремительно покинул комнату.
Так и продолжались их дни совместной жизни. Они жили под одной крышей, но при этом почти не виделись. Джорджина знала, что граф увлекается наукой и часто принимает у себя в гостях разных ученых. Порой на таких приемах присутствовала и она, как хозяйка дома. Ей нравилось слушать умные речи седовласых гениев и молодых неофитов, и она не могла не заметить, с каким вниманием все они ожидают мнения графа Розбери. Мнение ее супруга, без сомнения, ценили в этой компании. Джоржина начала в такие вечера приглядываться к Гаррету и со временем обнаружила, что шрам предает его внешности загадочность, но никак не уродует, а хромоту он удивительным образом научился почти скрывать. Граф замечал эти взгляды, но не заставлял супругу от этого краснеть. Стоит отметить, что все прошедшие месяцы он почти каждый день присылал ей разные подарки - то красивые платья, то драгоценности, то редкие книги, то еще какие-то безделушки. Джорджине нравилось такое внимание, и она и не заметила, как первый раз в жизни улыбнулась Гаррету. Спустя секунду она осеклась - на ее лице было удивление и растерянность. На мгновение девушке показалось, что те же эмоции блуждают и на лице графа.
Несколько месяцев спустя, засыпая в объятиях супруга, Джорджина не могла поверить, что не сразу разглядела этого мужчину. Она полюбила его всем сердцем, и он отвечал ей взаимностью. Только одна “любовница” оставалась у него, страсть к которой Джорджина не могла изжить из его жизни - это наука. Порой граф на несколько дней запирался в своей лаборатории и проводил какие-то эксперименты - эти моменты Джорджина ненавидела, так как супруг полностью забывал о ней. Но воспитание было ей хорошей опорой - она не закатывала ссор, но по-своему, по-женски, мстила Гаррету. И эта месть обычно доставляла удовольствие им обоим.
Время шло, и Джорджина заметила, как изменился настрой бесед ученых, приглашаемых Гарретом. Они буквально высмеивали деятельность Британской Академии Наук, называя входящих в нее ученых (даже самого сэра Джеймса Максвелла) ограниченными маразматиками. Граф Розбери громогласно заявлял о том, что английские ученые (как и многие другие, пожалуй) сильно ограничены, и эти преграды они выстраивают себе сами, а настоящая наука не должна знать границ! Джорджина внимала этим речам с большой настороженностью, как и многие из присутствовавших. Странный огонь разгорался в глазах Гаррета, когда он увлекался своим монологом про торжество научной мысли, и это заставляло сердце девушки сжиматься в ожидании неприятностей. И очень скоро они произошли.
Началось всё с полосы бед. Сначала графа Розбери лишили финансирования через Британскую Академию Наук - ученый потерял доступ к красной ртути и другим важным ресурсам (на одном угле далеко не уедешь), а, следовательно, не мог продолжать исследования. Джоджина поняла из рассказов мужа, что он разругался с Максвеллом и, похоже, привлек к себе внимание Красного Креста. Последнее вызывало особенное волнение Джорджины. И правда, спустя несколько дней в их поместье приехали представители этой организации и настояли на встрече с “уважаемым графом Розбери”. Граф им не отказал, но стоит ли говорить, что разговор этот закончился на повышенных тонах. Гаррет никогда не кричал, но что-то изменялось в его голосе, от чего собеседники начинали буквально сжиматься в свои кресла. Все, но не эти. Люди, беседовавшие с графом, были спокойны и сдержанны. Они вежливо попрощались и покинули дом. Спустя неделю они вернулись вновь, и так продолжалось около двух месяцев. Пока не случилась катастрофа.
Джорджина проснулась от голоса служанки, которая куда-то тащила ее за руку. “Пожар!” - выкрикнула испуганная девушка. Джорджина оглянулась - супруга в кровати не было. В этот момент она почувствовала страх, ведь если Гаррет где обычно и отсутствовал по ночам, то только в лаборатории. Две девушки выбежали из дома, и графиня с ужасом поняла, что пожар полыхает именно в лаборатории Гаррета. Она сделала несколько шагов в сторону дома, но ее остановили многочисленные руки. Вот так, в один день, она потеряла любимого.
Но на этом неприятности не кончились. Представители Красного Креста пришли сразу после похорон графа Розбери (хотя и хоронить было нечего - огонь уничтожил всё, поэтому в землю опустили пустой гроб). Они задавали Джорджине много вопросов о деятельности покойного супруга и об ее отношении к его работам. Девушка честно отвечала, что никогда не влезала в дела мужа, поэтому вряд ли сможет им чем-то помочь. Видимо, такие ответы представителей Красного Креста не устраивали, так как они возвращались раз за разом.
Джорджине надо было как-то устраивать свою жизнь дальше и научиться жить без Гаррета. Она всегда была особой деятельной, поэтому сидеть на месте и ничего не делать было не в ее принципах. Ее титула хватило на то, чтобы устроиться на работу в дипломатическую службу, где она познакомилась с ее Высочеством, принцем Альбертом, наследником королевы Виктории. Этот мужчина, поговаривают, несмотря на то, что был женат на одной из прекраснейших женщин Европы, не пропускал ни одной юбки. Разумеется, он обратил внимание и на Джорджину, и даже несколько раз пригласил ее в Венскую Оперу, вызвав шквал статей в лондонской газете. Джорджина не позволяла принцу ничего лишнего, от чего Альберт, казалось, лишь еще больше распылялся в своих ухаживаниях.
Как бы то ни было, но время шло, и Джорджина достигала определенных успехов на дипломатическом поприще. Но не стоит забывать, что она всё ещё была очень молода (было ей всего 25 лет) и сердце ее жаждало любви. При мыслях об этом ей частенько становилось грустно, но свою грусть она вымещала на работе, превращая ее в блестящие результаты. Одно только дело она просила ей не поручать - дело, связанное с Красным Крестом, каким бы оно ни было. Этих людей Джорджина ненавидела до сих пор, считая их каким-то образом причастными к смерти Гаррета. От мрачных мыслей Джорджину отвлекла внезапная встреча с ее дальним кузеном - маркизом Робертом Солсбери. Он был из тех парнишек (ее возраста), кто в детстве дразнили ее за бедные наряды. Но то время давно прошло, и теперь она уже была не замарашкой, а красивейшей женщиной Лондона. Разумеется, маркиз не устоял (хотя характер у него был непростой) и спустя несколько месяцев сделал Джорджине предложение. Так она и стала маркизой Джорджиной Солсбери.

Прекрасная маркиза Солсбери
Три года назад, когда принц Альберт уже вовсю стремился стать дипломатом и представлять Британию на мировой политической арене, в консульстве появилось новое лицо. Звали это прекрасное лицо графиней Джорджиной Розбери. Принц слышал, что совсем недавно в Лондоне прогремел громкий скандал вокруг супруга графини. Точнее, вокруг ныне покойного супруга графики, Гаррета Розбери. То был известный в городе аристократ и ученый, который привлек к себе внимание Красного Креста за, поговаривают, совсем негуманные исследования.
Как бы то ни было, а граф был мертв (погиб во время взрыва в собственной лаборатории), а прекрасная Джорджина явно нуждалась в опеке и внимании, которыми ее окружали многие мужчины. Принц был очарован и начал ухаживать за графиней. Она улыбалась ему, даже несколько раз побывала с ним в Венской Опере, но близко к себе не подпускала. Но и не переставала флиртовать, тем самым еще больше подогревая интерес Альберта.
Графиня Розбери уверенно шла к верху карьерной лестницы. Для принца Альберта несколько месяцев назад стала неожиданностью новость о том, что Джорджина выходит замуж за некого маркиза Роберта Солсбери. Сама Джорджина продолжала улыбаться Альберту, повторяя, что всё равно рано или поздно это бы случилось.
Пару недель назад уже маркиза Солсбери стала министром иностранных дел, а принц Альберт получил приглашение стать дипломатом.

Про Горчакова
Когда ты была еще простым дипломатом, то много работала в России, где свела знакомство с канцлером Александром Михайловичем Горчаковым. Он во всем поддерживал и продолжает поддерживать дружбу двух великих империй, Российской и Британской.

Роберт и Джорджина Солсбери
Джорджина - дальняя кузина Роберта по линии отца. Отец Джорджины, барон Эдмунд Бакстер, был небогатого аристократического рода. Если честно, то в семье Солсбери к нему относились с насмешкой и упреком. Когда барон со своим многочисленным семейством гостил в поместье Солсбери, Роберту доставляло большое удовольствие подшучивать над этими почти деревенскими кузинами и кузенами. Среди них была и Джорджина. Что ни говори, Роберт тогда был несносным и избалованным мальчишкой.
На долгие годы их пути разошлись. Роберт слышал, что Джорджина впоследствии была выдана замуж за какого-то колченогого старого урода, котором потом за что-то преследовал Красный Крест, но всё это было настолько неважно для него, что новости эти он пропускал мимо ушей.
Пока год назад не увидел прекраснейшую женщину, выходящую из здания Парламента. Не приударить за ней он не мог. Стоит ли говорить, что свою кузину он тогда не узнал. А Джорджина его узнала и даже подшутила над ним, прежде чем раскрыла факт их прежнего знакомства. Роман между ними завязался спонтанно и неожиданно для обоих, а спустя уже несколько месяцев маркиз сделал Джорджине предложение, которое она приняла.
Роберт Солсбери крайне ревнив. Как и Джорджина. Поводы для ревности друг другу они дают с завидным постоянством.

Ученый граф Гаррет Розбери
Королева Виктория и ее верный помощник Джон Браун часто посещали заседания Британской Академии Наук и шоу патентного бюро. Эти мероприятия были хорошей возможностью держать руку не пульсе развития науки. И в 1875 году их наблюдения принесли свои всходы. Граф Гаррет Розбери был известным в Лондоне аристократом и ученым.

Это был во всех смыслах видный мужчина - его и его супругу часто называли “красавицей и чудовищем”, что не удивительно, так как Гаррет с молодых лет сильно прихрамывал и был изуродован шрамом на лице, а его жена Джорджина была видной красавицей в Лондоне. Говорят, граф регулярно собирал в своем поместье не только английских, но и зарубежных ученых. Мужчина был влиятельным и крайне смелым на высказывания. У него всегда было мнение по любому научному вопросу, и со временем другие члены БАН начали замечать, как меняются высказывания графа. Он говорил об ограниченности науки и о том, что если запрещать себе ряд исследований, то невозможно достичь великих открытий. Он был резок и позволял колкие реплики в адрес всех присутствующих (и в адрес сэра Джеймса Максвелла также). К последнему он испытывал особенный гнев, так как Максвелл по праву считался одним из символов современной науки и, как следствие, «одним из прутьев клетки, сдерживающей настоящий гений».
Одним словом, Гаррет Розбери привлек внимание королевы. Джон Браун под покровом ночи пробрался в дом графа и в его кабинете обнаружил записи ученого. В бумагах были карандашные зарисовки и записи предыдущих исследований. По ним выходило, что граф провел неудачный эксперимент, в котором пострадал лаборант. Эксперименты были связаны с синтезом новых элементов. Имя лаборанта также значилось. Розбери заплатил ему щедрые отступные, так что это дело осталось тайной для научного сообщества; но исследования свои граф явно продолжал. К сожалению, подробнее изучить содержимое кабинета не удалось: кто-то в доме проснулся и шел к кабинету.
Браун показал эти материалы королеве. Они не могли выдать себя, признав похищение бумаг, но могли повлиять на ситуацию. Так через несколько дней в Британскую Академию Наук и в Красный Крест пришли анонимные письма, где сообщалось о том, что граф Розбери уже нарушил принцип гуманности науки и на его эксперименте пострадал лаборант, от которого граф откупился, чтобы замять скандал. Имя лаборанта также прилагалось. Сэр Джеймс Максвелл получил похожее письмо.
Через несколько дней графа Розбери лишили финансирования через Британскую Академию Наук - ученый потерял доступ к красной ртути и другим важным ресурсам. Хотя граф был богатый человек и владел собственными угольными рудниками — на одном угле далеко не уедешь. Какие бы исследования он ни вел, продолжать он их не мог. Если, конечно, не нашел другой источник финансирования.
Спустя несколько дней в поместье Розбери приехали официальные представители «Красного креста» и настояли на встрече с «уважаемым графом Розбери». Граф им не отказал, но стоит ли говорить, что разговор этот закончился на повышенных тонах - слух об этом довольно быстро разлетелся по Лондону. Несколько следующих месяцев делегация Красного Креста часто посещала Лондон и поместье графа, как всё неожиданно прекратилось. Среди ночи вспыхнул пожар в лаборатории Гаррета Розбери. Похороны графа были больше символическими, так как хоронить было нечего - огонь уничтожил всё, так что это была скорее просто церемония прощания.
Самое неприятное, что не было уверенности, что послужило причиной взрыва — действительно ли граф вернулся к своим рисковым экспериментам или просто заметал следы, чтобы исчезнуть из поля зрения Красного креста? Или же сам Красный крест подобным образом избавился от проблемного ученого?
Поговаривают, Красный Крест еще много месяцев донимал Джорджину Розбери, супругу графа, допросами, но со временем женщину оставили в покое. С годами красавица встала на ноги, стала дипломатом и разбила не мало сердец. Поговаривают, сам принц Альберт неровно к ней дышит. Возможно, это была одна из причин, по которой графиня Розбери (а сейчас уже маркиза Солсбери) смогла занять пост министра иностранных дел.

Про графа Гаррета Розбери
Граф Гаррет Розбери был известным в Лондоне аристократом и ученым.

Это был во всех смыслах видный мужчина - его и его супругу часто называли “красавицей и чудовищем”, что не удивительно, так как Гаррет с молодых лет сильно прихрамывал и был изуродован шрамом на лице, а его жена Джорджина была видной красавицей в Лондоне. Говорят, граф регулярно собирал в своем поместье не только английских, но и зарубежных ученых. Мужчина был влиятельным и крайне смелым на высказывания. У него всегда было мнение по любому научному вопросу, и со временем другие члены БАН начали замечать, как меняются высказывания графа. Он говорил об ограниченности науки и о том, что если запрещать себе ряд исследований, то невозможно достичь и хороших великих открытий. Он был резок и позволял колкие реплики в адрес всех присутствующих (и в адрес сэра Джеймса Максвелла также). К последнему он испытывал особенный гнев, так как Максвелл по праву считался одним из символов современной науки и, как следствие, “одним из прутьев клетки, сдерживающей настоящий гений”.
Сэр Джеймс пытался Гаррета образумить, но тот лишь смеялся ему в лицо.
Спустя некоторое время в Британскую Академию Наук пришло анонимное письмо, в котором значилась информация о том, что граф Розбери уже нарушил принцип гуманности науки и на его эксперименте пострадал лаборант, от которого граф откупился, чтобы замять скандал. Имя лаборанта также прилагалось. Разумеется, Максвелл проверил данную информацию - названный в письме мужчина подтвердил версию. Сэу Джеймсу ничего не оставалось, кроме как лишить графа Розбери финансирования Британской Академии Наук. Вместе с тем он привлек и внимание Красного Креста, который на протяжении пары месяцев околачивался рядом с поместьем Розбери. Пока однажды в доме графа не вспыхнул пожар. Собственно, его причиной стал взрыв в лаборатории Гаррета.
Похороны графа были больше символическими, так как хоронить было нечего - огонь уничтожил всё, так что это была скорее просто церемония прощания.

История твоего персонажа
Гаррет Примроуз, граф Розбери, 1843 г.р. - так тебя звали в предыдущей жизни. В предыдущей, так как сейчас от нее остался лишь дым воспоминаний, ненависть и Ее образ… Но об этом позже.
Граф родился в Англии, был потомком богатейшего аристократического рода. Родовое поместье располагалось не в Лондоне, поэтому в 1860 году, когда по всей Британии вспыхивали луддитские бунты, они добрались и до дома Розбери. Ту ночь молодой граф не забудет никогда - толпа людей ворвалась в дом и начала крушить всё, что попадалось им под руку. Ирландцы слышали, что граф Розбери покровительствует науке, сам является ученым и собирает вокруг себя таких же, как он. В глазах нападавших граф был врагом, который лишил их привычной жизни. Они избили его и выкинули из окна - так Гаррет навсегда получил хромоту в правой ноге и шрам на часть лица (кажется, кто-то успел полоснуть его ножом). Перелом излечить не удалось, а со временем он привык к увечью и относился к нему филосовски, как к вечному напоминаю того, что можно вытерпеть что угодно ради большого блага. Высшим благом для Гаррета было раскрытие тайн мироздания и явление их человечеству.
Выстроив новое поместье уже ближе к Лондону, граф начал работу над собственной лабораторией. Ему необходимо было больше ресурсов для разработок, и тогда он обратил внимание на владения своего соседа, барона Эдмунда Бакстера. Этот мужчина владел обширными угольными шахтами, хоть и не использовал. Если бы в руках у Гаррета оказались такие ресурсы, это открыло бы перед ним новые возможности. И так он предложил барону сделку - он дает ему крупную сумму и процент от дальнейшей добычи угля, а взамен получает шахту и его дочь. Точнее, одну из нескольких дочерей. Что же, рассуждал Гаррет, не такая и большая жертва для отца многочисленного семейства. Барон согласился, а граф Розбери выбрал младшую дочь Бакстеров, Джорджину , которая на всю округу славилась своей красотой и умом.
Через некоторое время состоялась свадьба. По заказу графа для Джорджины сшили не меньше десятка нарядов, а ее подвенечному платью могли позавидовать все принцессы мира - одним словом, все взгляды в тот день были прикованы к очаровательной невесте. Гаррет видел, что всеобщие внимание в тот день приятно Джорджине. Но него самого она поглядывает с ужасом.
В день свадьбы он почти не говорил с молодой супругой, слишком много было суеты с гостями (граф выполнял роли и жениха, и хоязина дома). Весь день граф любовался ею и понимал, что сделать лучший выбор бы не смог, понимал что у они могут быть очень счастливы вместе. К вечеру, когда все гости были отправлены по домам, Гаррет пришел в спальню. Джорджина явно была напугана и… прекрасна. И он не мог и не хотел привить этой девушке отвращение любви, получив сейчас то, что было его по праву. Гаррет учтиво сказал: “Вам нечего бояться, миледи. В этом доме вы - хозяйка, а я - ваш покорный слуга, а слуги, как известно, никогда не идут против желания господ”. Поклонившись растерянной жене, он стремительно покинул комнату.
Так и продолжались их дни совместной жизни. Они жили под одной крышей, но при этом почти не виделись. Гаррет вернулся к работе, время от времени принимал у себя коллег.
Все чаще и чаще на таких приемах присутствовала и Джорджиана, как хозяйка дома. Граф с удовлетворением отмечал, что что ей нравилось слушать умные речи седовласых гениев и молодых неофитов. Все эти уважаемые люди ценили и прислушивались к суждениям графа Розбери.
Джоржина начала в такие вечера приглядываться к Гаррету. Граф замечал эти взгляды, но не заставлял супругу от этого краснеть, он терпеливо ждал.
Стоит отметить, что все прошедшие месяцы он не досаждал ей своим обществом, но и не оствлял вниманием: почти каждый день присылал ей разные подарки - то красивые платья, то драгоценности, то редкие книги, то еще какие-то безделушки. Джорджине нравилось такое внимание, и она и не заметила, как первый раз в жизни улыбнулась Гаррету….
Несколько месяцев спустя, засыпая в объятиях жены, Гаррет не мог поверить, что его терпения хватило столь надолго. Но теперь он был счастлив. Он по-настоящему любил, и, более того, уважал эту женщину.
Только одна “любовница” оставалась у него, страсть к которой Джорджина не могла изжить из его жизни - это наука. Порой граф на несколько дней запирался в своей лаборатории, с головой уходя в работы, как и в дни холостой жизни.
Время шло, и настрой ученых бесед изменился в доме графа Розбери, как изменился и ход его мыслей. Они буквально высмеивали деятельность Британской Академии Наук, называя входящих в нее ученых сэра Джеймса Максвелла , которого Гаррет называл “одним из прутьев клетки, сдерживающей настоящий гений”) ограниченными маразматиками. Граф Розбери громогласно заявлял о том, что английские ученые (как и многие другие, пожалуй) сильно ограничены, и эти преграды они выстраивают себе сами, а настоящая наука не должна знать границ! Жена внимала этим речам с возрастающей тревогой и даже страхом, как и многие из присутствовавших - граф это видел, но ничего не мог с собой поделать, не мог остановиться: странный темный огонь разгорался в его сердце при мысли о бесконечном торжестве научной мысли.
Закономерные неприятности скоро произошли. Началась полоса бед. Сначала кто-то влез в кабиент графа Розбери и выкрал часть бумаг, в которых он записывал проведенные исследования, в том числе неудачные. В результаты одного из таких - это был эксперимент по синтезу новых элементов - пострадал лаборант - Гаррет замял эту тему, приплатив юноше приличную сумму денег. Спустя несколько дней после таинственной кражи (о которой граф даже в Скотланд-Ярд не мог заявить) Гаррет получил известие, что его лишили финансирования Британской Академии Наук - ученый потерял доступ к красной ртути и другим важным ресурсам (на одном угле далеко не уедешь), а, следовательно, не мог продолжать исследования. Дальше стало понятно, что он разругался с Максвеллом, но и, похоже, привлек к себе внимание Красного Креста. Последнее вызывало особенное волнение жены, да и графу было не слишком уютно от этой мысли.. И правда, спустя несколько дней в их поместье приехали представители этой организации и настояли на встрече с “уважаемым графом Розбери”. Граф им не отказал, но стоит ли говорить, что разговор этот закончился на повышенных тонах. Гаррет никогда не кричал, но что-то изменялось в его голосе, от чего собеседники начинали буквально сжиматься в свои кресла. Все, но не эти. Люди, беседовавшие с графом, были спокойны и сдержанны. Они вежливо попрощались и покинули дом. Спустя неделю они вернулись вновь, и так продолжалось около двух месяцев. Пока не случилась тщательно продуманная катастрофа.
Гаррет понимал, что находясь в тисках Красного Креста, лишенный финансирования, он не сможет в должной мере заниматься наукой. Этого он принять не мог, поэтому решился подстроить несчастный случай. Так в лаборатории графа прогремел взрыв и заполыхал сильный пожар. В суматохе Гаррет бежал. Единственное, что гложило его, это была мысль о том, что ему придется оставить супругу, Джорджину. Но и это было правильным решением. Он любил ее. И не хотел, чтобы она принимала все тяготы его дальнейшей жизни, все ее риски. Спустя пару лет (которые он проклянал Красный Крест, Британскую Академию Наук и бесконечно тосковал по Джорджине), уже живя в России, он узнал о том, что его супруга достигла больших высот на поприще английской дипломатии и вышла замуж за какого-то маркиза.
Это мысль неизбежно наполняет какой-то бессильной яростью.

Старый друг из Англии
У Кирилла Антоновича Вронского был старинный друг — англичанин Гаррет Примроуз, граф Розбери. Они лишь временами встречались, большей частью поддерживая академическую переписку. Оба ученых разделяли мысли о том, что ученым следует дерзать больше и проводить более рисковые эксперименты, хотя сфера интересов у них была разная: Вронский занимался фармацевтикой, а Примроуз — техникой. О причинах, которые толкнули их на такие мысли, оба ученых согласно не заговаривали, хотя было понятно, что и тут у них мотивация разная.
Но общность идей — превыше всего. Когда три года назад Примроуз оказался в затруднительной ситуации, Кирилл Антонович не смогу остаться в стороне: на графа вышли инспекторы «Красного креста», даже проводили тайный обыск в его доме! — кто знает, что они осмелились бы сделать следующим! Он сделал Примроузу поддельные документы — приглашенного английского профессора Джорджа Лидл-Смита, специалиста по гаджетам гражданского назначения.
У себя дома Гаррет подстроил «несчастный случай в лаборатории» и официально считается погибшим.
Сейчас профессор Лидл-Смит работает на Путиловском Заводе, и имеет доступ к технической лаборатории, что чрезвычайно удобно для обоих ученых с точки зрения продолжения их работы - Кирилл Андреевич работает в Академии Пирогова и имеет доступ к химической лаборатории.
По всей видимости, дальнейшие совместные проекты будут интересными и эффективными.
Но Вронский не может не видеть, как, несмотря на научную увлеченность, произошедшее тяжким грузом лежит на сердце у Гаррета: в Англии он оставил свою молодую и любимую жену… которая, считая себя вдовой, не так давно связала себя новым браком.

1875 год: «Дело черта»
Три года назад внимание инспекторов Красного креста привлек один из британских ученых, граф Гаррет Розбери. Так как после какого-то несчастного случая в юности граф непоправимо охромел и обзавелся шрамом, между собой сотрудники прозвали этот случай «Делом черта». В целом, можно сказать, что ничего приятного в «Черте» не было — кроме его жены, юной красотки, которую он по слухам купил у ее отца за неплохие деньги.
Граф Розбери громогласно заявлял о том, что английские ученые (как и многие другие, пожалуй) сильно ограничены, и эти преграды они выстраивают себе сами, а настоящая наука не должна знать границ! Ходили слухи, что он нередко пренебрежительно высказывался о деятельности Британской Академии Наук, называя входящих в нее ученых (даже самого сэра Джеймса Максвелла) ограниченными маразматиками.
Естественно, если кто-то что-то говорит на светском приеме — это не может быть на завтра не повторено множеством кумушек. А что знают кумушки — знают и их сыновья и свояки.
Спустя несколько недель в Красный Крест поступило анонимное письмо, в котором значилась информация о том, что граф Розбери уже нарушил принцип гуманности науки и на его эксперименте пострадал лаборант, от которого граф откупился, чтобы замять скандал. Имя лаборанта также прилагалось. Сотрудники Красного Креста проверили информацию - названный мужчина подтвердил эту версию.
Не прошло много времени, как графа Розбери лишили финансирования через Британскую Академию Наук - ученый потерял доступ к красной ртути и другим важным ресурсам. Хотя граф был богатый человек и владел собственными угольными рудниками — на одном угле далеко не уедешь. Какие бы исследования он ни вел, продолжать он их не мог.
Если, конечно, не нашел другой источник финансирования.
Спустя несколько дней в поместье Розбери приехали официальные представители «Красного креста» и настояли на встрече с “уважаемым графом Розбери”. Граф им не отказал, но стоит ли говорить, что разговор этот закончился на повышенных тонах. Инспектора, беседовавшие с графом, были спокойны и сдержанны. Они вежливо попрощались и покинули дом. Спустя неделю они вернулись вновь, и так продолжалось около двух месяцев. Никаких новых свидетельств найти не удавалось — кажется, Розбери стал крайне осторожен.
А через два месяца случилась катастрофа: среди ночи вспыхнул пожар в лаборатории Гаррета Розбери. Сразу после похорон графа (хотя и хоронить было нечего - огонь уничтожил всё, так что это была скорее просто церемония прощания) инспектора вновь посетили особняк — теперь для разговора с вдовой, графиней Джорджиной Розбери. Они задавали графине много вопросов о деятельности покойного супруга и об ее отношении к его работам. Увы, та утверждала, что никогда не влезала в дела мужа, поэтому вряд ли сможет им чем-то помочь. Инспектора еще несколько раз пытались вызвать девушку на откровенность… Но безуспешно.
Самое неприятное, что не было уверенности, что послужило причиной взрыва — действительно ли граф вернулся к своим рисковым экспериментам или просто заметал следы, чтобы исчезнуть из поля зрения Красного креста?
В любом случае, через какое-то время инспектора получили значимое свидетельство, что графиня — тупиковый след для этой истории: девушка вновь вышла замуж, теперь — за пилота ОБЧР маркиза Роберта Солсбери. Вероятно, придется искать другие зацепки, кроме вдовы.

Знакомые по интересам
Граф Розбери и Изамбард Брюнель - коллеги-ученые.
Вот фото графа Розбери:

Они никогда не работали над совместным проектом, но, тем не менее, удачно находили общий язык в любых беседах. Так, например, когда граф собирал у себя в поместье небольшие компании разношерстных ученых, на таких встречах присутствовал и Изамбард. Граф много говорил об ограниченности науки, о необходимости расширять границы изученного - эти идеи Брюнель слушал с неподдельным интересом.
Спустя какое-то время смелые высказывания графа Розбери привели к тому, что его исключили из Британской Академии Наук. Помимо этого, в Лондон начали часто наведываться представители Красного Креста, ведя бесконечные беседы с ученым. Спустя примерно два месяца после этих разговоров в поместье Розбери случился пожар, в котором погиб и сам хозяин дома. Огонь уничтожил всю его лабораторию, поэтому графа хоронили чисто символически, в пустом гробу.
Брюнель на похоронах произнес небольшую речь, сказав, что мир науки лишился незаменимого человека.