Лифт начал опускаться.
В тот момент сердце екнуло, закружилась голова. Над головой закрывался внешний люк Убежища.
Надежда на светлое и зеленое будущее умирала, умирала где-то наверху под падающими бомбами.
Сгорающие картинки мелькали в голове Юнны:
Пикник на природе с любимыми и друзьями. Премии и награды за достижения в науке. Путешествия. Свобода. Равноправие… и Все это сгорало, как пачка фотографий брошенных в костер.
Слезы потекли по лицу молодой девушки, она схватила Уилла, который стоял рядом за руку, повернулось что бы взглянуть в его глаза… но рядом стоял не Уилл.
В этот момент она «увидела» как где-то сгорает в огне их студенческая фотография…

В момент когда Белла переехала в Чарминг Хилз (зачарованная деревня – рили?), она уже не жила в настоящем. Она была где-то далеко… в прекрасном будущем, в котором она выдающийся врач с уникальным опытом, без долгов и с рекомендациями мирового уровня.
Возможно поэтому она желала, чтобы эта неделя поскорее закончилась…
Неделя действительно закончилась быстрее чем предполагалось, но не торжественным провожанием и фейерверками с шампанским. Торжество сменилось паникой, вместо фейерверков была паника, а шампанское… под рукой его не было, а выпить очень хотелось, желательно чего-нибудь покрепче.
Закрывающиеся над головой створки убежища теперь не знаменую дорогу в светлое будущее. Теперь это жизненная необходимость, которая закрывает Беллу от ядерной зимы. Ни какого признания, ни какой свободы, лишь борьба за выживание… выживание потомства тех кто заперт в убежище.

В молодости Джон был влюблен в девушку — Лилиан Роберти. Они проводили много времени вместе, предавались любви в его первой квартире. Она была младше. Она смотрела на него как на бога. Готовила вкуснейшие стейки, танцевала для него, обнимала его, когда он приходил с работы. Джон был счастлив.
Однажды он пришел домой и вместо Лилиан застал только записку со словом «Прощай». Джон был сломлен. Он узнал, что она выходит замуж за богатого бизнесмена. Более богатого и успешного чем он. Более красивого. Более искусного в спорте (по правде говоря, Джон спортом почти не занимался). Джон замкнулся и еще долгое время не общался с женщинами. Он запретил себе следить за ее жизнью. Он надеялся, что никогда больше не увидит Лилиан, и не вспомнит ту боль, которую она принесла ему.
Напрасно.
Лилиан появилась в его жизни снова: он читал газету и увидел заметку о банкротстве ее мужа, Баррона Тайлерса. Он узнал, что у Тайлерсов есть сын. Что сообщество сочувствует Лилиан. Джон выбросил газету.
В одной из следующих газет он наткнулся на подробности скандального развода Тайлерсов: Лилиан Тайлерс пыталась получить хоть что-то от мужа, но половина от ничего — равно ничего. И уважаемое сообщество уже не сочувствовало Лилиан. Скорее — насмехалось над ней. Джон выбросил газету.
В сентябре 2077 года, после того, как Баррон Тайлерс был осужден и посажен в тюрьму (еще несколько выброшенных Джоном газет), Лилиан приехала к нему на работу в Чарминг Хиллс. Чтобы сказать, что 16-летний Бенджамин Тайлерс — сын Джона. Показала фотографию мальчика — один в один Джон в юности. У Джона не было в руках газеты, чтобы выбросить.
Лилиан просила Джона о помощи. Намеками, манипуляциями, никогда прямо. Она была еще красива, но в ее красоте было слишком много ноток отчаявшейся хищницы. Она говорила о сыне, говорила, что сын должен знать, что его настоящий отец — не преступник и финансовый махинатор, а достойный человек. О том, что Джон всегда мечтал о сыне, хотя что она об этом знала!
Она не просила денег, нет, она говорила как бы невзначай о том, что нынче образование дорого, а юноше без образования закрыты все дороги. Она приходила слишком часто.
Он вспомнил, что ей 35. Она проходила по возрасту. Он предложил ей подать документы в Убежище и обещал, что поможет пройти отбор. Заработать 730 тысяч и вложить их потом. Он пообещал, что присмотрит за сыном. Он решил познакомиться с сыном.
Его горячо поддержала в этом его подруга и возлюбленная (о чем он боялся и заикнуться, ведь она была замужем) Вивьен Хэмпстед. Чудесная, такая добрая и заботливая Вивьен. Последние полгода она обедала с ним каждый день, с тех пор как они познакомились на благотворительном вечере Отцов города Чарминг Хиллс. Она вела аукцион в пользу семей ветеранов войны, Джон выставил на аукционе бейсбольный мяч с автографом известного спортсмена — когда-то в юности Джон интересовался бейсболом, сейчас этот мяч стоил небольшое состояние, поскольку спортсмен с тех пор стал легендой.
Вивьен сказал ему— «Я помогу тебе, у меня своих трое, разве я не расскажу тебе, своему другу, что делать с тинейджерами, когда они бастуют? Джон, ты управляешь толпой вооруженных мужчин, разве ты не сможешь справиться с одним мальчишкой, который, к тому же, похож на тебя как две капли воды? Моя подруга Рут знала Тайлерсов в Нью-Йорке — она говорит, что Бэррон — хороший человек, и что Бэррон очень много времени посвящал сыну, в отличие от Лилиан, которая занималась шопингом и сплетнями! У мальчика хорошее воспитание, если он перейдет из опеки одного любящего отца под опеку другого — дурным влиянием матери можно будет пренебречь!»
Однако, с устройством Лилиан в убежище все было не так просто — она не имела навыков, была на самой грани возраста, и самое высокое, куда он смог ее поднять в списке — 201 место. Она могла попасть в убежище только если кто-то из более подходящих кандидатов откажется или окажется неподходящим. Джон, проклиная все на свете, дошел до медицинской лаборатории, взял первую попавшуюся необработанную бумагу с результатами анализов и списал результат с верхнего листка из пачки «Отказано по состоянию здоровья». И запил свой грех бутылкой виски в офисе. Ему теперь было стыдно смотреть в глаза Вивьен, но как он мог отказать ей в обеде?
А Вивьен рассказывала ему за обедом, как вести себя с подростками, и Джон, как только осмелился поднять на нее взгляд — глаз не мог от нее оторвать. Наконец, он решился. Время поджимало, оставалась пара дней до старта Эксперимента, а дело с сыном еще не было решено, мальчик все еще не знал, с кем он остается, хотя мать уже подписала бумаги на временную передачу опеки в пользу Джона.
Он специально назначил встречу на время перед обедом, чтобы тут же со встречи отправиться беседовать с Вивьен. Чтобы успокоиться после встречи.
Лилиан вошла в комнату и с ней вошел Бенджамин.
— Здравствуйте мистер До, я так понимаю, я теперь должен слушать вас, пока моя мать просиживает в бункере модный комбинезон.
— Что ты себе позволяешь, Бен! Здравствуй Джон. Бен, у нас с Джоном есть серьезный разговор к тебе. То, что я тебе говорила раньше о твоем отце — неправда. Точнее не совсем правда. Я думала, что твой отец погиб на задании, но на самом деле он был просто ранен, хотя мне сказали, что погиб. А он лежал в больнице Армии в коме еще несколько лет, и не мог меня найти. Я вышла замуж за Баррона, и Баррон воспитал тебя как своего сына. Так вот, к счастью, после катастрофы, которая случилась с нашей семьей, Джон нашел нас. Джон твой настоящий отец.
— Мама, да что ты врешь опять! Ты хочешь скинуть меня со своего попечения, потому что я тебе не нужен и никогда не был нужен. Я прекрасно знаю, что у нас нет денег, и что ты хочешь от меня отделаться. Вы бросили ее беременную, сэр? А теперь хотите показаться героем? Я верю, что вы мой биологический папаша, я в зеркало смотрюсь, так теперь хоть понятнее, а то я гадал, кто вы ей — брат или типа того, но вот это все с комой — ложь. Моя мать ни слова правды за жизнь не сказала! Вы моральный урод, такой же как она!
Бенджамин хлопнул дверью и Лилиан бросилась за ним. «Джон, я все улажу, он вспыльчивый, я все улажу».
Джон подскочил из-за стола, бросился в коридор и услышал вой сирены.
Он попытался найти сына, бросал приказы своим сотрудникам и метался по лаборатории. В тот момент, когда он заглядывал в лифт, в надежде увидеть там сына — он увидел Вивьен, пытающуюся набрать какой-то номер с телефона рецепции. В следующий момент он почувствовал, как его ребята буквально заносят его в лифт — он хорошо натренировал своих людей расставлять приоритеты. Он не смог обернуться и посмотреть, занесли ли в лифт Вивьен.
Мгновение — и лифт тронулся. Еще пара мгновений — и свет погас, лифт тряхнуло так, что Джон чуть не потерял сознание. Он упал на соседей, расшиб колено об пол, на него навалился кто-то тяжелый и Джон отключился. Он пришел в сознание среди паники — люди выбирались из лифта в убежище, многие лежали в лифте, их выносили на руках, Стрейнджлав командовал укладывать людей в криокамеры. Джон поднялся и стал командовать. Колено саднило, голова болела, но в целом он был в порядке. Он пытался найти среди людей Бенджамина или Вивьен — но тщетно. Впрочем, Лилиан тоже не было среди тех, кого он видел вокруг.
Дальше он действовал по инструкции: организовать санитарную обработку и сдачу вещей, держать при себе оружие, контролировать ситуацию.
Как только все спасшиеся были отправлены на ужин, он вбежал в криохранилище, прошелся по всем камерам, но невозможно было определить, кто в них — стекла уже были подернуты морозным узором.

Спасся, выжил, избежал войны!
Спасибо Мама! Мысленно прошептал Рамон, прикасаясь к амулету с прахом висящему на груди.
Створки закрылись. Включилось техническое освещение. Земля содрогнулась, такое впечатления, что наго вселенского масштаба пнула планету как футбольный мяч.
Тряска. Паника усиливается. Вокруг все кричат и хватаются друг за друга. Свет мигает. В этот момент Рамон видит человека, озирающегося по сторонам. Время замедляется, их взгляды пересекаются на секунду. Сердце Рамона замирает. Рука, держащаяся за медальон, онемевает. Какая-то женщина врезается в Рамона, повисая на его руке.
Освещение восстановлено. Через несколько секунд лифт замирает. Толпа начинает неспешно двигаться ко входу в бункер.
Рамон потерян. Он роется в своей памяти пытаясь вспомнить, где раньше видел этого человека и почему это так важно?
«Сэр, что у вас в руке?»
Рамон возвращается в реальность. Он медленно разжимает руку, в ней медальон с прахом матери. Человек проводит по нему каким-то сканером. Ждет несколько секунд, после чего выхватывает медальон из руки и со словами «На очистку» кидает медальон в какую-то пластиковую коробку.
«Следующий».
Рамона толкают в сторону прохода.

Герберт Фальтер приехал в Лабораторию, чтобы получить последние результаты анализов и собеседований. Подписать контракт.
Однако, на рецепции его ждало письмо следующего содержания:
«Уважаемый мистер Фальтер!
Мы сожалеем, но у вас обнаружен туберкулез (микст 820-206-321-383), в связи с чем вы не можете быть приняты в Убежище. Мы рекомендуем вам пройти лечение и подать документы в следующий раз.
С уважением,
V.A.U.L.T. TEC»

Звучит сирена.

В момент, когда Аллистер решил зарабатывать сам, у него еще было много «друзей» и некоторые сбережения, выданные родителями на первое время.
Алистер устроился бухгалтером в небольшую, перспективную, по его мнению компанию, которая продавала новомодные робото-пылесосы «Шерфер». Он снял большую квартиру и начал жить поживать…
Первую время, несколько дней, все было хорошо. Но однажды утром хозяйка квартиры заявилась с полицией. Маленький притон-клуб Аллистера был нещадно разогнан. Аллистер был оштрафован, лишь связи его родителей помогли избежать ему уголовного наказания.
С этого момента начались сложности.
Сбережения Аллистера ушли что бы оплатить штраф, плюс ему надо было ходить на общественные работы, после основной деятельности. Красивую квартиру он больше не мог себе позволить, а когда «друзья» поняли, что золотая жила иссякла, они ушли, растворились в мире и собственных делах, как соль в воде.
Веселые дни сменились серой бытовухой. Работа – дом, работа – дом, работа – дом, пустой… холодный… не родной.
Постоянные тусовки сменились одиночеством. Редкие походы в клубы не приносили былой радости. Дорогой и качественный «товар» заменил дешевый алкоголь и «что-то мерзкое из соседнего подвала». Вместо красивых чикуль, теперь изредка копеечные проститутки.
Однажды Аллистер очнулся в больнице, передозировка. Родители забрали его домой. Он днями седел в своей комнате за компьютером, смотря сериалы и читая бесполезные паблики, иногда брался за бухгалтерские заказы на сайтах фрилансеров, и переодически подумывая о суициде. Так однажды он наткнулся на проект Волт730.
Аллистер увидел в убежище способ уйти от мира, начать новую жизнь, заработать денег, встать на ноги…
Аллистер за ужином сообщил родителям о своем намерение. Ночью он слышал как родители что-то громко обсуждают, постоянно кому-то звонят. На утро на его столе лежала пачка документов. Завтрак был на столе. Машина ждала у порога.
Всю дорогу в лимузине царила тишина, Отец и Мать выглядели очень уставшими, они не спали всю ночь.
Они подъехали к офису Волт-тек, мать поцеловала его в щеку и нежно сжала руку. Отец пожелал удачи.
Аллистер уже почти вошел в офис, когда из машины выскочил отец, он подошел к нему и серьезными видом сжав челюсть сказал:
«Не проебись, больше подачек не будет. И пока не встанешь на даже не смей звонить нам или появляться на пороге!»
Аллистер сидел в очереди на собеседование с пустотой в душе, рассматривая абсолютно чистые, идеальные документы, своего личного дела… Вот и родители отвернулись от тебя, говорил ему внутренний демон.
В этот момент зазвонила сирена.

У тебя новая личность парень! – сказал себе Линдон.
Но жизнь куда сложнее чем 2х2.
И хотя когда, люк убежища закрывался над головой, Линдон радовался, где-то в глубине души он понимал, что влип. Его новая личность не сулила ни чего хорошего. И хотя, возможно эти проблемы будут улажены ядерной войной наверху, тревога перед неизвестным не покидала его.
Он то надеялся отсидеться пару лет в убежище и благополучно выбравшись, сорвать куш и исчезнуть. А теперь благополучно выбираться некуда. Никакой свободы до конца жизни… а как быстро всплывет то, что он не тот, за кого себя выдает? А если узнают, что он убийца?
Вопросы, одни вопросы, ответов на которые нет.
Окружающая общая паника и давка лишь усиливала эффект внутреннего страха. Здесь у него нет ни друзей ни оружия, и точно есть враги…

Кода Чи Цой уже находилась в Чарминг Хиллс к ней приехал телепродюсер шоу, которое обещало транслировать ее видеозаписи из убежища.
Он долго говорил с ней на тему того, как важно делать бойкий и интересный контент.
В конце беседы он выдал Чи изрядный пакет с кокаином, пояснив, что в убежище может быть тяжеловато, а контент все равно должен быть классным. Ничуть не стесняясь, он пояснил, как девушка-карьеристка может пронести наркотики в Убежище. Чи краснела, но пакет взяла.
В Убежище она его пронесла именно тем способом, которым рекомендовал продюсер. Пронесла, и тут же спрятала в первом попавшемся месте, показавшимся безопасным.
У Чи, разумеется, был опыт употребления кокаина, некоторые идеи роликов она придумывала именно под ним. Но такой способ проносить наркотики лишил девушку самоуважения. Выполнить отвратительное требование — это чудовищно. И ведь она это все-таки сделала, не отказалась, хотя после сирены было ясно, что мир вокруг разрушен, и можно не выполнять рекомендаций людей, которые наверняка погибли снаружи...

Сидни Икэда привез с собой в Чарминг Хиллс свои сокровища: отцовские бумаги и мечи. Он держал их в особом сундучке в своем номере, открывал по вечерам и как бы прощался с ними на два года, понимая, что они будут лежать в камере хранения Убежища все время, что он будет на задании.
К его ужасу, в день, когда зазвучала сирена, Сидни был в лаборатории, а его реликвии остались в гостинице.
Вся память предков, все то, ради чего он жил, все его наследие осталось умирать в радиоактивной зиме атомной катастрофы. Как Хиросима и Нагасаки, эти шрамы, лежащие поперек его происхождения. Как друг, который, будучи гайдзином, не решается отрубить тебе голову, когда ты уже вспорол себе живот... У отца, вероятно, был настоящий друг, а у него никогда не будет.
Возможно — Сидни — последний японец этого мира. И тот — наполовину.

Сирена, мигающий свет, крышка убежища подобно монстру из мифов пожирает солнце, что бы воцарилась вечная тьма.
Разум борется, не хочет понимать и принимать происходящего, но суровая реальность молотком вдалбливает факты в сознание!
Ты больше никогда их не увидишь, воображение рисует страшные картины, как огонь поглощает все живое, включая ее детей.
Ты больше не услышишь, как твоя дочь воодушевленно рассказывает, какие хорошие чаевые оставил ей какой-то добрый человек, как мальчики подмигивают ей. Не увидишь как она красится, что бы выглядеть как белая и зарабатывать, она такая взрослая, такая самостоятельная, такая умница, а ведь когда-то ты держала ее на руках маленьким чудом…а какой красавицей Лакия должна была стать в будущем, у нее бы обязательно все получилось…
Руки немеют, слезы текут по щекам, крик не возможно удержать в себе.
А Раджеш, замечательный мальчик, получающий великолепное образование, а главное ценящий усилия родителей. Ты никогда не приложишь пластырь к его ранам, полученным на футболе. Не услышишь от него невероятные истории о космическом пространстве. Он больше не внесет записи в долговую книгу, где обещает вернуть все до цента, тем у кого брал деньги, а это ты – его мать, да сестра. Ты не увидишь его слегка смущенного лица, когда он просит у тебя доллар, что бы угостить соседскую дочку мороженным, придумывая какие-то загадочные истории… И забавно тупея, когда ты говоришь, что бы не забыл передать от тебя привет ее родителям. Он никогда не полит в космос, и не подарит тебе внуков.
Все твое будущее всю твою надежду пожрал огонь войны.
Лифт продолжает опускаться, не в силах терпеть больше терпеть Амрита стучит руками по стене…
Ты жива, а твои дети нет, все твои силы, все твои старания, все счастливые моменты прошлого и предполагаемого будущего, все перечеркнуто, выжжено.
Твоя жизнь— ноль. Проекта за который заплатят больше нет, есть лишь убежище, из которого нет выхода и ядерная зима…

Туман в голове, пульс повышен... Главное дышать. Бри, ты готовился к светлой здоровой жизни под солнцем, и вот люк убежища забирает у тебя это солнце. Ты поселился в небольшом экологически чистом городке, и вот тебя ждут стены бункера, где-то глубоко под землей. Привычная жизнь сгорает в ядерной буре, утренние пробежки, отводной стене у другой? Тёплый бассейн? Да его там вообще нет бассейна! Прогулки на велосипеде, в лучшем случае тренажер. Здоровое питание, свободный рацион? Теперь придется питаться тем, что дадут. Стресс. Быть запертым в четырех стенах, что может быть хуже! Ты с насмешкой воспринимал людей идущих на подобный эксперимент ради денег, сумасшедшие...
Но это уже не эксперимент, твой самый страшный кошмар воплотился... И даже если ты доживешь до старости и чудом выйдешь на поверхность, мир наверху уже не будет прежним.
Ты выжил, занял место на платформе лифта, оказался без друзей и идей, похоже правы те кто говорил, что Ад для человека начинается в земной жизни.

Как происходила эвакуация (взгляд из лаборатории)

12:00 Звучит сирена, Рутгер Стрейнджлав распечатывает конверт и отдает распоряжение укрывать в убежище всех гражданских, после чего идет к лифту, служба безопасности направляет сотрудников и участников эксперимента в лифт, отправляется на улицу за другими гражданскими
12:02-12:15 люди набиваются в лифт, образуется давка, все стараются упаковаться в лифт
12:15-12:16 двери закрываются и лифт едет вниз. В середине пути внезапно гаснет свет, лифт встряхивает так, что многие падают на пол, люди кричат и стонут
12:16-12:30 способные идти выходят из лифта, пострадавших выносят. Стрейнджлав распоряжается нести всех пострадавших в крио-камеры, поскольку мощности медблока не хватит, а люди могу умереть от ран, если их состояние не зафиксировать
12:30-16:00 Джон До, единственный на ногах из службы безопасности, пересчитывает спасшихся и организует готовность убежища и проход выживших в зону деактивации (сдача вещей на санобработку, душ, выдача комбинезонов)
16:00-19:00 организуется сбор выживших, Стрейнджлав медленно запускает все системы убежища, постепенно в Убежище становится больше света, становится теплее. Плачущих более сильные духом в углу зазывают в столовую Убежища, всем, кто требует вещи обратно Стрейнджлав и До поясняют, что санобработка вещей займет время, поскольку их необходимо сохранить в целости, как последнее, что осталось в память о доме
19:00 ужин
20:00 всех выживших собирают в столовой Убежища для выдачи инструкций и распределения должностных обязанностей.

Как происходила эвакуация (взгляд с улицы)
12:00 Звучит сирена
12:02 Из лаборатории выбегают сотрудники службы безопасности и просят всех прохожих заходить в убежище, говорят, что до взрыва осталось всего 10 минут
12:02-12:15 люди набиваются в лифт, образуется давка, все стараются упаковаться в лифт
12:15-12:16 двери закрываются и лифт едет вниз. В середине пути внезапно гаснет свет, лифт встряхивает так, что многие падают на пол, люди кричат и стонут
12:16-12:30 способные идти выходят из лифта, пострадавших выносят. Стрейнджлав распоряжается нести всех пострадавших в крио-камеры, поскольку мощности медблока не хватит, а люди могу умереть от ран, если их состояние не зафиксировать
12:30-16:00 Джон До, единственный на ногах из службы безопасности, пересчитывает спасшихся и организует готовность убежища и проход выживших в зону деактивации (сдача вещей на санобработку, душ, выдача комбинезонов)
16:00-19:00 организуется сбор выживших, Стрейнджлав медленно запускает все системы убежища, постепенно в Убежище становится больше света, становится теплее. Плачущих более сильные духом в углу зазывают в столовую Убежища, всем, кто требует вещи обратно Стрейнджлав и До поясняют, что санобработка вещей займет время, поскольку их необходимо сохранить в целости, как последнее, что осталось в память о доме
19:00 ужин
20:00 всех выживших собирают в столовой Убежища для выдачи инструкций и распределения должностных обязанностей.

Как происходила эвакуация (взгляд Лири)

12:00 В городе звучит сирена
12:14 в лаборатории паника и беспорядок, люди набиваются в лифт, образуется давка, все стараются упаковаться в лифт
12:15-12:16 двери закрываются и лифт едет вниз. В середине пути внезапно гаснет свет, лифт встряхивает так, что многие падают на пол, люди кричат и стонут
12:16-12:30 способные идти выходят из лифта, пострадавших выносят. Стрейнджлав распоряжается нести всех пострадавших в крио-камеры, поскольку мощности медблока не хватит, а люди могу умереть от ран, если их состояние не зафиксировать
12:30-16:00 Джон До, единственный на ногах из службы безопасности, пересчитывает спасшихся и организует готовность убежища и проход выживших в зону деактивации (сдача вещей на санобработку, душ, выдача комбинезонов)
16:00-19:00 организуется сбор выживших, Стрейнджлав медленно запускает все системы убежища, постепенно в Убежище становится больше света, становится теплее. Плачущих более сильные духом в углу зазывают в столовую Убежища, всем, кто требует вещи обратно Стрейнджлав и До поясняют, что санобработка вещей займет время, поскольку их необходимо сохранить в целости, как последнее, что осталось в память о доме
19:00 ужин
20:00 всех выживших собирают в столовой Убежища для выдачи инструкций и распределения должностных обязанностей.