Дочь матери-одиночки, да еще и иммигрантки из Германии, да еще и еврейки... Эстер Коган выросла в Ист-Энде со своих трех лет, не лезет за словом в карман, носит на шее Звезду Давида и с одинаковой легкостью складывает кулак и берется за палочку. Кстати, вот что ей дается хорошо, так это боевые Чары. И квиддич. Бита - это лучшее, что можно придумать, после волшебной палочки.
Она ненавидит слабаков, мудаков, пособников Гриндевальда и заносчивых аристократов. И на все имеет свое мнение.
Я спросила: "Ты откуда?"
Он ответил: "Я с войны"
В темных кудрях - снежно-седая прядь. В мальчишески-звонком смехе - нет-нет да и слышится хриплое воронье карканье. Он носит на сумке маленькую модель какой-то маггловской штуки (самолёт, так это называется, да?). Он не снимая носит подвеску, подаренную кем-то из сестер-неволшебниц. Он может из ничего создать три вещи: драку, чай и кофе. Он вздрагивает от любого, даже самого тихого, свиста и, кажется, с прошлой зимы ненавидит подарки. Эдмунд всегда был вихрем, но теперь он - смерч после мертвого затишья.
Идеальная осанка, идеальные манеры, идеально чистый голос, идеально хрустальный смех. Платья с иголочки, белые цветы шиповника в тёмных волосах, белые фарфоровые сервизы и ажурный взмах ресниц. И улыбки, застывшие, надломленные, лишь самую малость. Они обе с сестрой похожи то ли на ангелов с полотен Возрождения, то ли на фарфоровых кукол викторианской эпохи. Они обе обожают всё это - игры, сплетни, танцы, сказки да магию.
У Розалин всегда всё прекрасно, в избытке, через край. Может статься, и не было бы ни единого изъяна, который мог бы позволить усомниться в идеальности её жизни - только вот слои юбок и кружево перчаток скрывают разбитые до крови коленки, израненные руки. Только в живом, излишне живом взгляде иногда сверкает холодная сталь да неудержимый напор.
Самые нежные розы отращивают острейшие шипы; кого же ранят шипы Розалин? Врагов? Сестру да брата? Её саму?
Крепкие сигареты, крепкое слово, крепкий кулак.
Не самый лучший ученик, оценки или превосходно, или тролль.
Не самый лучший игрок в квиддич, больше всего забитых квоффлов и больше всего травм, противника и своих.
Быстрее вспомнит про хук справа, чем про ступефай.
Нередко вмешивается в то, что его не касается. Почему? У него есть свои убеждения, но нет желания их объяснять.
Интересно, насколько студент Грюм изменился за тот год, что его не видели в Хогвартсе? И, кстати, а где он вообще был?
В дружелюбии сквозит резкость. Обостренное чувство справедливости. С ней сложно... Она и не спорит. Но, если приняла вас-то это навсегда. Временами открыта, даже часто. Но явно есть что-то свое. Лучше многих знает что такое война и боль потерь. Хотите понять её лучше? Попробуйте, чай, который она пьёт.
До начала войны Эдмон был бойким, заразительно открытым парнем. Он первый предложил бы любому авантюру и не постеснялся бы сознаться в содеянном, если будет пойман, что правда случалось крайне редко. Слово "справедливость" для него не пустой звук, и он яростно отстаивает то, что считает правильным, не стесняясь в выборе средств, легко переходя от горячего спора к дуэли, и так же легко остывая. Правда, потом с противником Эдмона в споре вдруг могли случатся разные... неприятности. Вот только всё изменилось с началом войны. Этот всегда улыбчивый и светлый парень вдруг стал боятся резких звуков и всё меньше смеяться, оглядываясь через плечо и как будто всегда оставаясь на стороже. Он упорно продолжает пытаться быть таким, каким его привыкли видеть, но для внимательного глаза маска стремительно покрывается трещинами.
Невозможная. Оглушающая. Бесстыжая. Ее всегда много - она сразу громко заявляет о себе. Она делает, что хочет. Кажется, правила - это то, о чем она предпочитает не помнить. С каждым годом она падает все ниже - так про нее говорят. Или же она взлетает все выше? Открытая улыбка на лице - даже в самые темные времена. Смех - оглушительный, искренний, настоящий. Лучистые глаза. Светлые волосы, которые она смахивает с лица и которые словно сияют на солнце. Пальцы, намертво вцепившиеся в палочку - в дуэльном клубе она без оглядки выходит против самых искусных противников, даже если это верное поражение. Друэлла Розье отлично знает себе цену. Она прекрасно понимает кто она, чего стоит и что ее ждёт. Ее будущее после школы - давно расписано и определено. Но Друэлла пока не хочет думать о нём.
Идеальная осанка, идеальные манеры, идеальная речь и зеленые омуты глаз. Платья с иголочки, белые цветы шиповника в темных волосах, белые фарфоровые сервизы и блики свечей. Смех, хрустальный, надрывный, словно разбитые витражи. Переплетение белых пальцев. Они обе с сестрой похожи то ли на ангелов с полотен Возрождения, то ли на фарфоровых кукол викторианской эпохи. Они обе обожают все это - игры, сплетни, танцы, сказки да магию. У Роксаны всегда все прекрасно. Всегда все просто замечательно. Может статься, и не было бы ни единого изъяна, который мог бы позволить усомниться в идеальности ее жизни - только вот упрямо закушены губы, до крови и ран. Только вот во взгляде таится не то боль, не то тьма, и остаются невысказанными лишь два вопроса: когда это станет опасным? И для кого?
Довольно приятный молодой человек без подвоха. Он действительно честен, действительно старается быть по возможности добрым и справедливым, действительно ценит своих друзей и любимых, и надеется никогда их не подвести и не предать. Обладает не самой эффектной внешностью (за исключенем, разве что, роста) - полноват, чуть сутулится. Воспитан, начитан, и при этом вроде бы даже не особенно зануден. Единственно - возможно, излишне наивен и невинен для своего возраста: явно витает в мечтах о куртуазии из своих любимых старинных романов.
При всем выше перечисленном - ярый противник теорий Гриндевальда и его приспешников, о чем никогда не умолчит.
Младшая из близнецов Батори, даже не учитывая сомнительность ее принадлежности к старинному роду - девушка скандал. Ирэн прекрасно знает, чего хочет, а если она чего-то хочет - она это обычно получает.
Профессор ЗОТИ, старший брат двойняшек Кэрроу. Обладает уверенной, почти солдатской выправкой, отлично знает этикет и безупречно владеет собой — по крайней мере, на людях. Не замечен ни в чем предосудительном — скорее, потому, что проследить за ним никому не удавалось.
На игре присутствуют ученики 5, 6 и 7 курсов