Петербург, 1861–1864
В 1861 году остатки вашего табора поселились в небольшой деревушке в предместьях русской столицы, Петербурга. Вы тогда были совсем мелкими детьми — но помните главное.
В то время к вашим родителям пришла «золотая женщина»: вы только запомнили, что она была одета в прекрасное, переливающееся платье, а лицо ее было скрыто за плотной вуалью. Она принесла младенца — и много денег. Столько, что вы могли перестать странствовать, а осесть и завести небольшое хозяйство. Условия «золотой женщины» были таковы:
Старшие с радостью согласились на эти нехитрые условия. И наняли прекрасную женщину, Любитшку Солнцеву, — она хоть и была русской, от них лица не воротила. Была она, конечно, совсем юной, в настоящий барский дом ходить за барчатами ее не взяли бы. Но табору была вполне по нраву, да и к девочке вроде искренне привязалась.
Собрались цыгане жить дальше да не тужить, на щедрые пожертвования. Но, как оказалось, золотой плод был отравлен: через три года в деревню ворвался некий господин, русский князь. А за ним приехал еще один, в иностранных одеждах, с именем, как у ангела смерти, — Азраил. Между ними была большая ссора, вроде бы как раз из-за Любитшки… Эх, дело молодое!
Да умер русский князь. Из окна выпал.
Начали в деревню приходить жандармы, весь дом перетрясли. Любитшку даже в суд таскали. Вроде все стихло — а до сих пор неспокойно на душе, что там было да почему...
Лира
Начав жить в Петербурге, Любовь, завела неплохие отношения с цыганским табором, который поселился в небольшой деревушке в предместьях русской столицы. Были те цыгане бедны и словно бы придавлены каким-то роком, но петь любили и о историях из своей жизни рассказать. Любовь так прижилась среди них, что даже называть они стали ее на цыганский манер, Любитшка.
Часто Любовь подолгу жила с ними, в деревенском местечке , близь Петербурга.
Было с ними любо и весело.
Постепенно Любовь бралась обучать цыганских ребятишек - манерам, пению, ну и по мелочам. Цыгане были за это благодарны, а уж отблагодарить они умели.
Была среди этих ребятишек девочка, не-цыганенок, девочкой с нерусским именем Лирой. ее звали.
Цыгане под большим секретом сообщили, что происхождения непростого — но страшная тайна, кто же ее родители на самом деле.
.....
А в 1864 году случилось страшное событие. День начинался как обычно — пока Любовь не услышала звуки громкой ссоры во дворе перед домом. Она выглянула в окно — и вовремя, чтобы увидеть, как мужчина в богатых одеждах несколько раз перетянул хлыстом одного из цыган, который, закрывая рассеченное лицо (ох, милоньки божи! цел бы был глаз!), второй рукой указывал в сторону их дома.
— Лира, зайка, давай поиграем, что ты тут посидишь! — ничего лучшего Любови не пришло в голову, кроме как пихнуть ребенка в шкаф, полный старой одежды, и спешно закрыть дверцы. Уж зачем приехал этот мужчина — с таким лицом добра не совершают. Сердцем она чувствовала плохое.
Он ворвался в комнату и, не удосуживая себя приветствиями, немедля отвесил оплеуху, от которой девушка отлетела в сторону.
— Немедленно говори, где она, цыганская дрянь!
Впоследствии Любови рассказали, что это был князь Михаил Долгоруков, видный сановник при дворе — но сейчас она видела лишь безумца. Мужчина еще раз ударил хлыстом, совсем рядом с женщиной…
— Умоляю, я не знаю, где ребенок! — Любовь не знала, как его образумить — и молилась лишь, чтобы напуганная Лира сидела как мышка.
— Вы все сговорились у меня за спиной! Ну ничего, сейчас я всё здесь обыщу.
Еще один удар хлыста, мужчина в гневе перевернул кровать, будто бы опасался, что девочка может прятаться под ней.
И тут в комнату вошел еще один мужчина — одетый по иностранной моде (как позднее узнала на суде Любовь — брат премьер-министра Великобритании, лорд Азриэл Дизраэли). Кажется, Любовь заметила его раньше, чем Страшный Человек — но его появление испугало ее еще больше. Ой, что будет-то, боженьки!
Но англичанин подал ей знак, чтобы она уходила — и Любовь не заставила себя дважды просить, гонимая страхом. Она, боясь встать, буквально выползла из комнаты, а в сенях уже поднялась на ноги и, громко хлопнув входной дверью, пустилась бежать. А ссора между мужчинами продолжилась…
Страшный Человек умер: из окна выпал. Потом Любовь в суд водили жандармы, свидетельствовать о роли англичанина. Тот говорил, что князь напал на него и он был вынужден защищаться. А Любовь вроде как не противоречила, рассказывала всё, как по правде было.
Переполошил, конечно, этот суд цыганское житье… Но потом всё вернулось на круги своя. Кто-то присылал им денег (хотя и не так много, как прежде), Лиру воспитывали цыгане и Солнцева. А потом девочка выросла — и поступила в Университет. Хотя нет-нет да забегает еще и к своей гувернантке, и к цыганам на Сенной.
Лире и цыгане, и Любовь по молчаливому согласию не сказали ничего про Страшного Человека и его судьбу: ни к чему девочке о том знать.
Лира фон Белова
Ты родилась в 1861 году в семье отважного путешественника, обрусевшего немца Георга фон Белова и его жены и ассистентки Марианны. В том же году супруги отпраивлись в очередную экспедицию, из которой не вернулись.
По счастью, папа и мама когда-то крайне цыганам помогли (никто в таборе не упоминал, как — но за время жизни с цыганами ты точно знала, как свято они блюдут свои долги!) и потому доверили им небольшой капитал, на который тебе и дали воспитание.
Можно сказать, что табор стал тебе второй семьей. Табор — и твоя гувернантка, Любовь Солнцева. В тебе гораздо больше от цыганки, чем от русской девочки. И, разумеется, в тебе есть невероятная страсть к путешествиям — и желание узнать, что же случилось с родителями?
Одно пугающее воспоминание из детства не дает тебе покоя.
Ты сидишь в шкафу, вокруг горы пыльной одежды. Ты забилась в самый дальний угол — тебе очень страшно. И ты слышишь мужской голос:
— Немедленно говори, где она, цыганская дрянь!
И звук удара хлыста о деревянный пол.
— Барин, умоляю, я не знаю, где ребенок! — это уже женщина.
— Вы все сговорились у меня за спиной! Ну ничего, сейчас я всё здесь обыщу.
Еще один удар хлыста и далее звук роняемой мебели.
Тут громко хлопает дверь, раздается топот, который почему-то удаляется. Первый мужчина цедит:
— Ты. Ты, паскуда! Я принимал тебя у себя дома, считал дорогим гостем, а ты вот чем мне отплатил, английская погань!
— Михаил, — спокойно отвечает какой-то другой мужчина. — Мы цивилизованные люди и…
— Не смей так со мной разговаривать. О, я подозревал, что Маша завела кого-то на стороне, и зря ты думаешь, что ты один такой в ее жизни! Но ты… Ты! Я убью тебя, а после разберусь с ребенком.
Ты слышишь шум, борьбу… Потом — звон разбивающегося стекла, и короткий крик. То ли боли, то ли досады…
На этом твои воспоминания обрываются — ты даже не можешь точно сказать, какой тогда был год. Возможно, это событие как-то связано с тайной гибели папы и мамы?..
Учитель
В Англии распространено частное образование. Когда у принцессы открылся активный интерес к истории, семья была искренне рада, что Луиза наконец-то отвлеклась от грустных мыслей. Более того, ей подобрали прекрасного учителя, который давно бы мог быть профессором Оксфорда, если бы не его характер.
Одним словом, так жизнь свела принцессу с лордом Азриэлом Дизраэли, братом премьер-министра Брейндел Дизраэли. Это был мужчина во многих смыслах выдающийся. Луиза, как и все англичане, слышала о недавнем дипломатическом скандале, который разразился в 1864 году и в котором фигурировало имя лорда — кажется, в России его обвиняли в каком-то преступлении, но оправдали и выслали на родину. Как ни крути, знакомство это было значимым для Луизы.
Лорд Азриэл был из тех людей, которые вечно желали большего, нежели имели. Этот мужчина не был жаден до славы, но жадным до знаний — пожалуй. Луиза внимательно слушала рассказы лорда Азриэла об его экспедиции на север в составе команды известного исследователя Эдуарда Толля, о работе команды дирижабля, о том, как опасна воздушная стихия и как непредсказуемы ветры. Порой он словно бы увлекался и мыслями переносился в описываемые им снежные бураны и ненадолго замолкал, представляя одному ему доступные миры. В такие мгновения Луиза не смела прерывать мыслей учителя, поэтому терпеливо ждала.
Лорд Азриэл любил повторять, что историк без мечты — лишь бумагомаратель. Что именно мечта является тем двигателем, что толкает человека вперед к новым открытиям. Тезисы его порой казались Луизе дикими и немного сумасшедшими, но образ воодушевленного исследователя и путешественника на дирижабле глубоко въелся в ее память. Именно тогда она приняла решение построить свой собственный дирижабль.
Вместе с Луизой училась Мелоди Уильямс — девушка из простой семьи (и, кажется, имевшая конфликт с родителями). Впрочем, она скорее была талантливым администратором, чем увлеченным ученым. Так что, когда ей сделали предложение о работа в Красном Кресте, она ушла к барону фон Вечере, бросив науку и оставаясь лишь заинтересованным в научных открытиях обывателем.
Учитель
В Англии распространено частное образование — так и ты, сбежав от родителей, нашла себе ментора в исторической науке. Он давно мог быть профессором Оксфорда, если бы не его характер. Твоим учителем стал лорд Азриэл Дизраэли, брат премьер-министра Брейндел Дизраэли.
Это был мужчина во многих смыслах выдающийся. Все англичане слышали о недавнем дипломатическом скандале, который разразился в 1864 году и в котором фигурировало имя лорда — кажется, в России его обвиняли в каком-то преступлении, но оправдали и выслали на родину. Репутацию свою он подмочил этим изрядно; говорят, что его даже подозревали в убийстве, но так ничего и не доказали.
Лорд Азриэл был из тех людей, которые вечно желали большего, нежели имели. Этот мужчина не был жаден до славы, но жадным до знаний — пожалуй. Он много рассказывал об его экспедиции на север в составе команды известного исследователя Эдуарда Толля, о работе команды дирижабля, о том, как опасна воздушная стихия и как непредсказуемы ветры. Порой он словно бы увлекался и мыслями переносился в описываемые им снежные бураны и ненадолго замолкал, представляя одному ему доступные миры. Лорд Азриэл любил повторять, что историк без мечты — лишь бумагомаратель. Что именно мечта является тем двигателем, что толкает человека вперед к новым открытиям.
Тогда ты впервые задумалась о том, что даже самые светлые исследования могут завести человека во тьму. В то время как твоя коллега по парте, Луиза Виндзор, слышала лишь о романтике дальних странствий, тебе в память запало другое. Лорд Азриэл нередко говорил, что для достижения цели можно пойти на что угодно. Что даже человеческая жизнь меркнет рядом с тем светом знаний, который нам дарит новое открытие — научное или историческое. Всё это — бесценные сокровища мира, ради которых человечество не должно скупиться ни на что.
Наконец, ты поняла, что абстрактные разговоры о величии науки тебя более не прельщают. В то время ты познакомилась с бароном фон Вечерой, главой Красного Креста, выдающимся человеком вашего времени — он даже получил личное дворянство в награду за участии в Петербургских конференциях. Ты всегда была хороша в поиске средств и потому тебе доверили переговоры об очередной стипендии для молодого выдающегося британского историка.
...Увы, вам с твоим прошлым учителем предстояло столкнуться в 1875 году. Теперь он просил средств — весьма значительных, для организации масштабной экспедиции на север, подобной той, что он когда-то совершал с русским ученым Толлем.
Для тебя это было непросто, но всё же ты рассказала барону о том, что лорд Азриэл — человек смутных взглядов, с моралью не то что черной… Но серой как минимум. Разумно ли помогать ему, если он открыто декларирует свою беспринципность?..
Определенно, барон решил, что нет. И, пусть и не было никаких указаний на темные действия лорда Дизраэли — взял его на карандаш. Ты видела Азриэла, выходящего из особняка фон Вечера разгневанной походкой; казалась, сама фигура его символизирует возмущение должным признанием. Но подойти к нему ты так и не решилась.
Лорд Азриэл Дизраэли
Красный Крест всегда с благосклонностью смотрел на исторические исследования: что, как не поиск знаний о нашем общем прошлом, объединяет державы лучше?
Увы, Мелоди Уильямс несколько пошатнула эту уверенность, что историки — одни из самых безопасных ученых на свете.
В 1875 году просил средств британский археолог и историк, лорд Азриэл Дизраэли, — и средств весьма значительных, для организации масштабной экспедиции на север, подобной той, что он когда-то совершал с русским ученым Толлем. Было странно, что брат премьер-министра Великобритании не воспользуется своими связями… Край этого тумана приподняла Мелоди Уильямс, в прошлом бывшая ученицей лорда Дизраэли — до того, как она поставила служение человечеству (и большие карьерные перспективы) над научным поиском.
Она рассказала, что лорд Азриэл — человек смутных взглядов, с моралью не то что черной… Но серой как минимум. В прошлом он нередко говорил, что для достижения цели можно пойти на что угодно. Что даже человеческая жизнь меркнет рядом с тем светом знаний, который нам дарит новое открытие — научное или историческое. Всё это — бесценные сокровища мира, ради которых человечество не должно скупиться ни на что.
Разумно ли помогать ему, если он открыто декларирует свою беспринципность?..
Определенно, ты решил, что нет. Во время вашей встречи ты был был вежлив и сдержан, но ясно дал понять, что Красный Крест не будет финансировать эту «сумасшедшую экспедицию». И, пусть и не было никаких указаний на темные действия лорда Дизраэли — взял его на карандаш.
Так британский историк покинул Вену ни с чем.
Непутевый брат
Окончание Восточной войны Брейндел встретила на посту премьер-министра. Это было трудное время для дипломатии Англии и России, поэтому все политики прикладывали много сил для налаживания дружеских контактов между странами.
Так и брат Брейндел, Азриэл, проявлявший большой интерес к истории (к сожалению всей семьи), отправился в Санкт-Петербург. Несмотря на то что цели его визита были более чем личные (знакомство с известным русским исследователем Эдуардом Толлем), Брейндел использовала данный момент, чтобы якобы показать России, как Англия дружелюбна, раз отправила туда брата премьер-министра. Азриэлу предстояло выходить в свет, тесно общаться с дипломатами — о, если бы она могла тогда представить, чем всё это закончится…
Как бы то ни было, брат задержался в России надолго. Его письма были отрывочны, Брейндел подозревала, что он окончательно погряз в мечтах об экспедиции на дирижабле, спевшись с этим Толлем, но правда оказалась много хуже. В 1864 году секретарь ворвался в кабинет премьер-министра с ужасом на лице. Брейндел смерила его строгим взглядом, подумав, что ранее этот парнишка себе такого не позволял.
— Госпожа министр, вам срочное послание из Петербурга. Ваш брат, — на этих словах Брейндел уже поднялась с места, — ваш брат сейчас находится под арестом. Его обвиняют в убийстве.
Следующие несколько месяцев были похожи на круги ада. Она отправила в Россию лучших дипломатов, написала ворох писем, но всю эту историю Азриэла словно преследовал злой рок. Скоро Брейндел поняла, что имя этому року — император российский, который словно бы был лично заинтересован в самом неудачном для Азриэла решении вопроса.
Как стало известно, у Азриэла в России случился роман с некой княгиней Долгоруковой. Женщина эта была замужем, и именно в убийстве ее мужа и был обвинен Азриэл. За такое ему светила смертная казнь, поэтому Брейндел, сидя в одиночестве в своем кабинете, чувствовала полное опустошение. Но всё же удача ей улыбнулась.
Азриэла признали невиновным и выслали в Лондон. Встречи с братом Брейндел и ждала, и не хотела, так сильна была злость на него. Он немного похудел и словно бы поник, поэтому молча (что на него не походило) перенес все ее нравоучения. Но в какой-то момент Брейндел замолчала и, опустив голову на руки, произнесла:
— Ты не представляешь, чего мне только стоило вытащить тебя из этого русского плена. Неужели ты не понимаешь, что мог там умереть? Один только Бог знает, что в головах у этих русских!
«Пусть он оправдается, пусть всё объяснит!»— пронеслось у нее в мыслях.
— Прости меня, но я не мог поступить иначе.
Голос Азриэла был сдержан и спокоен. Она молча посмотрела на него и больше не сказала ни слова. Она поняла, что данный комментарий относился к чувствам брата по отношению к русской княгине. От русских дипломатов, которые общались с Азриэлом во время его заключения, она уже давно знала, что смерть князя Долгорукова была случайностью. Что князь напал первым и в пылу драки оступился и выпал из окна — злой рок, не иначе.
Конечно, после скандала, который долго перетирали лондонские газеты, Брейндел внимательно следила за братом. Он сильно изменился и много времени проводил за книгами и даже, по ее настоянию, взял себе двоих учеников. Помимо этого Азриэл несколько раз обращался к Брейндел помочь ему с финансированием своей собственной экспедиции, но она была неприклонна и отказывала раз за разом.