Идеальная осанка, идеальные манеры, идеальная речь и зеленые омуты глаз. Платья с иголочки, белые цветы шиповника в темных волосах, белые фарфоровые сервизы и блики свечей. Смех, хрустальный, надрывный, словно разбитые витражи. Переплетение белых пальцев. Они обе с сестрой похожи то ли на ангелов с полотен Возрождения, то ли на фарфоровых кукол викторианской эпохи. Они обе обожают все это - игры, сплетни, танцы, сказки да магию. У Роксаны всегда все прекрасно. Всегда все просто замечательно. Может статься, и не было бы ни единого изъяна, который мог бы позволить усомниться в идеальности ее жизни - только вот упрямо закушены губы, до крови и ран. Только вот во взгляде таится не то боль, не то тьма, и остаются невысказанными лишь два вопроса: когда это станет опасным? И для кого?

Дочь матери-одиночки, да еще и иммигрантки из Германии, да еще и еврейки... Эстер Коган выросла в Ист-Энде со своих трех лет, не лезет за словом в карман, носит на шее Звезду Давида и с одинаковой легкостью складывает кулак и берется за палочку. Кстати, вот что ей дается хорошо, так это боевые Чары. И квиддич. Бита - это лучшее, что можно придумать, после волшебной палочки.
Она ненавидит слабаков, мудаков, пособников Гриндевальда и заносчивых аристократов. И на все имеет свое мнение.

Год назад уехал из Германии, переведясь из Дурмстранга в Хогвартс, сдав СОВы. На вопросы о причинах сего поступка предпочитает сначала язвить, не отвечая на расспросы, если же человек не понял его нежелания отвечать с первого раза, после шли в действие его кулаки и волшебная палочка.
Не чурается драк и конфликтов, совершенно не прикрывает свой тяжелый характер, любит язвить и сыпать сарказмом. Предпочитает звон монет пустым обещаниям.

Идеальная осанка, идеальные манеры, идеально чистый голос, идеально хрустальный смех. Платья с иголочки, девственные бутоны в тёмных волосах, белые фарфоровые сервизы и ажурный взмах ресниц. И улыбки, застывшие, надломленные, лишь самую малость. Они обе с сестрой похожи то ли на ангелов с полотен Возрождения, то ли на фарфоровых кукол викторианской эпохи. Они обе обожают всё это - игры, сплетни, танцы, сказки да магию.
У Розалин всегда всё прекрасно, в избытке, через край. Может статься, и не было бы ни единого изъяна, который мог бы позволить усомниться в идеальности её жизни - только вот слои юбок и кружево перчаток скрывают разбитые до крови коленки, израненные руки. Только в живом, излишне живом взгляде иногда сверкает холодная сталь и неудержимый напор.
Самые нежные розы отращивают острейшие шипы; кого же ранят шипы Розалин? Врагов? Сестру и брата? Её саму?

Довольно приятный молодой человек без подвоха. Он действительно честен, действительно старается быть по возможности добрым и справедливым, действительно ценит своих друзей и любимых, и надеется никогда их не подвести и не предать. Обладает не самой эффектной внешностью (за исключенем, разве что, роста) - полноват, чуть сутулится. Воспитан, начитан, и при этом вроде бы даже не особенно зануден. Единственно - возможно, излишне наивен и невинен для своего возраста: явно витает в мечтах о куртуазии из своих любимых старинных романов.
При всем выше перечисленном - ярый противник теорий Гриндевальда и его приспешников, о чем никогда не умолчит.

Младшая из близнецов Батори, даже не учитывая сомнительность ее принадлежности к старинному роду - девушка скандал. Ирэн прекрасно знает, чего хочет, а если она чего-то хочет - она это обычно получает.

Не чистокровная - Локсли роднятся с магглами с пресловутого 12 века. Не отличница - потому что главное в учебе не отметки. Не благонравная - откуда бы чему взяться. Не идеальна ни в каком смысле и не стремится: зачем? Из потомственных зельеваров и магозоологов, заметно, что привыкла к большой семье.
Седьмой курс. Только что из госпиталя, в госпиталь - понятно, откуда, только... что бы ей там делать?
Магия, война, судьба, 17 лет.