Императорская семья
У эргцгерога Карла Франца Австрийского и его супруги Софии Баварской было четверо детей:
Когда Мария Анна умерла, Францу Иосифу было лишь десять, а Карлу Людвигу — семь. С тех пор они всегда пытались обратить на себя внимание матери, каждый на свой лад: один — прилежными занятиями, другой — сумасбродными выходками. Но София Баварская больше никогда не стала прежней, она вела дела дома Габсбургов железной рукой. Фактически она выбрала им всех жен. Она решила, что ее мужу следует отречься от австрийского престола в пользу своего старшего сына.
Кажется, София Баварская так и не простила миру смерти своей обожаемой дочери, всю свою энергию направив на увеличение влиятельности и силы семьи.
Для обоих братьев осталось непререкаемым заветом: служите дому Габсбургов, увеличивайте его влияние.
Тайна Софии Фредерики под угрозой
Вскоре после перевода Софии в Наррентурм на императорскую аудиенцию явилась графиня Елизавета Батори. Елизавета, всегда отличавшая венгерских подданных, организовала ей личную аудиенцию императорской четы весьма быстро. Елизавета Батори небрежно болтала о том, о чем, вовсе не замечая того, что император выглядел скорее раздосадованным ее визитом. И наконец графиня совершенно невпопад отметила, что часть документов с той самой истории, о которой вы знаете, раскрывающих правду, чисто случайно сохранились. И так неудачно вышло, что она передала их поверенному с инструкциями разослать их во все газеты в случае ее смерти. И совсем уж неловко, что некоторые подданные вашего величества вздумали организовать покушение на графиню прямо в ее венском доме. Право, ужасно неловко может выйти. Может быть, ваше величество может что-то сделать? Дать распоряжения друженной полиции или вовсе найти негодяев...
Получив от императорской четы должные заверения, что она дорога их сердцу и император непременно решит ее проблему, графиня Батори удалилась.
София / Стейси / Аврора
Ты еще ребенком попала в Наррентурм. Про себя ты знаешь не так много: большую часть времени ты проводишь в медицинской коме, в которую тебя погружают, чтобы купировать припадки агрессии.
Ты помнишь, что раньше санитары часто приводили какую-то женщину в маске, она сидела рядом с твоей кроватью и плакала. Но, пожалуй, эту женщину ты бы не узнала. Но та женщина давно уже не появлялась; кто знает, что с ней сталось.
Из людей вне больницы тебе знакома только госпожа Елизавета: она нередко заходит к тебе, иногда просит написать какое-нибудь письмо о своей жизни. Раньше приносила игрушки, теперь приносит книги.
Однажды ты прочитала «Оду Софии Стейси», которая начиналась так:
Ярмарка, и немногие более справедливы,
Из нимф земли или океана,
Они — одежды, которые соответствуют владельцу —
Те мягкие конечности вашего, чье движение,
Когда-либо падения и изменения и взгляды
Поскольку жизнь в пределах них танцует…
— и решила, что тебя так и будут звать — София. Может быть, даже София Стейси. Или только Стейси. Или Аврора — врачи часто между собой называют тебя «Спящая Красавица», а книжка тебе понравилась.
Софи
Пациента номер восемь зовут Софи. Она больше толком ничего о себе не помнит — да и имя вспомнила с трудом. Она очень умная и потрясающая. В любое время, кроме кровожадных припадков, разумеется.
Многократное погружение в медикаментозную кому пагубно отразилось на сердечной деятельности пациента. Каждое новое введение медикамента может стать последним и она не проснется. Дело пациента вынесено на врачебный совет с главврачом госпожой Фернунтфт.
Хотя другие врачи уже бросили надежду и утверждают, что лекарство для пациента 8 найти невозможно, ты уверен, что возможности науки безграничны — а значит, ты найдешь для Софи лекарство.
Спящая Красавица
Во время одной из своих поездок в Вену ты проник в венский Наррентурм под предлогом, что тебе надо написать статью в «Санкт-Петербургские ведомости». Там ты впервые увидел ее — Спящую Красавицу. Даже пара слов, которыми она при тебе перекинулась со своим доктором, показали ее как натуру умную и потрясающую; каких же успехов она сможет достигнуть вне стен психбольницы?
Ты разговорился перед уходом с одной из францисканок, помогающей врачам с пациентами. Ваш разговор с ней был очень краток и девушка-монахиня в основном горько вздыхала, но и пары оговорок хватило: очевидно, ее держат в Наррентурме ради жестоких опытов, которые в скором времени ее убьют.
В этом было что-то излишне геройское — но ты решил непременно ее спасти. Тем более что кажется, той францисканке настолько жалко бедную девушку, что она согласилась при случае передать той письмо или записку, лишь бы развеять тоску ее заключения.
Спящая Красавица
Одну из пациенток тебе особенно жалко. Девушка сейчас медленно умирает. Ее лечащий врач — Эмиль Крепелин.
Она уже так давно содержится в Наррентурме, что ты и не знаешь, сколько. Вероятно, девушка из аристократической семьи. Большую часть времени проводит в медикаментозной коме, но во время бодрствования — тактична, начитанна, образованна и изящна. Это не только хорошее воспитание, но и высокое происхождение. Нередко врачи ее запирают в особую комнату — а что там происходит, ты не знаешь. Скорее всего, опыты какие-то — больная ж все равно считается безнадежной.
Недавно в Наррентурм заезжал петербургский журналист, господин Лаваль. Ты, не выдержав, весьма туманно рассказала ему о бедной девушке, пару раз горько вздохнув, — есть тут у вас одна пациентка, кажется, ее держат в Наррентурме ради жестоких опытов, которые в скором времени ее убьют… Грустно все это. Кажется, господина Лаваля тронула эта история, — так что ты между делом упомянула, что ежели кто напишет бедной девушке письмо или записку, так ты ей передашь тайком, лишь бы развеять тоску ее заключения.
Елизавета Батори — «дорогая нашему сердцу графиня»
Недавно тебя вызвал к себе Руперт фон Вюртенлемман, советник императора по особым вопросам. И в интересах империи поручил следующее дело: ничего не должно случиться с графиней Елизаветой Батори, вопрос государственной важности.
Никаких уточнений (что же угрожает венгерской аристократке или чем она так заинтересовала кого-то из приближенных к императору) Вюртенлемман не потерпел и фактически выпроводил тебя за дверь исполнять распоряжение так, как сумеешь — ведь понятно, с кого будут спрашивать, если вдруг что-то случится.
Елизавета Батори — «дорогая нашему сердцу графиня»
Это дело тебе досталось еще от твоего предшественника.
В 1870 году его вызвал к себе Император. Он выдал письменное распоряжение: ничего не должно случиться с дорогой императорскому сердцу графиней Елизаветой Батори. Лишние вопросы не задавать, просто исполнять.
По правде, то, что Император тогда ничего не сказал ни о специфике угрозы, ни чем так особо приглянулась ему венгерская графиня (и прямо приказал не спрашивать более!), несколько затруднило поставленную задачу — как перед твоим предшественником на посту главы Эвиденцбюро, так и перед тобой. Для начала ты решил назначить молодого Дракулешти ответственным за этот вопрос — не то что телохранитель, но понятно, с кого будут спрашивать, если вдруг что-то случится. Тем более, что в салоне Елизаветы Батори постоянно обретаются странные лица и не исключено, что происходит что-нибудь интересное империи.
Пакет Елизаветы Батори
Обе женщины регулярно оказывали друг другу услуги — еще до того, как Екатерина обратилась к Елизавете с просьбой устроить у себя «железного человека», Елизавета Батори отдала княгине Радзивилл некий запечатанный конверт.
«Я абсолютно уверена, что могу на вас, дорогая, в этом положится. В этом конверте — важная для меня тайна. Крайне прошу в том случае, если я пропаду или же умру — ни то, ни другое нельзя исключать — конверт этот вскрыть и опубликовать его содержимое во всех газетах. До этого же прошу хранить в строжайшей тайне — так же, как я храню ваши тайны, княгиня», — примерно так объяснила его содержимое Батори.
Естественно, княгиня Радзивилл обещала — ведь сотрудничество двух женщин было крайне плодотворным, там что почему бы не оказать столь малую услугу?