Графы Фортрейси ведут свою историю от тех времен, когда появились самые первые приставки «фор». Вы можете быть императором или мультимиллиардером, но скорее всего, по шкале родовитости Фортрейси вам или ровня или гораздо выше. Древность титула - важная вещь, она превращает просто человека в живую легенду. По крайней мере Уильяма учили так. Каждый Фортрейси - это золотой стандарт форской аристократии, без примесей и допущений, их путь в том, чтобы сохранять среди войн, волнений и беспорядков то идеально форское воспитание и восхищение прекрасным, которое отличает человека и аристократа от чучела с плазмотроном.

Дядя отца Уильяма — Генри Фортрейси был любимым художником императора Дорки до оккупации, именно его руки портреты императорской семьи и прекрасные пейзажи висели во дворце. Кое-какие даже пережили обе войны. Портрет бывшего императора Юрия, правда, теперь в галерее не увидишь, но его даже Эзар не смог уничтожить, слишком хороша была работа, ходят слухи, что он был за огромные деньги выкуплен бывшим любовником свергнутого императора Доно Форратьером и теперь висит у него над кроватью. Однако, кто проверит, в спальне старого Доно никто из Фортрейси не был и вроде как не собирался. Кто-то говорил, что видел этот портрет у Форратьеров в поместье. Разговоры об этом портрете шли часто, говорят, что в нем было спрятано что-то важное, что Генри хотел сохранить во время гражданской войны. Он, к сожалению, погиб при атаке эзаровских сил на дворец.

Во время цетагандийской оккупации граф Сэмюэль Фортрейси, отец Уильяма, оказался на оккупированной территории. Он не был среди кадровых военных, и, признаться, был для войны слишком утонченным человеком. Еще и подслеповатым, что делало его абсолютно бесполезным в бою. Зато музыкальный слух у графа был идеальный, как и нюх на то, откуда пахнет жареным. Сэмюэль стал графом в первый месяц войны — сердце его отца не выдержало и тот упокоился, так и не узнав, что война затянется на 20 лет. Дядя Сэмюэля эвакуировался вместе с императорской семьей куда то в леса. О семье, как водится среди творческих людей, не подумал. В лесу без императорской помощи Сэмюэлю и его семье было не выжить, поэтому он затаился, попрятал семейные ценности по углам и согласился поселить у себя некого цетагандийского лорда. Со временем, цетагандиец сильно обогатил представления графа о прекрасном, даже познакомил с некоторыми инопланетными видами искусства, которых до того на Барраяре не было. Правда Сэмюэль все больше уходил в себя, в игру на рояле, создание вечеров в барарярском стиле для цетагандийцев, желавших узнать больше о местной культуре. Похоже, что он искренне считал, что это поможет сделать их более терпимыми к местным, покажет им, что барраярцы - не дикари, подлежащие истреблению, а народ, которому тоже присуще чувство прекрасного. Его жена, графиня Сесилия Фортрейси не одобряла коллаборационизм мужа, они ссорились. Она постоянно слышала о случаях насилия над барраярками, правда их цетагандиец не интересовался женщинами, так что себя она чувствовала практически в безопасности. Зато развела широкую женскую шпионскую сеть, что и спасло семью после войны, иначе бы всех Фортрейси за коллаборационизм бы точно по головке не погладили. Ее позывные были «Алиса», и «Сеть Алисы» действовала скрытно и неожиданно, женщин на этой планете не привыкли воспринимать всерьез, они часто были лишь фоном, способным видеть, слышать, запоминать, внушать и отправлять письма. Иногда простая акварельная открытка могла содержать больше информации, чем с трудом переданная шифровка. Мама много рассказывала о Раймоне Форратьере, который, оказывается, у них часто бывал. Точнее не у них, а приезжал на цетагандийские встречи. Иногда передавал какие-то сведения партизанам по Сети Алисы. Правда, каждый раз вспоминая об этом, она так вздыхала, что Уильям одно время боялся обнаружить себя внебрачным отпрыском форратьерской фамилии. Но вроде бы все-таки нет. Правда, у нее был какой-то нездоровый пунктик на то, что ее ненаглядного сына кто-нибудь развратит, потому что проклятые цеты творили ужасное, и она насмотрелась. Это породило в Уильяме сопротивление. Он решил, что если уж на то пошло, то не желает быть нежным цветком и сам будет кого-нибудь развращать, а никак не наоборот. Что поделать, его тянуло к чувственным приключениям. А форлорды, в отличии от форледи не потребуют на себе жениться.

После войны так и осталось, отец занимался искусством, организовывал выставки, а мать вела все хозяйство и была фактическим графом и главой этой семьи. Уильям понял, что никогда в жизни не захочет стать мужем властной женщины. Гражданскую они пережили довольно тихо, оставшись в стороне от сильных бурь и активно отказавшись от всякой ответственности за родственника, выбравшего не ту сторону.