Биография

Ты родился в 2826 году в семье Ронана и Этайн Форморган. Твой отец был все твое раннее детство в частых отъездах, потому что продолжалась цетагандийская война и он не мог держаться в стороне от решающих сражений. Наконец то чаша весов склонялась в барраярскую сторону. Потом праздновали освобождение и отец больше никогда не уезжал надолго. Даже во время гражданской оборонялись всей семьей.
Семья Форморган близко дружила с семейством Форстейн. Так, что за год до окончания цетагандийской войны, побратим отца Томас Форстейн прислал своего сына на воспитание в семью друга, как иногда бывало по древней форской традиции еще во времена Изоляции. Фрэнсис Форморган вырос вместе с Генри и тот привык считать этого парня братом. Все в этом было прекрасно, пока не произошел инцидент с Форвиллем.

Две войны не смогли принести много горя в семью Форморган, отец шутил, что над ними благословение древнего предка еще со старой земли, который был смел и отважен, а удачи у него было столько, что хватило на десятки поколений. Форморганам всегда везет. Звали этого предка Генри… только вот отцу он с самую трудную минуту не помог.

Весной 2845 года во время особо жарких политических дебатов в совете форов оппонент Ронана Форморгана во всеуслышание заявил : "Как смеет граф Форморган решать будущее Барраяра, когда все его состояние - это плата за предательство своей родины цетским ублюдкам". Всем было совершенно очевидно, что обвинитель давно знал об этом и приберегал такую “бомбу” для важного для него голосования в Совете Графов.
Граф Форморган онемел от гнева и потрясения, а свидетель данных событий рассказал, что:
ныне граф, а тогда майор Форморган в в 2827 году на Барраяре командовал взятием большой цетагандийской базы с лабораторией, в которой, по данным разведки, проводили генетические эксперименты.
Форморган получил донесение разведки, заколебался, затребовал подкрепление и приказал своим отрядам отойти дальше от логова противника, чтобы не спугнуть раньше времени. Хотя барраярцы были уверены, что их сил хватит, штурм был отложен на сутки. В итоге оказалось, что захватывать некого. Цетагандийцы сбежали, бросив опечатанную лабораторию. Когда свидетель все таки вошел туда в составе штурмовой группы на другой день, он увидел почти пустое строение, с обломками приборов, но без следа документов и биологических образцов. Пока барраярцы ждали подкрепление, цеты успели все ценное вывезти и сбежать. Тогда эта история не получила широкой огласки, пришедший на помощь другу майор Форстейн всячески явно выгораживал Форморгана и пытался вместе с ним перед лицом вышестоящего комсостава предать забвению такое вопиющее безобразие. Но были люди, которые запомнили. И если кто-то благодаря неразберихе и знакомствам в СБ (в этом пункте прозвучало имя офицера СБ Уильяма Форсети, который был как-то связан с Форморганом) проскользнул сквозь сети, в то время, когда искали коллаборационистов, не значит, что у преступлений против Родины есть срок давности.

Делу дали ход. Эзар очень не любил слухи о цетских прихвостнях.И по странному стечению обстоятельств именно Уильяму Форсети отдали приказ арестовать графа. Форморгану предстоял допрос с пентоталом. Он попросил о возможности вернуться домой и представить доказательства своей невиновности.
Обо всем происходившем в Совете Графов Генри узнал несколько позже из разговоров многочисленных светских сплетников. А в тот вечер он, сидя в полутьме под лестницей, только увидел влетевшего в холл отца с помертвевшим лицом. Сын слышал, как тот по дороге в свой кабинет проронил обеспокоенной матери: "Форсети все сделает. Он всех спасёт. Все в безопасности”.
Уильям Форсети действительно пришёл через полчаса - с официальным ордером на арест графа.
Когда он вошел в кабинет графа, Форморган горячо его о чем-то просил - Генри смутно слышал умоляющий голос отца,а потом раздался выстрел. Форсети застрелил отца "при попытке побега”, не дав возможность защититься, оправдаться. Расследование на этом замерло.Форстейна не тронули вообще - вероятно, он был, в отличие от графа, никому не интересен с политической точки зрения.
Титул графа был передан младшему брату отца. Генри был лишен права наследования. Однако, к его удивлению, в академию его почему-то приняли.
Осенью Генри оказался в Военной Академии, хорошо, что не в отряде куратора Форсети (который как раз сменил место службы на преподавание). Но ненадолго - после конфликта с другими курсантами Генри перевели именно в третий отряд. Это было серьезным испытанием выдержки юноши, так как мать умоляла со слезами и слово с него брала не связываться с Форсети, чтобы самому не похерить свое будущее. Даже не упоминать про отца, которому уже ничем не помочь. Также мать категорически отказывалась обсуждать с ним детали того, в чем был обвинен отец, хотя явно их знала. Так что Генри просто держался с куратором холодно, копил горечь и злость. Все усугублялось тем, что сам куратор как будто тепло относился к Генри, выделял его за успеваемость, давал важные поручения, явно уделял пристальное внимание - как будто пытался загладить вину перед сыном за отца, пару раз вызывал на беседу “о будущем”, большую часть которой Генри сурово отмалчивался.