До начала обстрелов улицы Кардо Максимус и Декуманос Максимус, пересекались, как это полагается в городах римского типа, в самом центре, в районе Форума. Однако теперь это юго-западная окраина, за которой лежат минные поля с единственной расчищенной дорогой на Ципори.

Торговые улицы сильно пострадали от работы артиллерии, последующих пожаров и мародерства. Но в каменных домах все еще теплится жизнь. То тут то там можно увидеть открытую лавку - цирюльня, пекарня, лавка винодела. В глазах хозяев безнадежность смешалась с решительностью.

Хлебопек сворачивает в трубочку тонкую пресную лепешку, поливает ее ароматным оливковым маслом, посыпает сухим иссопом и семенами кунжута. Он почти не глядя смахивает гроши в карман фартука. Видно, что он давно не считает денег.

“Мир тебе, прими этот хлеб бедности, Ибо беден я и нищ как царь Давид - говорит он, перемежая греческий с арамейским, и быстро отворачивается, чтобы скрыть гримасу.
“Знаешь ведь, “Война” на языке евреев - она от слова “Хлеб”. До войны у нас было много хлеба, и всем, всем хватало - и грекам и евреям. А теперь нет хлеба. Есть только война”.