Паспортная фамилия, по которой вас все знают в Энске
Паспортное имя, по которому вас все знают в Энске
Паспортное отчество, по которому вас знают в Энске
Ваш возраст, согласно паспорту и на который вас, в основном, воспринимают окружающие
Приехала из Москвы по распределению. Технолог на заводе.
Это то, что знают про вас многие в городке. Не пишите, пожалуйста, здесь ваши тайны и секреты, иначе про них сможет узнать любой игрок!
История семилетней давности:
Почти у самой обочины видны две свежие могилы - наших энских Ромео и Джульетты. А дело как было? Шурочка, агрономова дочь, завидная была невеста, не красавица, но и далеко не дурнушка - с густыми бровями, синими глазищами в пол-лица и русой косой в руку толщиной. Девка работящая, умная - техникум окончила, телятницей знатной считалась. Хотели ее даже на столичную выставку послать, да побоялись девку отпускать одну. А Степан - тоже парень видный, еще двадцати не было, а уже и медальку какую-то получил за ударный механизаторский труд. И всем бы хорош жених, да пил по праздникам крепко, а как напьётся - дурной делался. Оно, конечно, дело житейское, кто ж не пьёт-то, но всё ж таки... Ну да ладно. И вот стал, значит, наш Степан Шурочку сватать. Ходит за ней по пятам, других парней на выстрел не подпускает. Долго Шурочка Степана сторонилась, а всё-таки ухаживания его приняла - годы-то девичьи идут, а других кандидатов не намечается. Да и откуда бы им взяться? Степан-то всех отвадил. И тут, как назло, упали у колхоза какие-то там показатели. И прислали агроному консультанта - какого-то очкастого паренька из облцентра. Вроде как сельхозакадемию закончил и стал, значит, диссертацию писать по вопросам урожая. Парень городской, а держится просто. С виду не богатырь совсем, но видно, что и в обиду себя не даст. Говорит, детдомовский, вещей у него один чемодан, а родных-близких совсем нет. Ну, расквартировали паренька в доме агронома, и тут глядь - стала Шурочка на заезжего заглядываться: то завтрак ему в комнату принесет, то рубашки ему настирает да накрахмалит, а он и рад. А раз вечерком вдвоём до городского клуба пошли. Степан как узнал - напился пьяный да и попёр прямо к агроному в дом. Я, говорит, от тебя, бадья ты старая, таких обид терпеть не намерен! Подавай сюда свою потаскуху, и хахаля ейного прихвати! Ну, слово за слово, багром по столу, на шум люди сбежались, скрутили Степана да и упрятали на пятнадцать суток за хулиганство. Отсидеть-то он отсидел, только вышел еще злее. Ходил всё мрачнее тучи, кумекал себе недоброе да и подбил как-то еще двух трактористов заезжего проучить - неча, мол, рассаду свою в чужие грядки тыкать, езжай городских окучивать, пока цел. Да пьяные были, злые, силу не рассчитали - ну и убили парня насмерть. Тут одумались было, бежать хотели, да далеко ли уйдёшь без паспорта-то? Поутру всю честную компанию поймали в старом срубе на дальнем хуторе да и отправили тайгу валить. А Шурочка в ночь под высоким берегом на старой иве удавилась.
История-то та была в соседнем с Энском колхозе. После того, как убили ее жениха семь лет назад, Шурочка Сидорова (которой тогда было 16 лет) дала показания против Степана. Дело доверили недавно приехавшему в Энск следователю Матча. После того, как Степан был задержан, его родственники стали рассказывать, что она его оклеветала, а сама гуляет направо и налево. Семью Степана, Майоровых, в колхозе уважали, и, когда брат Степана потребовал от Александры, чтобы она отказалась от своих показаний, его поддержали даже родные родители Шуры. Девочка тогда не выдержала напора и убежала из деревни.
Все решили, что побежала в недалекий Энск, признаваться в поклепе, и разошлись по домам. А только живой Шурочку с тех пор в колхозе никто не видел…
Вскоре ее дядя, Сидоров нашел повесившуюся девушку с расклеванным птицами лицом. В ней опознали Александру и похоронили, как положено.
Судили Степана в народном суде, в котором председательствовала товарищ Ополовникова. Народными заседателями были тов.Иволгина, председатель комитета народного контроля и тов. Иванова, бухгалтер из НИИ. Решение было вынесено единогласно: Степану дали 12 лет строго режима, его подельникам - по 9 (срок подельников заканчивается через два года после начала игры)
Как все было на самом деле 7 лет назад: Сочувствовал Шуре только ее дядя, Иван Сидоров. Он был напарником Степана и отлично знал, какой у того скверный характер. Он же вывел милицию на дальний хутор, где Степан прятался с подельниками. Когда Шурочка убежала из колхоза вся в слезах, Сидоров догнал ее, успокоил и привёл в Энск, где и рассказал уже знакомому следователю о травле. Матча сделал Саше паспорт (правда, пришлось накинуть пару лет) с фамилией ее тайного, столь недолгого, мужа, посадил на автобус до Москвы и дал контакты людей, которые помогут освоиться на первое время.
Шура семь лет назад доехала до Москвы. Знакомые следователя Матча, как он и обещал, помогли с комнатой в общежитии, пока она готовилась и поступала. Проучившись 4 года, ей, как отличнице, предложили выбрать несколько вариантов с распределением. Увидев в списке Энский завод, Саша (она теперь не любит, когда ее называют Шурочка) не раздумывая решила рвануть туда, и вот уже три года работает технологом на заводе, руководит внедрением новых технологий. Однако в недалекий родной колхоз выбраться никак не решается, слишком больно отзывается память о молодых годах.
Три года назад, когда на завод по распределению приехала молодой технолог Саша Сафронова, и Сидоров и Матча узнали в ней былую Шурочку. Впрочем, она попросила их не ворошить былое и не раскрывать ее в Энске, так что для всех она так и осталась “товарищ Сафронова, специалист из Москвы”, благо, других людей из их колхоза в Энске не было.
Родной отец Саши Сафроновой происходит из семьи тех самых уважаемых людей, что были раскулачены в Энске, но перед этим спрятали клад во флигеле. У его матери (бабушки Саши) неожиданно пропало молоко и она отдала единственного сына на кормление бедной, но доброй и порядочной женщине, что нанималась к семье на работы. Когда родную семью сашиного отца репрессировали, кормилица выдала младенца за своего. Она (кормилица) умерла незадолго до того, как Саше пришлось покинуть Энск, и перед смертью успела сказать своей любимой “внучке”, Шуре, эту историю, а так же то, что где-то под старым домом действительно должен быть зарыт клад, единственными его наследниками являются папа Шуры и она сама. Кстати, это еще и означает, что “дядя Иван” на самом деле ей не родня… Впрочем, стоит ли об этом теперь вспоминать, когда он, единственный из колхоза, помог ей 7 лет назад добраться до Энска и сбежать?...
Дело было, когда Саша Сафронова и Михаил Терентьев учились в Тимерязевке. Саша давно заглядывалась на Михаила Терентьева, он был видным парнем, по которому сохли все их однокурсницы. Когда он позвал ее в кино, она была на седьмом небе от счастья. Кажется, все шло хорошо.
Через какое-то время Михаил уговорил Сашу на первый поцелуй. В тот раз они разошлись по домам (точнее, он пошел домой, а она - в комнату в общежитии). Следующего раза не случилось. Михаил отговаривался сложной учебой, проблемами с родственниками, делами…. А в итоге прямо сказал, что “наша встреча была ошибкой”.
Закончив академию (конечно, с красным дипломом), Саша подала документы в аспирантуру, и ее обещали непременно туда взять. Но, когда пришло время, неожиданно оказалось, что на ее место взяли кого-то другого. Саша в итоге уехала по распределению в Энск. И вот на днях услышала от своей подруги, Герды, что в НИИ приезжает некий молодой ученый, вчерашний аспирант, Михаил Терентьев. Когда она услышала про это, то довольно сильно смутилась, но на расспросы подруги отвечать отказалась.
Семьи города Энска и их состав
/дисклеймер: мастера считают допустимым анохронизмом то, что в большинстве семей Энска у мужа и жены разные фамилии. Просим не акцентировать на этом внимание внутри игры/
Саша Сафронова - технолог. Она отвечает за внедрение на заводе разработок НИИ и отчетность перед комитетом народного контроля. Её ответственность - с одной стороны, неукаснительно соблюдать предписания, отправленные из НИИ, с другой стороны - если новая модификация будет работать хуже старой, ответственность за это ляжет на плечи Саши. Бремя доказательства того, что ухудшение произошло не из-за разгильдяйства рабочих - тоже на ней.
Кто-то из рабочих встречает новшества с энтузиазмом - дадим стране угля! Кто-то относится скептически.
Вообще, Сашенька мечтает поступить в аспирантуру хотя бы местного филиала НИИ, чтобы стать учёным. Поэтому хотела бы завести дружбу с кем-нибудь из завлабов, чтобы потихонечку начать разговор, не найдётся ли для неё перспективной темы исследования…
Качественные рабочие инструменты можно добыть через Селезневу, которая в вино-водочном и Логинову, завскладом
В конце весны пришло из того хозяйства, куда, преимущественно, шли удобрения с Красного азота рекламация о том, что сортировка производится из рук вон плохо, до трети объема от поставляемого материала занимают не удобрения, а какой-то мусор, и просили тов. Иволгину проверить, что они там вырабатывают, на этом ихнем заводе.
Комитет народного контроля, он же для того и создан, чтобы все контролировать. Иволгина организовала проверку, и выяснилось, что в одном из цехов рабочие, вместо того, чтобы протирать детали спиртом, употребляли его для других целей. А потом садились на точно выверенные машины, после чего те давали стране что угодно, но только не то, чего страна от них ожидала. Товарищам Ивановой Зине и Дроздову Витьке тогда впаяли выговор, выписали штраф, а директору урезали премиальный фонд за следующий квартал. До нуля урезали, представляете?!
Остальные работяги с этими алкоголиками потом еще раз по-свойски поговорили, да что толку?
Где-то год назад Герда Чижик и Саша Сафронова вытащили из сугроба пьяного в дым разнорабочего Ивана Сидорова. Тот вяло отбивался и пытался объяснить, что у него тут постель, “отойди, Шура, не мешай дяде Ване спать”. Все-таки они смогли тогда его поднять и, одна за одну руку, другая за другую, отвести его домой.
Герда потом сказала, что Саше идет этот вариант ее имени - Шура, на что та ответила, что “терпеть не может этих деревенских сокращений нормальных имен”.