Второй Врач Станции. Помощник и младший коллега доктора Гамильтона, формально не входит в состав исследовательской группы. Тем не менее, благодаря эксклюзивной научной работе в сопредельной области, Синкх была приглашена для работы на Станцию и даже включена в преподавательский состав для обучения кадетов.
Амита Синкх
Hold on tight,
Be the strong one to melt the fight,
Make it alright
Hatred grows,
Leaving leads for us yes it shows,
Can't find harmony you won't heal,
It's for real
«Never alone always alone» by Takida
У каждого человека своя дорога. Свой путь, выложенный камнями ошибок и отмеренный вехами сожаления. Идущего по этой дороге согревает солнце высшей цели, оно дает силы идти дальше. Но порой, чтобы его увидеть, нужно поднять глаза и не бояться ослепнуть. Пыль невыполненного и несказанного стирается под подошвами сандалий, но стоит лишь остановиться, и налетевший ветер полностью погребет тебя под этой пылью. И хоть эта дорога и бесконечна, замкнутая в колесо сансары, у нее есть и начало, и конец.
Ваша дорога, или та ее часть, которую вы помните, началась давным-давно, 2 октября 2137 года, в маленькой комнате 44 хаб-блока Нью-Дели, принадлежавшей немолодой уже чете Синкх. Ваша семья владела небольшой парикмахерской в черте бедного района города, в которой помимо вашего отца и матери работала всего пара человек из числа ваших соседей и знакомых. Расположенная в глухом переулке и лишенная вывески, парикмахерская была маленьким заведением «для своих», которую вряд ли бы нашел случайный турист или прохожий. Но каждый из обитателей 44 хаб-блока знал, что у Калеба и Халлиши Синкх можно недорого постричься, побриться, и даже выпить особым способом заваренного чая.
Калеб Синкх всегда относился к своей работе очень и очень серьезно. Ваш отец всегда брил своих клиентов опасной бритвой, как его отец и как отец его отца. Но, несмотря на его возраст и старческие узлы на его руках, не было ни одного клиента, который вышел бы из вашей семейной парикмахерской с порезами на лице. «Старое — не значит плохое», — любил повторять он, — «старое значит надежное, то что прошло самое сложное испытание — испытание временем». В детстве вы часто удивлялись, почему люди продолжают ходить в парикмахерские, когда электрическая бритва стоит так дешево. Когда вы поделились подобными мыслями с отцом, он ответил что люди садятся к нему в кресло не только для того, чтобы привести свои волосы в порядок. Люди хотят, чтобы вслед за опавшими под взмахом бритвы волосами уходили и исчезали их тревоги и сомнения, оставляя их свежими, обновленными и свободными. У людей, живущих в этом районе, почти ничего нет, но они остаются людьми и хотят того же, чего и остальные. Хотят войти в место, где им всегда рады, где им предложат свежую чашку чая, где им улыбнутся и поинтересуются состоянием их дел. Они хотят почувствовать руку другого человека у себя на плече, хотят знать, что в мире еще существуют те, кому можно подставить собственное горло и не вздрагивать от прикосновения холодного металла к кожи. В этих словах был весь Калеб Синкх: спокойный, мудрый, исполненный одновременно смирения и глубокой внутренней силы, готовый ответить на любой вопрос и исполняющий свои обязанности с ощущением их неизмеримой значимости.
Ваша мама не могла похвастаться мастерством вашего отца. Но мастерство заваривания чая Халлиши Синкх было не менее важной причиной, по которой люди посещали вашу парикмахерскую. Часто при этом — лишая себя лишнего ломтя соевого батончика. Халлиша была яркой и приветливой женщиной, у которой всегда для каждого находилось доброе слово и кружка ароматного напитка. Никто никогда не видел, чтобы она сердилась или жаловалась на жизнь. И вряд ли ваш отец, столь серьезно относящийся ко многим вещам, смог бы пройти без ее поддержки через те трудности, что обрушивались на вашу семью подобно урагану. Именно мама научила вас поддерживать внутри себя гармонию и чувство баланса. Она научила вас, что суждения, поступки и мысли человека должны находится в абсолютном равновесии, выверенные и подготовленные, дабы не одна из чаш ваших внутренних весов на перевесила, утаскивая вас на дно. Только находясь в гармонии с самим собой, можно обрести гармонию с миром. И только обретя гармонию с миром, можно понять его и перестать испытывать боль. Такие сложные и, порой, глубокие мысли и принципы ваша мама всегда умудрялась облекать в совершенно простые слова, понятные даже ребенку. Она часто проводила с вами время, заряжая своим тихим энтузиазмом, направляя вас и поддерживая. Именно от вашей мамы у вас появилась увлеченность сначала танцами и йогой, а потом и медитацией, и нередко ваши совместные вечера с ней проходили на соседних ковриках.
Сейчас, с высоты своего опыта, вы не можете не отметить, насколько велико было влияние ваших родителей на вашу жизнь, вашу личность и ваши принципы. Люди, словно опоздавшие с появлением на свет на несколько веков, они были носителями традиции и культуры, которая даже в Индии медленно, но неуклонно, исчезает и растворяется в причудливой смеси религий и культур, в которую превратилась Земля к ХХII веку. Иногда вам кажется, что пройдет еще лет 50, и даже эти крохи, что несла ваша семья, исчезнут и забудутся в новой, общечеловеческой культуре, в которую постепенно сливаются все прошлые верования и мировоззрения. И в этом быстро меняющемся мире ваши родители были островком застывшего времени, который не хочет скрываться под волнами изменений. Ваших родителей нельзя было назвать религиозными. Индуизм, который, как вы узнали уже в университете, назывался «атеистическим», был для ваших родителей скорее набором непреложных моральных ориентиров и принципов, часть из которых вы и сами разделяли. Ваши родители не пытались заставить вас идти их путем, скорее пытались объяснить как и почему они видят мир именно так. Для вас они, их счастье и спокойная решимость, та любовь которую они вам давали, была лучшим доказательством, что старое — не значит худшее. И глядя, как лезвие опасной бритвы в руке вашего отца скользит по шее очередного человека, безоговорочно и спокойно вручающего ему свою жизнь, в вашей голове начинали зарождаться мысли, которые через много лет выльются в вашу научную работу.
Ваше детство можно назвать счастливым, но нельзя назвать спокойным, или даже сытым. Несмотря на то, что ваша семья владела парикмахерской, доходов с нее едва хватало, чтобы сводить концы с концами. Ваши родители работали целыми днями без всяких выходных, так что вы были предоставлены сами себе. Ваши ранние годы прошли в трущобах Нью-Дели среди заброшенных хабов и мусорных свалок, в безудержном поиске тайн мироздания и приключений на свою пятую точку. Жизнь в бедном районе, по которой вы проносились словно тропический ураган, быстро учит. С одной стороны, — не лезть за словом в карман и уметь отстаивать свое мнение, а с другой — вовремя распознавать опасность и делать ноги. Детей на улицах Нью-Дели всегда было очень много, но мало кто из них доживал до совершеннолетия. Большинство из них сбивалось в банды, и промышляло милостыней и воровством, потому что их родители не могли или не хотели их кормить, и мало кто выбирался из клоаки трущоб в нормальную жизнь.
Вам повезло — ваши родители могли экономить на всем чем угодно, в том числе и на себе, но не детях. Вы всегда были неплохо одеты и почти каждый день накормлены, хотя иногда даже не могли представить, чего это стоило вашим родителям. Вы не были единственным ребенком в семье — но ваш старший брат умер, когда вам было девять. Вопреки своему имени, Оджис был тихим и застенчивым подростком. Он прилежно учился, присматривал за вами и старался не влезать ни в какие неприятности, но это не спасло его от невыявленной аневризмы мозга, которая сожгла его за считанные дни. Вы плохо осознаете то время, потому что часто плакали, смотря на пустой второй ярус вашей кровати и не помните, как эту потерю перенесли родители. Может быть, отец стал еще реже улыбаться, а у вашей матери появилась заметная паутина морщинок вокруг глаз, но вы отчетливо помните, что именно ваш брат помог вам понять свое будущее и путь в жизни. Вы хотели помогать людям. Вы хотели изменить мир.
Именно с того момента вы и направили ураганы своей энергии не вовне, а внутрь. Вы взялись за учебу со рвением, подогреваемым одной простой, но пугающей мыслью: оставаясь внутри хаб-блока 44 вы ничего не измените. И лучшее что ваc здесь ждет — это унаследовать парикмахерскую своих родителей. Глядя на то, как с каждым годом все меньше и меньше товарищей по вашим детским играм оставалось не то, что в благотворительной школе, но и вообще в живых, вы хорошо понимали, что может вам грозить в случае провала.
Родители старались поддерживать вас, как могли. Вы прекрасно знали, что ваша мама хотела иметь много детей, но после смерти Оджиса все силы и ресурсы семьи были пущены на то, чтобы дать вам возможность изменить собственную жизнь. Книги и планшеты, ежедневные поездки на другой конец города, учебные материалы и даже терминал с доступом в Экстранет, — вы даже не представляли, чего стоило обеспечить все это. При этом ваши родители поддерживали вас не только с помощью денег, которые в этом районе Нью-Дели доставались особенно трудно, но и с помощью добрых слов и советов по любому вопросу, который возникал. Вы всегда могли положиться на своих родителей, и не раз и не два вы возносили благодарность вселенной за то, что она позволила вам появится на свет именно в этой семье.
Но даже с неоценимой помощью мамы и отца, учеба не давалась вам легко. Вы корпели над учебниками до поздней ночи, набрасываясь на гранит науки со свойственным вам напором, несокрушимым, но мягким, словно тихий морской прилив. Ваши родители были мудрыми людьми, но объяснить сложное уравнение или задачи из неорганической химии им было не под силу. Фактически, во всем хабе некому было вам помочь, а с каждым днем обучения пробелы в классическом образовании проявлялись все сильнее. То, что для ваших учителей и одноклассников было очевидным, вами постигалось с трудом, потому что иногда свой разум и восприятие вещей практически приходилось перестраивать заново. Иногда у вас пухла голова от цифр, которые вам никогда не пригодились бы, и законов природы, не оказывающих никакого влияния на жизнь человека. Но ваша жизнь, ваше сознание давали большее, чем десяток или сотня энциклопедических фактов, которых вы не знали. В отсутствии знаний ваш открытый миру разум давал ответ благодаря сообразительности и находчивости, а внутренний баланс не позволял сорваться в пропасть отчаяния или апатии. Эту привычку мыслить нестандартно и активно использовать собственную интуицию вы пронесли через всю свою жизнь.
Но школа была только первым испытанием, первой ступенью на вашем пути. Вы закончили школу с отличием, к гордости родителей и удивлению учителей и одноклассников, которые считали вас странной и даже недалекой. Почему-то в современном обществе люди думают про человека, живущего с улыбкой, что он глуп, и не понимает жизни, а не что он счастлив и живет в гармонии с миром вокруг. По-настоящему же тяжелыми для вас стали поступление и учеба в университете.
Современное общество развивается быстро и образование, даже для бедной Индии, уже не является чем-то совершенно недостижимым. Корпорации, чье политическое и экономическое влияние на мировой порядок сейчас трудно переоценить, стимулируют развитие высшего образования и университетов. А развитие Экстранета открывает дорогу знаний перед всеми желающими, в какой бы точке мира они ни находились. Но как всегда, благие намерения без осознания мира вокруг не ведут к добру. На практике «образование для всех» привело к тому, что недостаточно быть просто умным, чтобы получить место в университете. Потому что таких умных по всему свету огромное количество, и все они претендуют на то же место, что и ты. Если раньше для того, чтобы получить достойное образование, нужно было быть или умным, или богатым, то теперь нужно было и то, и другое.
Для того, чтобы учиться в Государственном институте медицинских наук Нью-Дели, вам пришлось многим пожертвовать. Временем, немногочисленными оставшимися друзьями, даже здоровьем. Ваши усидчивость и острый разум смогли решить вопрос экзаменов, но не вопрос денег. И его решили ваши родители, заложив ради вашего обучения семейную парикмахерскую, как вы ни отговаривали их этого не делать. «Со временем все заканчивается, чтобы дать новую жизнь, иногда чему-то приходится уйти в тень», — сказал тогда ваш отец. И понимая, что находится на кону, вы получили еще одну причину не отступать и добиться своего.
К тому моменту, когда вы вошли в число студентов самого престижного медицинского учебного заведения Индии и Средней Азии, вы уже прекрасно знали, чем будете заниматься. Вашему взору, далекому от шаблонов и стереотипного мышления, открылась проблема, которую другие просто не замечали, и именно в решении ее вы увидели свое призвание. Несмотря на то, что в развитых странах экология и условия жизни постоянно улучшались, в других странах, в которых проживало большинство населения Земли, а также во многочисленных колониях, все не было так радужно. В страны третьего мира было вынесено большинство опасных и вредных промышленных производств, а колонисты других планет сталкивались с экстремальными условиями, которые сами по себе до сих пор были плохо изучены. Благодаря открытиям на Марсе человечество сделало рывок вперед, но вам было прекрасно понятно, что этот рывок был сделан слишком быстро, без оглядки, без осознания необходимости, необратимый, словно прыжок в пропасть.
Человечество бездумно использовало технологии, которые подсмотрело у прошлого. Использовало со рвением и неосторожностью ребенка, увидевшего яркую мамину вещь, и размахивающего ей, не задумываясь об опасности. На Землю привозили материалы с других миров, а чудеса забытых эпох входили чуть ли не в каждый дом. Количество заболеваний мозга увеличилось в несколько раз, и некоторые из них невозможно было заблаговременно обнаружить даже с помощью самых современных медицинских сканеров. Каждый год в области неврологии делалось несколько открытий, чаще печальных. А фармакологическое лечение вновь открываемых заболевания было похоже на бритье бороды с помощью одноразовых золотых садовых ножниц: очень дорого и очень опасно для пациента. Вы же предлагали использовать иной способ.
С точки зрения вашего мировоззрения и тех верований, которые разделяли ваши родители, не было особой разницы между болезнью разума и тела. И то и другое было недостатком, уязвимостью в духе человека, раной, которая отражалась на всех его состояниях. И настоящая болезнь, настоящая травма или расстройство возникали именно в душе, все остальное становилось лишь отражениями. Так и лечение должно было происходить изначально лишь с духом.
Возможно, для постороннего человека это и звучало дико, но подобные теории далеко не так противоречили современной науке, как могло показаться, в чем вы убедились еще в процессе подготовки к институту, и позже во время обучения. Между заболеваниями мозга, расстройствами психики и эмоциональным состоянием больного отчетливо выделялась связь. Психические усилия, самоконтроль и особое состояние эмоций человека могли способствовать выздоровлению человека.
К сожалению, в современной науке не существовало направления, работающей с той самой духовной сферой. Даже психиатрия работала с мозгом и сознанием, а не с духом. Но подобное направление было в индуизме. Находясь на перекрестке вашего воспитания и обучения, веры и точной науки, вы прекрасно видели сходство методик и сходство поставленных задач, которое «серьезному» ученому возможно не пришло бы в голову. Нет, вы не пытались заменить лечение на молитвы. Вы совмещали знакомые вам практики с современными методами лечения, применяя отдельные элементы йоги для стабилизации состояния пациента в тех случаях, когда фармакологическое или хирургическое вмешательство были невозможны. В конце концов, если люди доверяют свои жизни сверхсветовым двигателям, построенным по чертежам, пришедшим из мрака веков, то почему бы им не доверить свое здоровье практикам, пришедшим из того же мрака?
Вы начали прорабатывать свою теорию с первых дней учебы. Конечная цель вашей работы была вполне ясна и ярко горела путеводной звездой. Создать работающую практику, которая сможет помогать людям с заболеваниями мозга. Если не исцелять — то хотя бы облегчать боль и упрощать приготовление к другим формам вмешательства. И, работая комплексно, приводить к значительному улучшению состояния. Для вашей программы, как вы видели ее в мечтах, не существовало неоперируемых случаев или непереносимости препаратов. Ведь главным было — пробиться к человеку через наросшую броню черствости сознания и установить в его душе баланс, помочь ему обрести мир. Для этой программы не требовалось дорогих препаратов, не требовалось даже выявлять и сканировать сложные случаи. В качестве профилактики она могла облегчить или даже спасти жизнь тысячам людей, которые в современном мире страдают, иногда даже не подозревая об этом, от болезней мозга. Ее можно было бы применять в самых сложных и запущенных случаях. И тогда, возможно, такие люди, как ваш брат, получат хотя бы шанс — выжить или прожить остаток дней без боли, с миром в душе.
Ваша теория, ваша программа росла и крепла с каждым годом. Вы взялись за учебу с таким энтузиазмом, словно могли останавливать время. Четкое понимание своей цели, себя, и принятие мира вокруг позволяло вам успевать буквально везде, оставаясь при этом собранной, внимательной и не теряющей улыбки. Вы выбрали кафедру неврологии и посещали лекции по психиатрии. Одновременно вы проводили занятия по йоге в государственном интернате. Тогда же вы впервые заметили, что детьми работается гораздо проще, их сознание еще не успело очерстветь и в помощи они нуждались едва ли не большей. Со своими друзьями Глорией Моррис и Питером Саранши вы организовывали в стенах института «клуб самопознания», где тестировали на друг друге и окружающих практики из классических и даже забытых направлений индуизма. Ваша комната в общежитии была завалена бумагами и планшетами, за которыми вы проводили свободные от сна ночи. И во всем этом медленно рождались нестройные гипотезы, объединяющиеся в теорию.
На кафедре и в институте вас считали восходящей звездой. Ваши увлеченность и напор, блестящие знания, выросшие из понимания, а не тупого зазубривания, отмечали многие преподаватели, и на зависть другим студентам пророчили вам блестящее будущее. Но вот теория и методика, с которыми вы пытались обратиться ко многочисленным профессорам не находили нужного отклика. Для ученых с мировым именем они звучали дико и излишне смело, даже провокационно. И затрагивали проблему, которую современная медицина и корпорации не хотели признавать. Диплом вы защитили с некоторым трудом из-за остроты и спорности темы: «Влияние эмоционального состояния пациента на развитие болезней мозга». К этому моменту вы уже прекрасно знали, что в научной работе, которая послужит основой и обоснованием вашей программы, вам необходимы не просто наблюдение за в целом здоровыми людьми. Вам нужно длительное изучение действия своих гипотез на действительно больных людей — и по возможности, на детей. Именно поэтому после получения диплома психиатра вы, вместе с Питером (Глория получила назначение своей мечты на станцию Арктур) перевелись в сингапурское отделение института. Перевелись для того, чтобы изучать последствия печально известного Сингапурского Инцидента.
В 2149 году в международном космопорту Сингапура произошло крушение грузового транспорта, приведшее к ужасным последствиям и массовым человеческим жертвам. Этот транспорт перевозил редкие вещества с колоний на Землю, в результате аварии все содержимое трюмов оказалось распылено над городом или попало в почву и воду. И после инцидента процент детей, родившихся с различными нарушениями в работе мозга, вырос в 14 раз. Сингапур был идеальным местом для вашей работы, а дети, многие из которых уже учились к этому моменту в средней и старшей школе, нуждались в помощи, как никто другой. У многих из них не было выявлено никаких повреждений или поражений мозга, но они все равно жаловались на головную боль и демонстрировали необъяснимые признаки агрессии и измененного поведения.
Ваша работа в Сингапуре заняла несколько лет. Несколько лет постоянной работы, когда в вашей жизни не было ничего, кроме экрана голопроектора. Цветы, привезенные из Нью-Дели, пытались погибнуть с завидной регулярностью и Вам за все это время не удалось даже побывать в легендарном Саду Орхидей. Не говоря уже о том, чтобы пытаться устроить собственную жизнь. Перед вами проносились вереницы медицинских карт, заключений и анализов. Наблюдение за детьми с разными заболеваниями и из разных социальных групп развивалось. И костяк вашей научной работы медленно, но верно обретал плоть. Наверное, если бы на вашем месте был кто-то другой, менее амбициозный и менее понимающий, чего он хочет, то именно на этом он бы и остановился, послушав Глорию и продолжив работу с известными уже больными. Но вы знали, что хотите большего. Вы знали, что вы можете больше. Вы знали, что вам нужно доказать работу своей методики не просто на больных, с известным диагнозом и способом лечения, а на тех, кому невозможно было помочь иначе. Если бы подобное испытание показало эффективность вашей программы, то у вас появился бы шанс. Не просто создать «дополнительный комплекс мер по общему укреплению здоровья», а реализовать профилактическую программу, методику. Которую будут изучать и включать в комплекс лечения как лекарство, а не как замену витаминам. Поэтому, как и всегда, вы пошли дальше.
Вы забрасывали научные журналы своими публикациями о влиянии поражений мозга на поведение и самовосприятие, о диагностике поражений мозга по поведенческим паттернам. И одновременно вы начали поиск людей из группы, существование которой уже выделили с помощью тщательного изучения всех доступных материалов и многолетних наблюдений. В вашей выборке были дети, не имевшие ярко выраженных диагностированных заболеваний. Их анализы не давали четкого ответа на причины их симптомов, а симптомы говорили о присутствии тяжелых повреждений мозга. Вы пытались публиковать свои данные, но эти публикации не имели большого успеха. К сожалению, несмотря на то, что по вашим данным число таких детей в мире было большим, родители этих детей редко шли на контакт, считая, что если врачи говорят, что все в порядке, то и их детям незачем учувствовать в исследованиях и экспериментальном лечении.
Единственный раз, когда вам удалось добиться работы с подобным ребенком, вынудил вас временно переехать из Сингапура в Лондон и хитростью стать психиатром молодой Меган Клирик. Девочке предписали обязательное посещение психиатра после того, как в приступе гнева она толкнула свою одноклассницу с лестницы. Родители Меган не хотели, чтобы данный случай нашел какое-то отражение в судьбе и будущей карьере их дочери, поэтому с радостью согласились на вашу работу. Хотя они и восприняли ее как обещание «исправить» их дочь по мановению волшебной палочки.
Меган была злым ребенком. Эгоисткой, которая привыкла получать от жизни все, чего она хочет, не останавливаясь ни перед шантажом, ни перед подлостью. Возникало чувство, что родители не объяснили ей в детстве ни что такое хорошо, ни что такое плохо, а когда спохватились — то попытались купить упущенное за деньги. Не было ничего удивительного в том, что контакт между вами устанавливался очень плохо, ведь Меган приучилась воспринимать взрослых только как угрозу для себя или объект для манипуляции. Несколько раз Меган сбегала с занятий или прогуливала их, неоднократно проверяла вас на прочность и выдержку, подстраивая результаты программы. Но вы прекрасно понимали, что ее частые вспышки гнева и смена настроения обусловлены не только упущенным воспитанием. Во время ваших сеансов, в тех немногочисленных, где удавалось заставить Меган полностью расслабиться, вы обнаруживали боль, которая на нее давила, вы отчетливо осознавали повреждения ее духа. Несмотря на то, что результаты томографии не давали четких ответов, вы начали попытку лечения. Это был трудный путь, которому сопротивлялась не только Меган, но и ваша теория, которая впервые проходила такое испытание практикой. Это был путь проб и ошибок, и вы не единожды хотели все бросить. Но вы шли вперед и спустя полгода тяжелого и кропотливого труда впереди забрезжил свет. Вы увидели прогресс, ваша теория обтесывалась и все вернее превращалась в методику, пусть требующую корректировки и длительной работы, но действующую и приносящую пользу. Даже Меган все меньше старалась помешать вашей работе, словно почувствовав, что ей становится легче.
Все испортили ее родители. Как оказалось, чете Клирик не нужно было излечение, им нужен был немедленный результат, признание их дочери здоровой и дееспособной. Поэтому устав ждать, они отказались от ваших услуг и нашли некого Кайтинга, который признал девочку полностью здоровой всего за две недели «работы».
Это был большой удар по вам, во вашей теории и работе. Вы уже видели возможность помочь Меган и в этом ваша методика могла сделать то, что вряд ли могли бы другие. Девушка уже почти поверила вам и в возможность того, что мир может не только вредить, но все это рассыпалось под ударом реальности, как и возможность закончить работу. Ведь без согласия родителей Меган вы не могли ни продолжить встречаться с девушкой, ни даже опубликовать результаты.
Вы все равно опубликовали дневники, без имен и подтверждений, выдавая результаты за выводы и предположения, без особых надежд на успех. Современный мир рождал очень многих молодых одаренных ученых, рвущихся к звездам, и чтобы среди них выделится, нужно нечто большее, чем смелая теория и амбиции. Ваша задумка, ваше стремление могли легко затеряться на фоне других и в итоге так никогда и не подняться наверх. Вы, конечно, не собирались сдаваться или падать духом, но вам было нужно время, чтобы снова обрести баланс, когда свет, который вдохновлял вас последние полгода, погас.
Но следование своему пути всегда награждается. Словно оценив ваши труды в попытках помочь Меган, вселенная вернула сторицей затраченные силы. На вашу скромную публикацию обратила внимание сама доктор Франческа Гамильтон, известный ученый, автор многочисленных научных работ о мозговой активности и изменений в ней в результате химических процессов. Некоторые пророчили ей нобелевскую премию по биологии. Другие восхищались её блестящим умом. Третьи утверждали, что часть успеха её научной карьеры обусловлены интригами и подлостью. Но все из них сходились во мнении, что Гамильтон — одна из самых влиятельных ученых Земли.
Доктор Гамильтон обратилась к вам с предложением, от которого вы не могли отказаться. Она выразила свое впечатление вашими смелыми теориями. И предложила возможность проверить их на практике, помочь детям, которые нуждаются во внутреннем балансе более прочих. Вам предложили вступить в научную группу под её началом, которая на отдаленной станции в космосе будет изучать феномен, еще 50 лет назад не существовавший среди людей. В составе группы преподавателей Вы будете обучать детей по особой программе, помогая доктору в её экспериментах. И сможете продолжать под её руководством писать свою работу, получая допуск к научной базе и самым редким и особенным детям во вселенной.
А пока вы будете заботиться об этих детях, корпорация, на которую работает Гамильтон, будет заботиться о ваших родителях, которые ради вашего будущего пожертвовали своим делом. В этом вы чувствуете некоторую справедливость. Словно действительно вселенная решила напомнить населяющим ее людям, что прошлое и его наследие — не то, от чего можно легко отмахнуться. Даже ретрансляторами, эффектом массы и вашей программой — вещами, которые изменят мир.
Правила по взрослой игре
Ссылка на Google Docs с правилами по взрослой игре: читать и комментировать.
1. Введение. О чем мы будем разговаривать.
Мы будем разговаривать о гармонии и поиске. Важно понимать, что каждый может найти в мире что-то свое и поиск его не будет завершен до окончания жизни (а, может быть, и после него). Поиск — это лучшая возможность, которая доступна человеку, потому что поиск — это интеллектуальное движение, а движение — это, безусловно, и есть истинная жизнь.
2. В чем отличие биотиков от других людей.
Биотики обладают необходимым инструментарием, гораздо более совершенным, чем все остальные люди. Это не делает их лучше, это просто означает, что исследовать жизнь они способны так полно, как никто другой. Это как иметь дополнительные органы чувств — и познавать мир полнее, глубже, яснее. Это требует затрат — и временных, и ресурсных — но окупается той гармонией, которую в процессе поиска каждый может обрести внутри и вовне себя.
3. Почему биотики должны развивать свои способности.
Конечно, каждый человек может прожить свою жизнь так, как ему того хочется. Но будет ли эта жизнь полной? Сможет ли человек в ее конце оглянуться и увидеть что-то, что наполняет его гордостью и светом? Для того, чтобы ответить на эти вопросы, особые способности нужно развивать — потому что с каждым шагом жизнь меняется и становится все более удивительной, полной и интересной.
4. Что самое сложное?
Как в юности понять, что за дорога лежит перед тобой и стоит ли на нее ступать? Нужно просто поверить. Сначала — поверить в то, о чем говорят люди, много лет исследующие все тернии этого пути. Потом — поверить в себя и в то, что вы можете по нему идти. Поверить — это самое сложное, потому что это тот единственный шаг, который вы будете вынуждены совершить вслепую. Все дальнейшие шаги будут вашими шагами из темноты на свет — туда, где лежит ваше истинное предназначение.
5. Почему я?
Ответ на этот вопрос лежит в самом вопросе. И на самом деле он звучит как — что я могу (или смогу в дальнейшем)? И кто может то же, что и я? Ответив последовательно на эти два вопроса, вы поймете, что вы находитесь именно на том месте, на котором должны находиться — но только от вас зависит, как полно вы сумеете себя реализовать.
6. Что изменится?
Изменится все. Изменится мир вокруг — он станет глубже. Изменитесь вы — вы тоже станете глубже и, одновременно, полнее поймете самих себя. Вы откроете глубины собственных возможностей — и удивитесь тому, насколько они безграничны. Возможно, вам станет сложнее — но одновременно с рождением этой сложности вы начнете познавать истину.
7. Опасности.
Главная опасность — небрежность. Познание — это процесс, который требует включенности и самоотдачи, последовательности и настойчивости. У вас может быть мало опыта, может быть недостаточно знаний, но чем тщательнее и ответственнее вы подходите к обучению – тем успешнее оно будет.
Правила по медицине для взрослых
Ссылка на Google Docs с правилами по медицине для взрослых: читать и комментировать.
Ссылка на Google Docs со списком медицинских составов: читать и комментировать.