Паспортная фамилия, по которой вас все знают в Энске
Паспортное имя, по которому вас все знают в Энске
Паспортное отчество, по которому вас знают в Энске
Ваш возраст, согласно паспорту и на который вас, в основном, воспринимают окружающие
Но в 68-м диссиденты наши отчебучили. Ну, то есть как, сначала отчебучил Бровеносец - повел танки на Прагу. Якобы, по просьбе дружественного народа Чехословакии. Утром 25 августа заводчане прямо на заводской трубе вместо привычной надписи “Слава КПСС” увидели “Нет вторжению!” Оказалось, и инженеры, и работяги, и целый начальник участка в сговоре оказались. Начальника участка тогда арестовали, с тех пор в Энске его никто не видел. Инженеров и “маляров” в психушку упекли, а тех, кто покрывал все это или так, мирно за перекрашиванием трубы в ту ночную смену наблюдал, премий лишили.
Всего в покраске участвовали:
Константин Толмачев, начальник участка - организатор
Дмитрий Касаткин, инженер - подписал документы на получение краски и выдачу наряд-допуска на работу с автокраном.
Логинова, зав.склада /есть на игре/ - выдала краску
Шумов Сергей, рабочий /есть на игре/ - пригнал и управлял автокраном
Шохер Исаак (представлялся как Шохерев Иван), рабочий - красил
Бобрецов Илья, рабочий /есть на игре/, рабочий, начальник смены - красил.
Расследование истории годовой давности с покраской трубы вел начальник энского КГБ, тов. Бобрецов. Весь завод тогда поставили на уши, и очень быстро вышли на одного из исполнителей, товарища Шохера (впрочем, на заводе его почти все знали, кроме отдела кадров, начальства и бухгалтерии, знали как Ваньку Шохерева). Тот поленился сразу постирать одежку, так что следы краски на ней выдали его с головой.
Товарищ Бобрецов-старший, хоть и считается довольно добрым (для кгбшника), но тут взялся за дело всерьез. Ваньку-Исаака допросил с пристрастием, выбил у него имена всех заговорщиков, и уже утром, не успели они продрать глаза и выйти на смену, как к каждому постучало по паре суровых ребят с приказом при сопротивлении стрелять на поражение. Дальше были следствие с последствиями. А вот они, последствия, для каждого оказались свои:
Толмачёва, начальник участка, быстро увезли в Москву. Больше он в Энске не появлялся (и все понимают, что, хотя на дворе и не 30-е годы, но за организацию такого если не расстрел, то много лет точно обеспечены).
Касаткина, Шохерева и Шумова - после психиатрического освидетельствования приезжими специалистами направили в Москву, на лечение.
Бобрецов-младший - написал явку с повинной, в которой раскаивался в совершенном, признавался в том, что поддался тлетворному влиянию и торжественно обещал “никогда-больше”. После этого его исключили из партии, сняли с должности начальника смены, лишили премии (как, впрочем, и всех остальных заводчан), но тем дело и кончилось.
Логинову тогда также допросили, но довольно быстро отпустили, признав невиновной, так как она просто выполняла указание инженера на выдачу краски, не зная на что та пойдет.
Мать сестер Селезневых Анны и Клавдии - убежденная сталинистка. Именно по её доносу упекли родителей Тепнарёвой. Анну Селезнёву в диссидентских кругах Энска не то, чтобы не любят… Но и своей для них она ещё не стала: бросают тень и мать-сталинистка, и недалекая сестра-продавщица вино-водочного, которая общается с сомнительными людьми и почти наверняка стучит. Или может настучать, если прижмут.
Семьи города Энска и их состав
/дисклеймер: мастера считают допустимым анохронизмом то, что в большинстве семей Энска у мужа и жены разные фамилии. Просим не акцентировать на этом внимание внутри игры/
Младший Бобрецов, Илья, ухаживает за Зиной Гончаровой. Пока был жив папа, Зина его посылала, но теперь смотрит более благосклонно.
Саша Сафронова - технолог. Она отвечает за внедрение на заводе разработок НИИ и отчетность перед комитетом народного контроля. Её ответственность - с одной стороны, неукаснительно соблюдать предписания, отправленные из НИИ, с другой стороны - если новая модификация будет работать хуже старой, ответственность за это ляжет на плечи Саши. Бремя доказательства того, что ухудшение произошло не из-за разгильдяйства рабочих - тоже на ней.
Кто-то из рабочих встречает новшества с энтузиазмом - дадим стране угля! Кто-то относится скептически.
Стиляги - весёлые и дружные ребята, “Золотая молодёжь” Энска. Но, кое-какие противоречия между ними всё-таки есть. Бобрецов и Логинова - не только стиляги но и активные участники диссидентского движения. Своих “половинок” - Гончарову и Потапова они считают как будто бы поверхностными. Вроде как внешние проявления для них важнее внутренней свободы. Ради своего права выглядеть как хочется они готовы поступиться идеей борьбы со жлобской системой. Потапов и Гончарова же считают себя хитрее этих “идейных” - и своё урвём и трогать нас лишний раз не будут. Да и вообще, политика - дело грязное, чего в нее лезть, если можно просто танцевать и наслаждаться жизнью? Тем не менее, “Недалёкий” Потапов взял себе в подруги идейную “Логингову”, а “идейный” Бобрецов - “недалёкую” Гончарову.
Хотя Надя Сорока и числится на заводе, но практически ни дня там не работала. У них с Бобрецовым уже четверо детей (старший, кстати, работает тут же, и, в отличие от мамы, работает честно), и Надя все берет больничный за больничным, чтобы за ними ухаживать. Однако, кажется, это скоро может измениться, ведь младшему уже 15.
Качественные рабочие инструменты можно добыть через Селезневу, которая в вино-водочном и Логинову, завскладом
Клевые западные шмотки можно добыть через Синицыну или Кукушкину
Самиздат и прочую запрещенку про то, как плохо жить тут и хорошо там можно добыть через Синицыну, Кукушкину или Логинову.
В конце весны пришло из того хозяйства, куда, преимущественно, шли удобрения с Красного азота рекламация о том, что сортировка производится из рук вон плохо, до трети объема от поставляемого материала занимают не удобрения, а какой-то мусор, и просили тов. Иволгину проверить, что они там вырабатывают, на этом ихнем заводе.
Комитет народного контроля, он же для того и создан, чтобы все контролировать. Иволгина организовала проверку, и выяснилось, что в одном из цехов рабочие, вместо того, чтобы протирать детали спиртом, употребляли его для других целей. А потом садились на точно выверенные машины, после чего те давали стране что угодно, но только не то, чего страна от них ожидала. Товарищам Ивановой Зине и Дроздову Витьке тогда впаяли выговор, выписали штраф, а директору урезали премиальный фонд за следующий квартал. До нуля урезали, представляете?!
Остальные работяги с этими алкоголиками потом еще раз по-свойски поговорили, да что толку?