Пыталась узнать Рогнеда, что за половчанку привез ее муж в Киев да дочерью своей назвал. Да выяснила только, что Владимир Святославич что-то очень ценное просил у ее отца в подарок — да отказал Рогволод Владимиру да смеялся над ним: кто ж такой ценный дар преподнесет другому князю! Ты б дочь мою еще в жены просил!
А что это было — выяснить не удалось.
Мало помнит Гремислава про жизнь в Полоцке — малой сосем была!
В Полоцке она жила не в высоком княжеском тереме, но и не вполне со слугами. Княжескую семью помнит смутно — но не очень похоже, что Рогнеда помнит ее как-то особо. Домочадцев у Рогволода было немало. Зато вот самого князя Рогволода припоминает неплохо — страшного мужчину, боялась она его сильно, да нет-нет — приносил ей какие-то подарки.
Ворожейским ремеслом должно быть занималась ее мать (или она сама?). Выяснила она у людейн на подворье в Киеве: кажется, и правда жила при князе Рогволоде ворожея. Да скрывал он ее ото всех. Помнит Гремислава капище полоцкое, обряды летние.
А вот князь Владимир не желал никогда не желал рассказать Гремиславе про то, как ее в Полоцке нашел. Что-то про зов крови упоминал, что-то — про клятвы семьи, что крепче оков держат... Перестала Гремислава отца спрашивать. Не говорит — значит, так нужно. Может, зарок какой дал!
А вот недавно вышла Гремислава на берег Днепра, в воду посмотрела — и будто лицо какое чужое увидела! Девушки юной, в одежде поляницы. Может, то Забава, княжеская дочь и ворожея, на нее из воды посмотрела?..
Жила в Полоцке ворожея одна, Медуница — ключница в доме князя Рогволода, девушка симпатичная, но несвободная хуже, чем мужняя: будто родители ее были купцы и заложили всех своих детей, капитал потеряв в Новгороде. Тайны будущего знала, не отпускал потому Рогволод ее от себя, захаживал в ее избу на отшибе княжеского своего подворья.
От жен законных да детей скрывал Рогволод свою ворожею — вероятно, не верил им. Владимир Святославич же как-то прознал и даже просил ее подарить ему — отказал Рогволод Владимиру да смеялся над ним: кто ж такой ценный дар преподнесет другому князю! Ты б дочь мою еще в жены просил!
Что там было во время штурма Полоцка, то Вольге достоверно не ведомо. Всей своей ближней дружине заповедовал Владимир на двор княжеский пробиваться да Медуницу ему найти. Надеялся, что отличится так Вольга, с тщанием рвался: тем более, что он точно знал, где живет желаемая его князем ворожея! Но как достиг Вольга избы той на отшибе — так вышел князь, весь в крови, в руках держа дитя малое, девочку. А за спиной у него вспыхнула изба — будто кто все угли из очага высыпал да поджег.
«Богатые дары на тризне твоей», — сказал Владимир, задумчиво глядя на девочку.
А девочку ту Вольга потом вновь в Киеве встретил: у Чешского терема она жила, дочерью князя была названа. Да что-то не припомнит Вольга, чтобы Медуница князя Владимира как-то упоминала! Только по семье своей грустила.
Снятся Гремиславе Владимировне разные сны — может быть, вещие? Лежат они на сердце тяжким грузом, чтобы хоть немного его облегчить — рассказала она эти сны своим подругам, жене своего брата Вышеслава Заряне да племяннице Олисаве.
Видела Гремислава во сне шапку княжескую над высоким княжеским местом ее отца, великого князя Владимира. Вдруг падает она на пол и разбивается, будто стеклянная на три части. И обращаются эти части в каменья драгоцанные. Один в крови, другой — в грязи черной, а третий же подхватывает и уносит прочь птица.
В другом сне над Киевом летит Змей крылатый, от его дыхания вянет земля. Из Новгорода, Полоцка и Тмутаракани вылетают три сокола — бьются с драконом, но один сокол падает, другой теряет перья, а третий улетает к солнцу.
В третьем сне великий князь Владимир стоит у Днепра, вода в реке становится алой, и мимо него плывут ладьи без гребцов, полные тел.
И еще такой сон был: на высоком холме растёт дерево. Его ветви загораются одна за другой. Внизу — волки и вороны ждут. Из одного узла ствола вырывается росток, светящийся как золото.
Рассказала про них Гремислава и отцу. «Крайне интересно», — ответил ей великий князь. Но кажется, что не принял к сердце... Может, не для отца эти сны ей снятся?
После взятия Полоцка именно Вольга нашел Рогнеду в разоренном тереме. Она умоляла отпустить ее, но Вольга не пустил — куда девице одной идти ночью, да еще в разоренном городе? А утром Владимир объявил ее своей женой. Вольга не видел в этом ничего плохого. Чего плохого, чтобы быть женой его князя? А что Рогнеда жаловалась - так то слезы женские, глупые.
Но общаться с Рогнедой продолжал.
Рогнеда и Вольга друг другу нравились — им было легко и говорить, и молчать, а с Владимиром у нее так и не складывалось, и общие дети не помогали.
Когда потом Владимир отослал Рогнеду в дальний терем. Вольга навещал ее, и уже собрался помочь бежать… но тут нежданно явился сам князь.
Ночью Рогнеда хотела заколоть Владимира, но он проснулся и приказал ей готовиться к смерти. Спас ее лишь Изяслав, вымолив у отца пощаду. После этого Владимир забрал Рогнеду в Киев — уже не отпуская.
А Вольга уже не просто в гости начал ходить, а и большее между ними случилось.
Когда Владимир решил отдать Полоцк Забаве, Рогнеда в ярости пошла к ворожее, чтобы проклясть караван, но Вольга помешал ей погубить невинных и после одуматься умолял. К счастью, Владимир передумал, и отступилась Рогнеда от мыслей своих.
После всех тех событий, когда Рогнеда уже жила в Киеве под присмотром Владимира, родила она дочь — тихую, светлую девочку, что больше походила на отца, чем на мать. Потому, чтобы Владимир не заподозрил чего, решили отдать ее на воспитание в семью киевлян зажиточных, люда торгового — людям верным, но не знатным. Рогнеда долго противилась, но Вольга уговорил:
— Лучше пусть живет в тишине, чем станет разменной монетой в играх княжеских.
Девочка росла смирной, рукодельницей. Часто сидела у окна, смотрела на дорогу — не едет ли кто из родителей. Рогнеда тайком посылала ей платья шелковые, а Вольга — серебряные колечки. Но видеться редко приходилось. Долго ли, коротко, заневестилась их дочь да замуж вышла, ребенка родила. Радовался Вольга да носил внучке игрушки яркие.
А нынешней весной, когда лихоманка по Киеву пошла, схватила она и их дочку. Три дня металась девица в жару, звала то мать, то отца, да так и отошла, не дождавшись.
Рогнеда, узнав, камнем неделю сидела — ни есть, ни пить. А когда пришла в себя забрала к себе внучку, Ольгерду, никого слушать не стала.
Ты слышала что между ними что-то есть, да и своими глазами несколько раз видела как они в глаза смотрят, со значением. Но подробностей не знаешь. Может, тайна их какая объединяет?..