Игрок
нет
Входит в группы
Гостевой конецВизантийское подворье
Евдокия Макидонянин

Монахиня-хронистка, племянница царевны Анны. Прибыла на Русь, чтобы подробно описать историю вокняжения Владимира в Киеве и всё, что последует за этим, для будущих жителей Империи.

Загруз
Готова Для: Византийское подворье

Контакты и описание персонажей на вашем подворье (! проверьте актуальность своих контактов):

Византийское подворье

 Збигнева Янкеловна (Линвен)

[глава Византийского подворья]
Растила молодого Болеслава, польского короля, а после и при детишках Болеслава была мамкой. А как те подросли — сначала заведовала покупкой тканей на наряды королевн, а после и свою торговлю открыла, как ее воспитанницы разлетелись по мужьим домам из-под родительского крылышка. До сих пор Збигнева и о королевне Дубравке, мужней жены, позаботиться готова — неразумная еще ведь совсем, дитя!
Ныне торгует из греков с Русью — ведь у делового человека везде найдутся и друзья, и интересы.

 Лаврентия Дукиня  (Орин)

[поручник Византийского подворья]
Сестра византийского стратига, павшего в борьбе за власть, но не пошедшая ко дну вместе с братом. Вышла замуж, овдовела, пустила средства мужа в оборот со смелостью и решительностью, достойной воительницы, — вот и в заморскую страну россов поехать не побоялась! Из всех заморских купцов может и не самая богатая, но обладающая самым большим количеством связей девица. В далеком Цареграде имеет немало покровителей среди знати, ведь привозит домой диковинки для их коллекций со всех известных земель. Злые языки болтают, будто не гнушается она и нечестивых дел ради поиска хорошего товара, и мертвых покой готова потревожить... но в лицо ей говорить такое опасаются, ведь Лаврентия не только умна, но и весьма жестока.

 Евдокия Макидонянин (нет игрока)

Монахиня-хронистка, племянница царевны Анны. Прибыла на Русь, чтобы подробно описать историю вокняжения Владимира в Киеве и всё, что последует за этим, для будущих жителей Империи.

 Маринка Игнатьевна (Maяцкая)

Киевляне считают ее за польскую ворожею, да не очень верят. Но говорят, что пользовала она князя Владимира своими колдовскими зельями и будто бы легче становилось хворому князю. За то и терпят полячку в Киеве.
На Византийском подворье ее приветила Лаврентия Дукиня, под неодобрения представителей церкви. Византийская покровительница Маринку и в терем царевны Анны водила: чтобы рассказывала она благородной супруге великого князя, что да как устроено здесь на Руси, про диковинные обряды да вещи поведала.

 Аарон бен Йосиф (Рэндом)

Хазарский воитель, муж Люмир Терзи-хатун, прибыл в Киев с византийским караваном.
Родной дядя Бориса с Глебом по матери, боевой друг Ярослава Владимировича.
Будет ли он участвовать в княжеских делах? Или прибыл в Киев по другому поводу?

 Люмир Терзи-хатун (Раннвейг)

Хазарская воительница, жена Аарона бен Йосиф, прибыла в Киев с византийским караваном.
Женщина не простая, племянница княжеской мамки Милады да тетка Бориса с Глебом по их родной матери. Говорят, ее прозвище переводится как Ткачиха и прозвали ее так потому, что вышивает она на поле битвы оружием своим, как по холсту.

Византийцы и поляки

Византийское подворье сейчас собрано из двух групп — польских купцов и цареградских. В некотором смысле очень похожих... Но и различных.

Прежде всего, и те, и другие ощущают себя лучше прочих. Византия — наследница Рима. А король Болеслав чувствует, что принял верного бога раньше русских соседей. Чувство собственного превосходства и неготовность работать с теми, кто его отрицает — вот что отличает и поляков, и византийцев. Решительно не ясно, как они при этом сработались друг с другом! Но вероятно, ловко смотрят в другую сторону, пока вторая торона партнерства задирает нос.

Другая общая черта — страсть к дипломатии. Что поляки, что визатийцы любят поговорить. Любят заключить соглашение. И еще раз поговорить. Решение вопросов силой стоит оставить другим — чтобы когда они будут утомлены, мы еще были сильны!

В настоящий момент два терема на Княжеском подворье являются для Византийского подворья самыми наилепшайшими друзьями (партнерами коммерческими, как сказали бы латиняне):

  • Естественно, Византийский терем. В конце концов, именно царевна Анна способствовала расцвету торговли с греками! До нее русы чаще набегами ходили к Константинополю.
  • Греческий терем также держится веры христианской. Княжна Феодора — из греческих православных, а королевна Дубравка — из птенцов Римского патриархата.

Купеческие истории

Купцы всюду ездят и многое знают. Вот такие сказы приносили из своих поездок караванщики Византийского подворья:

  • Многие клады на русской земле — прокляты. Каждый торгующий с местными уверенно расскажет, как продали ему что за бесценок, а после и вовсе не стало удачи!
  • Хотел князь Владимир с Волжской Булгарией породниться — да кто-то из жен его свел в могилу дочь его, невесту булгарского царевича. Вот ведь опасная змея, не побрезговала и город поджечь, и девицу в этом обвинить!
  • Княжна Феодора, конечно, христианка, да что-то с ней не чисто. Ходят слухи, что и первый муж был ее христианином — да не послушался жены, что дОложно ему власть над всеми городами установить, так она с братом мужниным сговорилась и мужа первого порешила...
Готова Для: Болгарская царевна Аделья, Евдокия Макидонянин, Марфа Воробеевна, Рада, Милослава

Семья Воробья Стояновича

  • Марфа Воробеевна (Делия) — дочь Воробья Стояновича и Марии Феодоровны.
  • Милослава  (СКошка) — дочь купца Вышаты Новгородца и Богумилы, мудрой женщины.
  • Рада (Голубь) — дочь Вышаты Новгороца и Марии Феодоровны, воспитана где сказителями на площадях городских, а где учеными монахами.

Воробей Стоянович буквально вырос при Владимире: сначала в Новгороде, где совсем юный Владимир Святославич принял первое княжение, потом помогал ему в Киеве утердится, потом вновь в Новгород вернулся с посадником Добрыней, дядей княжеским, — убедил вече принять нового княжеского бога вместо Перуна. Воробей Стойнович вечно был весь в движении, друзей новых заводил — то на севере, то на юге аж до самых арабов доехал... Дочь свою Марфу постоянно с собой брал и ремеслу учил.

Да только скоро не стало Воробья Стояновича. Осталась вдовой Мария Феодоровна, уж речь о том, чтобы уйти в монастырь вела — ведь была она крайне благочестива, в Киеве всё больше по церквам да к византийцам хаживала, вздыхала, что дочь заветы предков забывать не желает. Да как тут уйдешь — надо же Марфу еще воспитывать! Так и вышло, что ладно сложили боги: как раз овдовел Вышата Новгородец, противник ее покойного супруга на вече. Шпетались, что не перенесла его супруга Богумила, как Перуна на главной площади порубили — слегла в тот же день, будто это ей ноги подрубили. И всё слабела с каждым днем, пока вовсе вся жизнь из нее не вытекла.

Так что лучше скрепит купеческие капиталы да былую вражду перечеркнет, чем свадьба?

Так и взялась Мария Феодоровна воспитывать дочь ворожеи Богумилы вместе со своей дочерью, закону византийскому ее тоже учить. Но не заладились отношения с падчерицей: всё не так было Марии Феодоровне! Кто-то сказал бы: и за дело, нечего идолищам дары носить и слова непонятные шептать, вдруг ворожейству обучила ее мать и хочет падчерица мачеху со свету сжить! А кто-то бы и сказал, что решила Мария Феодоровна по визатийскому обычаю голодом падчерицу заморить, чтобы все богатства второго мужа ее родным дочерям достались.

Что тут правда — неведомо, но пропала однажды утром Милослава. Долго Вышата Новгородец убивался, посылал людей искать ее сначала по городу, потом по лесам за околицей... Так и не нашел.

Известно только, что перед тем как пропасть, хулила Милослава монахиню, Евдокия Макидонянин (нет игрока) исповедницу мачехи ее, словами бранными прямо перед теремом, да разве ж повод это от родителей сбегать.

Преставился в прошлом году Вышата, оставил всё своей дочери приемной Марфе. А что сталось с Милославой — никому не ведомо.