Для Персонаж/роль Гангна Персонаж/роль Клэйд Персонаж/роль Варнали Персонаж/роль Хусал Персонаж/роль Маргит Персонаж/роль Эшонай Персонаж/роль Венли Персонаж/роль Дэмид Группа ролей Алети

Маркеры алетийского языка

Нэн - итак, так вот (вводное слово, которое легко использовать в начале реплики)
Кейе - да
Алива - ни в коем случае, ни за что
Ханаш - говорить, разговаривать
Норон - драгоценный камень
Эрэ - очень
Тэбел - прежде (чем), раньше
Пэп - но (союз)
Хеве - что
Йени - когда

Для Группа ролей Алети

Общая вводная: алети

Первая встреча с паршенди

В середине 1166 года (чуть меньше года назад) король Алеткара вместе с братом и свитой отправился на охоту в Ничейные холмы вблизи Расколотых равнин. Из состава нынешней делегации в той экспедиции принимали участие Его Величество Гавилар Холин, великий князь Далинар Холин, светлорд Йезелин Калабар, супруги Ишинор и Йанай Хатеф, ревнитель Оронад и его помощница Нетена Мейав. Остальные знают о тех событиях по рассказам и записям очевидцев.

Охотники разбили лагерь в лесу недалеко от Расколотых равнин и выслали разведчиков для осмотра местности. Отряд разведчиков под личным командованием Далинара наткнулся на паршменку, которая вела себя необычно - слишком разумно, слишком активно, но неагрессивно. Это была Эшонай, хотя мало кто из людей при следующей встрече отличит её от других соплеменников - слишком уж они похожи и между собой, и на паршменов.
Эшонай говорила на незнакомом, странно звучащем языке и не понимала алетийский, но при помощи языка жестов удалось установить контакт. Она показала разведчикам целое племя из нескольких сотен или даже тысяч таких же диких паршменов - большой лагерь на краю леса.

Не входившие в тот отряд алети поначалу не поверили этому рассказу - слишком невероятной казалась подобная история. Предполагали, что это чьи-то чужие паршмены и кто-то кого-то не понял. Однако вскоре с разведчиками на стоянку людей пришли Эшонай и ещё несколько её соплеменников, и своим глазам уже пришлось поверить всем.
Король Гавилар поручил учёным (в том числе Йанай Хатеф и Оронаду) заняться расшифровкой языка местных обитателей и обучением их алетийскому. Этот процесс занял не один день, но в конце концов языковой барьер был сломлен.

Из общения с местными, которых назвали паршенди («мыслящие паршмены»), выяснилось, что в Ничейных холмах обитает ещё несколько их племён. Большая их часть, как и это племя, живёт в палатках, сооружая только укреплённое штормовое убежище, однако некоторые обитают в полуразрушенных древних городах у самой кромки Расколотых равнин - среди местных дикарей это, похоже, считается крайне престижным. У них нет письменности, все знания передаются устно в виде так называемых песен. Они не умеют обрабатывать металл и пользуются каменными орудиями, хотя у них сохранилось некоторое количество стальных мечей и ножей, в том числе очень высокого качества - предположительно со времён Ложного опустошения, хотя установить это наверняка невозможно.

Эшонай провела алети на сами равнины - безжизненные плато, разделённые широкими расщелинами. В какой-то момент из одной из расщелин высунулось гигантское чудовище - большепанцирник во много раз крупнее человека. Существа подобного размера встречаются только в море у побережья Гердаза. Трудно даже представить, какого размера светсердце у такого животного - причём, по всей вероятности, изумрудное. Впрочем, занявшиеся изучением местной культуры учёные почти уверены, что паршенди поклоняются этим тварям как богам, поэтому с охотой могут возникнуть сложности.

Паршенди и земли, на которых они обитают, вызвали немалый интерес и у учёных, и у короля. Перед отъездом Гавилар оставил племени Эшонай небольшой запас оружия, чтобы к следующему приезду алети они заняли один из этих загадочных городов, которые людям не показали.

Последние события в Алеткаре

Самым значимым событием светской и политической жизни столицы 1166 года стала женитьба наследного принца Элокара. Многие ожидали, что при помощи брака наследника дом Холин либо укрепит связи с одним из княжеств, чья лояльность до сих пор вызывает некоторые сомнения - например, избрав в невесты юную дочь великого князя Аладара, либо выразит своё особое расположение одному из князей, давно поддерживающих короля - например, выбрав племянницу великого князя Хатама. Однако выбор принца пал на Эсудан Сенет, светледи четвёртого дана родом из княжества Садеас, состоявшую при королевском дворе. Такое решение многих удивило, однако король и королева приняли выбор сына.

Три с половиной месяца назад Адолин Холин выиграл у светлорда Тиналара осколочный клинок. Эта поюеда в дуэли стала для многих сюрпризом, от молодого Адолина и неискушенного в поединках не ожидали такого мастерства.

Также в прошлом году закончились очередные столкновения на границе между княжествами Аладар и Садеас в попытке поделить спорную территорию. Победа осталась за Садеасом, чему великий князь Аладар, конечно, не рад, но пока он не предпринимал новых попыток вернуть себе потерянные земли.
Зато в конце седьмого месяца начались стычки на границе княжеств Хатам и Танадал, где также имеется спорная территория, на данный момент находящаяся под рукой Хатама. Добиться быстрого успеха армии Танадала не удалось, и столкновения затянулись. Бои прервались с наступлением плача и после его окончания пока не возобновились - возможно, великий князь Танадал, попробовав свои силы, решил не тратиться пока на междоусобицу.

Подготовка к новой поездке на Расколотые равнины началась вскоре после наступления нового, 1167, года. Восемь недель назад (на 4-й неделе 2-го месяца) делегация выехала из Холинара и теперь, наконец, достигла цели.

Несколько недель спустя после отъезда великий князь Далинар Холин в очередной раз напился до беспамятства, так что утром его с трудом удалось разбудить, а потом пришлось еще несколько часов ждать, пока его приведут в порядок. Только после этого удалось продолжить путь. В связи с этим происшествием король Гавилар запретил подпускать Далинара к вину до самого возвращения в Холинар. Нарушение этого запрета равносильно нарушению прямого приказа короля.

Три недели назад вы добрались до последнего на вашем пути форта. Предполагалось, что в нем вы остановитесь на две ночи, чтобы переждать ожидающийся на следующий вечер шторм. Однако с утра король отдал приказ выступать, и уже к полудню вы снова были в пути, а шторм пережидали в фургонах.

Для Персонаж/роль Далинар Холин по прозвищу Терновник

Далинар Холин
Имя игрока: Марина Нотт
Имя персонажа: Далинар Холин
Уровень силы: 5
Письменность: глифы
Способности: Носитель Осколков (Клинок и Доспех)
Навыки: Первая помощь
Особенности: Слуховые галлюцинации, алкогольная зависимость

Последние четыре года половину времени ты живешь, как в тумане. После возвращения из Раталаса тебя то и дело преследуют крики детей, женский плач и звуки пожара. Ты стал шарахаться от огня. Все, что крупнее светильника, пробуждает проклятые голоса. Любой женский вскрик или плач эхом повторяет голос Эви в твоей голове. Время от времени даже собственные сыновья вызывают всплеск болезненных воспоминаний и желание убраться от них подальше. Спасает разве что пара кружек фиолетового. Тогда мрак и туман в голове сменяется блаженной тишиной. Но хуже всего бывает запах ее любимых благовоний, которые с отвратительным упорством жжет Ренарин, или прямое упоминание того, что бы сказала или сделала Эви. Тут парой кружек уже не обойтись. Из таких бездн можно спастись только напившись до беспамятства.
И, как назло, ни одной приличной войны, чтобы отвлечься!
Вскоре после возвращения из Раталаса ряды твоих секретарей пополнила Йанай Хатеф. На тот момент тебе было мало дела до всего вообще и до канцелярии в частности. Делами княжества занимаются – и молодцы. А тебе они могут разве что бутылки посчитать. Однако Йанай тебе оказалась чем-то симпатична. Возможно, как раз тем, из-за чего вызывала неоднозначное отношение алетийского придворного общества – у нее разные глаза, один темный, другой светлый. Тебе же это показалось чем-то вроде аллегории на весь твой элитный отряд, где важен был не цвет глаз, а умение не отставать и не попадаться под ноги. Полтора года назад Йанай перевелась из твоей канцелярии к инженерам Навани, увлекшись фабриалистикой, но в поездках вроде нынешней по старой памяти выполняет функции твоего секретаря, когда тебе это вдруг бывает нужно.
Когда чуть меньше года назад ты уговорил Гавилара поехать на охоту в Ничейные холмы, именно Йанай отправилась с тобой в качестве секретаря. Из всей твоей канцелярии она больше всего напоминала члена твоего элитного отряда – умела быть рядом в нужный момент, но не вертеться под ногами, когда не нужна. А еще она тебя не боялась.
На той охоте вы не добыли великих трофеев, зато привезли знание о существовании целого народа говорящих паршменов, на радость всем сопровождавшим вас секретарям и ученым. Несмотря на внешнюю схожесть с полуразумными паршменами, эти существа тебе понравились и заинтриговали тебя. За прошедшие с усмирения Раталаса годы ты почти забыл, каково это - ощущать интерес. Да вообще что-то, кроме усталости, раздражения и неумолчных голосов в голове.
Ты был рад, когда Гавилар затеял вторую поездку к паршенди. На этот раз вы уже знали, к чему готовиться, поэтому взяли с собой и политиков, и ученых, и все, что нужно для охоты. И даже обоих твоих сыновей. Адолину не повредит настоящая охота. Он недавно выиграл себе осколочный клинок, вот пусть и пустит в дело.
Ты, правда, не очень понимаешь, как отреагируют паршенди на ваше намерение, ведь в прошлый раз вы выяснили, что те огромные большепанцирники, что водятся в расщелинах – их боги. С другой стороны, они сами на них как-то охотятся, значит, возможно, удастся договориться, чтобы и вам дали. В конце концов, у вас есть осколки, с их помощью охота станет зрелищнее и эффективнее. Ты вообще с трудом представляешь, как эти паршенди охотятся на таких громадин со своими грубыми каменными ножами. Не иначе как знают какой-то секрет. Не стоит его выведывать, по крайней мере сразу, а то все удовольствие от охоты пропадет. Хотя Гавилар наверняка скажет, что именно это и следует сделать.
В начале пути Йанай предложила тебе попросить ее дядю, ревнителя Оронада, позаниматься в дороге с Ренарином, а заодно, может, и уговорить его стать ревнителем. Тебе эта мысль понравилась. В конце концов, куда еще деть небоеспособного, хоть и умного сына? То, что ты не спешишь просто приказать ему это сделать, еще не значит, что твое терпение можно испытывать бесконечно.
Ты поговорил с Оронадом, и он с готовностью взялся за твое поручение. Судя по его спокойствию и рассудительности, возможно, у него хватит терпения и красноречия достучаться до твоего младшего сына.
Оронад попал в число ревнителей семьи Холин три года назад после того, как его прежний хозяин, светлоглазый четвертого дана Татаб, был уличен в злоупотреблениях властью, утаивании налогов и чем-то еще в таком духе, в общем, на смертный приговор хватило с лихвой. После этого все имущество казненного светлорда, в том числе и ревнители, отошло тебе как великому князю Холин. Насколько ты слышал, началось то расследование с письма того самого Оронада, а занимался им судья Шенер Мертат.
Поначалу дорога доставляла тебе удовольствие. Ты мог за день достаточно измотать себя, чтобы ночью просто спать без сновидений. А на случай, когда плач и крики в голове становились совсем невыносимыми, у тебя было с собой достаточно вина.
Но в середине пути твое везение кончилось. В одну из ночей, что вам пришлось провести в фургонах вдали от жилья, было очень холодно, и чтобы не замерзнуть, пришлось развести большие костры. Ты старался не подходить близко и не смотреть на огонь, но неумолкающий треск и гул живого пламени накрепко переплелся в твоем сознании с пламенем гибнущего Раталаса. Десяток костров ревел, как огромное пожарище, заглушая голоса живых людей, а из огня рвались крики боли и страха, детские голоса, женский плач…
Не в силах больше это выносить, ты с рычанием бросился прочь от костров, к своему фургону, забрался внутрь и захлопнул дверь. Но, разумеется, тонкие стены не в силах были заглушить треск пламени и злосчастные голоса. Чтобы не сойти с ума, ты приложился к уже несколько оскудевшему дорожному запасу вина. После нескольких бутылок тебе стало легче, голоса утихли, и ты смог заснуть.
Пробуждение оказалось отвратительным. Голова болела и не соображала, во рту стоял мерзкий привкус, все тело сотрясалось, а в ушах рокотал шторм. Ты с трудом вспомнил, где находишься, с еще большим трудом осознал, что рядом стоит Адолин, зовет тебя и трясет за плечо, пытаясь добудиться. Осознание того, что сын застал тебя в таком виде, не добавило тебе ни радости, ни бодрости духа. Проклиная все на свете, ты потянулся к заначке за целительной бутылкой. С утра тебе требовалось совсем немного вина, чтобы прийти в себя. Но бутылки не было. Ни единой! По крайней мере, полной. Пустые валялись вокруг тебя в изрядном количестве. Кто-то опять спрятал, а скорее вылил твое вино! Сперва ты заподозрил сына, но мальчишка так клялся, что ничего не трогал, что ты поверил. Тем более что раньше за ним подобного не водилось. Это Гавилар вечно прячет от тебя всю выпивку. Значит, и сейчас это он. Не мог же ты сам столько выпить за одну ночь!
Как бы то ни было, а отъезд пришлось отложить на несколько часов. Трястись в фургоне в таком состоянии ты был просто не способен. И вот за это тебе не стыдно ни капли. Нечего было выливать твое вино.
После этого случая Гавилар во всеуслышание запретил подпускать тебя к вину. До самого возвращения в Холинар.
С этого момента поездка стала для тебя куда менее приятной. Особенно отвратительно было в последнем перед Ничейными холмами форте. От этого захолустья было рукой подать до развалин Раталаса, что совсем не прибавляло тебе спокойствия. Тем более, что вы собирались остаться здесь аж на две ночи, пережидая обещанный на следующую сверхшторм. Тебе казалось, что ветер доносит запах гари с пепелища, и голоса снова проснулись.
Будь у тебя пара-тройка бутылок фиолетового, и ты пережил бы эту неприятность. Ты обошел весь форт, но в этой штормом проклятой дыре даже нормального винного погреба не нашлось! И несущие здесь службу солдаты оказались до отвращения трезвыми. Или трусливыми, если до их сведения довели королевский запрет.
Эту ночь ты провел без сна, под плач и причитания давно мертвых женщин и детей. К утру в выделенной тебе комнате не осталось целой мебели, а ты сам вломился к Гавилару и с порога заявил, что не проведешь в этом месте ни часа дольше необходимого. Секретарша брата, Илари, которую угораздило уже быть на посту, с визгом забилась в дальний угол, отчего голоса стали только громче. Они всегда оживляются от женских криков и слез.
Гавилар на удивление даже не стал спорить, просто велел тебе заняться делом и идти отдать распоряжения об отъезде. К счастью, за пределами форта тебя постепенно отпустило, и ты смог успокоиться.
Остаток пути прошел достаточно мирно. Дикие просторы Ничейных холмов успокаивали, позволяли ездить верхом, отделившись от каравана, удалось даже немного поохотиться.
Сегодня утром ты почувствовал себя достаточно хорошо, чтобы найти в себе силы уделить внимание младшему сыну. Ты собирался зайти к нему и ненавязчиво поинтересоваться, как ему нравится учиться у Оронада и не надумал ли он, что собирается делать в жизни, но едва ты вошел в фургон, в нос ударил знакомый запах благовоний, какие непрестанно жгла Эви, особенно когда вы ссорились где-нибудь в дороге. Разом позабыв обо всех намерениях, ты вылетел обратно, надеясь, что твое лицо выглядело не слишком перекошенным. Ты бы запретил ему жечь что бы то ни было, но настойчивый плач Эви, мгновенно поселившийся в твоей голове, не давал ни о чем думать. Ты просто хотел убраться подальше от сына. Разговаривать с ним сейчас было выше твоих сил.
Убраться получилось, успокоиться – нет. Едва ты хоть немного продышался, к тебе подошла Навани. За тридцать лет, что Навани замужем за Гавиларом, ты научился жить с тем, что она выбрала не тебя и не может быть тебе больше, чем сестрой. Тебе даже не требовалось очень много вина, чтобы спокойно выносить ее присутствие. Но именно сейчас она была максимально некстати. Впрочем, сказать ей об этом ты бы все равно не смог. Только плач в твоей голове зазвучал отчетливее, а на плечи будто опустили тяжелый камень.
Тебе пришлось выслушать ее, и от услышанного стало еще не легче. Вчера вечером ей написала из Холинара Йалай Садеас с тревожными новостями. У них с Торолом возникли подозрения, что против короля готовится заговор, и кто-то из его участников, возможно, даже потенциальный убийца, может сейчас находиться среди вас. Навани просила тебя присмотреть за братом и защитить его, а при возможности и помочь ей в поисках.
Ты сказал ей, что сделаешь все возможное, и постарался поскорее уйти. Ты вовсе не намеревался пренебрегать угрозой или небрежно относиться к безопасности брата. Ты уже давно поклялся в том, что будешь следовать за ним и защищать его, и в клятве своей был тверд. Но проклятые голоса, разошедшиеся не на шутку впервые за почти три недели, не давали тебе сосредоточиться. Ты просто не мог здраво мыслить, не мог сфокусироваться хоть на чем-то. Ты поехал рядом с фургоном Гавилара, но это все, что ты мог сделать.
К тому моменту, как впереди показалась цель вашей поездки, ты твердо решил, что при первой же возможности поговоришь с Гавиларом и скажешь ему, что если он хочет, чтобы ты ловил его убийц, то пусть сперва нальет тебе выпить.