Еще недавно Городом правили три властные семьи - Ольгимские, Каины и Сабуровы, но эпидемия не пощадила никого из них. Дети Каиных лишились всех своих взрослых, Сабуровы потеряли дом и состояние, а от могущества Ольгимских остался только Харон, которого уже много месяцев никто в Городе не встречал.
Будущее открывало ей волнующие перспективы - единственная дочь знаменитой семьи Каиных, наследница мистической силы своей матери, красавица, кроме всего. Болезнь смела ее родных, а когда она попыталась подхватить ношу, принять участь, то что-то, кажется, пошло не так. Оттого она так бледна теперь.
Катерина Сабурова говорит о ней: «Страшное горе — потеря семьи — свело ее с ума… Она думает, что болезнь убила Город; безответная любовь гложет ее сердце и нет родной души рядом, чтобы унять боль… Самое ужасное то, что она все еще сильна, хоть сила эта и на исходе; но ее печали и боли еще хватит на всех нас...»
Алека говорит о ней: «Что бы о Хозяйке ни говорили, а я знаю, что она всегда была добра. Добра и желать, и делать можно-то по-разному. Словом-то она и ранить может, конечно, но на деле как-то так получается, что добра она куда больше делает. А это же важнее».
Во что играть: мистика, политика, обвм.
Обязательства: нет.
Когда-то Стаматины гадали, зачем дядя подарил ему волшебную башню для игр, когда задумывалась она совсем с иной целью. Но теперь Каспар вышел из нее и, кажется, с помощью или без, собирается не только принять работу родных, но и потягаться на равных с другими представителями власти, несмотря на то, что ему едва исполнилось шестнадцать лет.
Ион Крагин говорит о нем: «Как в каждом взрослом виден ребенок, так и в детях всегда можно разглядеть, кем они станут; я очень люблю смотреть, как одни проступают в других… Так вот, в Каспаре сразу видно великого человека, того, кто изменит мир. А мир ведь меняется не только войнами да революциями; великие идеи меняют мир куда больше, и Каспар полон великими идеями… пусть даже он еще сам не понимает большей части их. Предстоит интереснейшая работа...»
Мария Каина говорит о нем: «Бедный, бедный мальчик… он хорошо держится, но такое страшное горе… конечно, он стал немного замкнутым, но это пройдет — главное, что он понял, что мы, Семья, — это самое главное, что у него осталось… Я поддерживаю его, как могу, хотя самой бывает очень тяжело — он все еще слишком ребенок, хотя его детство кончилось так внезапно и так страшно».
Во что играть: политика, мистика, механики.
Обязательства: нет.
Воспитатель Каспара Каина, недавно обосновавшийся в Горнах. Утверждает, что прибыл по поручению его дяди, но держится отнюдь не как наемный учитель. Своим костюмом и сдержанным обращением он больше похож на университетского профессора, да только болтать не любит.
Хурэл Суг говорит о нем: «Экий фря, и недели-то еще в городе не пробыл, а уже ведет себя так, будто лучше всех знает что здесь как устроено, да зачем положено. Одно слово - столичный. Хотя слышь-ко, хлыщ хлыщем, а вот как глянет на тебя, так будто ты книжка открытая, а он тебе вовнутрь-то, в живот прямо так и смотрит…»
Александр Блок говорит о нем: «В этом городе не так, как всем привычно - здесь дети могут править взрослыми и надо быть особым человеком, чтобы принимать такое. Потому хорошо, что подле каиновского мальчишки появился кто-то разумный, спокойный, обходительный. После такого не удивится эмиссар Властей его разговорам».
Во что играть: мистика, социалка, поиски, политика.
Обязательства: игротехническая нагрузка.
Бывший комендант Города и единственный выживший глава Правящей семьи. Он считает себя не только в праве, но и обязанным теперь заменить троих, по крайней мере до тех пор, пока не подрастут наследники Каиных. Но будет ли он растить наследника Ольгимским?
Каспар Каин говорит о нем: «Этот человек хочет власти. Она уже была у него в руках, он почувствовал ее вкус и отравлен навсегда. Именно поэтому он ее не получит. Ты не можешь подчинить себе власть, если она уже подчинила тебя себе...»
Натан Туров говорит о нем: «Я нес службу в Патруле, когда в Городе была Песчаная Язва — мы и трупы грузили, и с бандитами разбирались, все было… Страшное было время. Так вот, комендант Сабуров был нам не просто начальником — отцом и богом он был, понимаешь? Это тогда понималось, как собачья работа — опасно все такое; но сейчас, если подумать, мы же Город спасли ведь! А он… он для Патруля в лепешку расшибался, это все наши знают. Я думаю, что нам и теперь такой комендант нужен...»
Во что играть: политика, обвм, социалка.
Обязательства: нет.
Про двух ее подруг и соперниц город до сих пор слагает легенды, но к ней относится хоть и с определенным пиететом, но еще с жалостью. Может, потому что у нее не было права голоса при Симоне. Но теперь нет Симона. Может, потому, что она была бездетна. Но сейчас рядом с ней сразу две дочери.
Клара говорит о ней: «О, эти сны… Она редко говорит о них, но каждый раз я читаю их на ее лице… Странные, непостижимые сны — и все они о Городе… Сколько раз она уже видела, как Город гибнет? Сколько раз — в ее снах — он возрождался из пепла, из грязи, из мрака? Понимает ли она, где сон, а где явь? А мы… знаем ли мы наверняка, что в этот момент мы существуем на самом деле, а не во сне Катерины?»
Инга Загорская говорит о ней: «Да, про нее много болтают… И все украдкой. Ну, вы же понимаете, все-таки Хозяйка… Вся эта сила, знаете — просто так разговоры не пойдут, это же все знают… А с другой стороны, многие ведь слышали… ну да, эти истории про аптеку… Нет, я сама точно не знаю, но вот один человек, которому я очень доверяю… Да, он знает наверняка, сам видел посыльного… Ну, как сказать… целый пакет с морфием, понимаете… несколько коробок с ампулами… Вот и думай, что теперь вся эта Сила значит… Нет ли тут… подвоха...»
Во что играть: мистика, политика, обвм, механики.
Обязательства: нет.
Кто она такая - это до сих пор неизвестно, никто так и не решил, чудотворица она, шарлатанка, безумная. Она пришла со стороны кладбища и сказала, что проснулась в могиле и ничего не помнит. И Сабуровы приняли ее и назвали дочерью. Потом оказалось, что их двое и одна из них - беда. Но кто? Кто предпочитает стать судьбой города? Которая решила стать судьбой Столицы, уехать вместе с бакалавром Данковским?
Клара говорит о ней: «Ой, так жалко ее было, когда она к Инквизитору попала! Он же ее чуть не повесил, представляешь, какой ужас?! А потом еще Бурах Аглаю раскрыл, а ведь она ее защищала все-таки, не так уж много у нее защитников в те дни было — тут у кого хочешь руки опустятся… А ведь ей руки никак нельзя опускать, кому угодно — но не ей...»
Во что играть: мистика, механики, обвм, политика.
Обязательства: нет (но идентичные близнецы, конечно, наша мастерская мечта).
Кто она такая - это до сих пор неизвестно, никто так и не решил, чудотворица она, шарлатанка, безумная. Она пришла со стороны кладбища и сказала, что проснулась в могиле и ничего не помнит. И Сабуровы приняли ее и назвали дочерью. Потом оказалось, что их двое и одна из них - беда. Но кто? Кто предпочитает стать судьбой города? Которая решила стать судьбой Столицы, уехать вместе с бакалавром Данковским?
Клара говорит о ней: «Совсем маленькая еще, совсем девочка… ей нужна семья, настоящая — вот она и бегает за Сабуровой; но разве так это работает? Катерина и сама не знает, кого любит, а кого нет… И все эти игры… Кого она может спасти ими? Кого погубить? Опасные дети играют в опасные игры...»
Во что играть: мистика, механики, социалка.
Обязательства: нет (но идентичные близнецы, конечно, наша мастерская мечта).
Он потерял больше других - не только семью, не только деньги, не только власть, но еще и имя. Говорили, что это его руками был убит инквизитор Карминский, что он ушел в Степь и сгинул там. А теперь, говорят, что видели его в кабаке, что он хочется вернуть свое. Но что из потерянного он выберет?
Валентина Тарн говорит о нем: «Что в нем правда, а что ложь? Я не знаю. То, что можно принять за правду, оказывается ложью; то, что можно принять за трусость, оказывается храбростью… Причинял ли он зло, имея благие намерения, или творил добро, пытаясь навредить? Боюсь, он и сам уже не может разобраться в этом… В детстве все было куда проще».
Гонгор говорит о нем: «Мог бы стать Червем. Но слишком много мыслей. Слишком разных мыслей. Зря ушел из Степи. Но после того, что сделал, к Бодхо ему путь закрыт».
Во что играть: политика, социалка, обмен.
Обязательства: нет.
Те немногие, которым удалось что-то сохранить, вызывают больше зависти, чем сочувствия. Измученным людям кажется, что жизнь обошлась с этими людьми несправедливо и, конечно, не считают те потери, которых не увидишь. Впрочем, здесь есть и те, кто нажился на чьем-то горе.
Она зависла между двумя мирами - своим Городским детством и столичной юностью, и всегда здесь была и своей, и чужой, а потому чужой вдвойне. Со странными идеями, от которых много беспокойства, одна газета чего стоит. Говорят, что раньше ей нельзя было уехать, но она осталась и после. Еще говорят, что она себя никак найти не может - за тем после эпидемии и согласилась уснуть, чтобы стать Белой Хозяйкой. А когда проснулась полтора месяца спустя, оказалось, что сила к ней не перешла. Да и жизни, кажется, стало только меньше.
Стах Рубин говорит о ней: «Бедная… как перекати-поле сорвало ее ветром судьбы и понесло по земле; кружил ветер, бил о камни, но никогда — до смерти, а только так, чтоб больно было; сломает пару веток и дальше несет… То друг погибнет, то сама чуть не погибнет — и все по случайности, нелепости… Кто-то скажет: злая судьба, раз за разом об камни биться; а ты вспомни, что настоящее перекати-поле не просто так по Степи несется — несет оно семена, а те семена потом дают всходы...»
Мария Каина говорит о ней: «Да, наша ошибка. За последнюю соломинку хватались, нельзя никак было хотя бы этот шанс не использовать… Ну что ж, хоть попытались. Не всем дано. Интересно, что же все-таки ей снилось?»
Во что играть: социалка, обвм, поиски.
Обязательства: игротехническая нагрузка.
Она возникла в жизни города не вдруг - сначала это была грустная история о девочке, которую отец не выпускает из дома. Потом он ушел на войну и дом ее не пустел больше ни одной минуты, кажется, после того ей не хотелось быть одной. И все-таки обреченных она всегда любила больше прочих. А вот теперь закрыла для большинства двери своего Приюта.
Александр Блок говорит о ней: «Первый раз Город взглянул на меня глазами капитана Равеля, когда я вынес ему приговор. Второй раз — ее глазами; но в них я увидел взгляд расстрелянного капитана… С тех пор нет мне покоя — значит, можно быть правым и несправедливым одновременно?»
Аника Ригель говорит о ней: «Ох, такая добрая девушка! Да во всем Городе не сыщете такого, кто бы о ней хоть слово плохое сказал — чистая душа! Как был этот ужас во время эпидемии — скольким помогла; и после тоже… Так жаль ее, все одна, и печальная — будто всю печаль Города на себя берет...»
Во что играть: политика, социалка, обвм.
Обязательства: нет.
Ни у одного человека в городе, кажется, нет больше историй жизни и пошли они сразу почти, как он в городе появился. Потом ему уже предложили и Театр, и свободу действий, приглянулся он чем-то Симону. Может тем, что сумел очаровать город своими баснями, ведь от кого еще могли пойти эти рассказы тогда, когда он еще и не был никому интересен.
Струна говорит о нем: «Не хочу я в Театр идти. Всех он из театра погнал, когда приехал, даже тех, кто работал там до него годами, начал разводить тайны. Арфист говорил, нанял он специального человека, который бы возле театра ходил и колокольчиком звенел, а люди гадали. Но теперь, кажется, доигрался. Последний его гость мне попался случайно и лучше бы я такого не видел».
Аттис говорит о нем: «Нет, мы в Театре не бываем. Горожане это выдумали — ненастоящие истории про ненастоящих людей… Не по Укладу это. Сами себе кукол на ниточках делают, а своих ниточек не видят. А главный их, деревянных, говорят, даже курган разграбил… Что с куклы взять, сама не ведает, что творит».
Во что играть: театральные постановки, мистика, социалка
Обязательства: нет.
Всю жизнь он прослужил на Заводах, то в эксплуатации, то в обеспечении. Начинал с низов, но много трудился. Сейчас, когда Грифову шайку перебили, наконец, получил большую должность и возможность отличиться, но все карты спутала Песчанка, которую пришлось лечить выжигающим внутренности порошочком. И окончательно прижало его тем, что следующим утром врачи открыли панацею.
Борис говорит о нем: «Отец всегда был непростым человеком… Не все понимают, что он свою работу в общем-то любит. Думают: ну как можно быть кладовщиком каким-то? А у него там порядок, учет, он эти ведомости наизусть знает… Конечно, как порядок стали наводить, он этого Рубина выгнал. Что ж поделать, порядок… Да и после болезни мучается еще очень, тоже от этого характер ни у кого лучше не станет… Но нельзя его судить за это...»
Яма говорит о нем: «Ну не знаю, я так думаю, что складской есть складской… У них всех рыльце в пушку. Сейчас, когда армия их поприжала, все они тише воды, ниже травы, но помяни мое слово, никогда на Складах спокойно ходить нельзя будет… Гнилое племя».
Во что играть: механики, социалка, обвм.
Обязательства: нет.
Квартирная хозяйка, сдающие комнаты в Ребре, о которой в городе могут рассказать много, да только ничего необычного. Конечно, раньше, по молодости, говорят, Лия не такая деловитая да рассудочная была. Каких только знакомств тогда не водила, да и вела себя не в пример как открытее. Но когда это было? А потом - обычно жила, честно трудилась, вырастила дочь. Тщательно выбирает квартирантов, почти также строго, как платье. Дети даже придумывали небылицы о ней, но ни одна не прижилась.
Влада Варнак говорит о ней: «Она когда-то была подругой… хотя, какие, конечно, подруги… но захаживала в гости на чай к Белой Хозяйке. Не одна она, конечно, с нею еще несколько приближенных, в том числе Фархад, который в ее квартирах и жил. О чем они говорили, ну, об этом никто не трепался, но вряд ли же о сортах муслина? А потом все как-то резко кончилось, а на променаде делали вид, что друг друга не знают».
Роман Сполох говорит о ней: «Свечи сейчас дороги, ночью темень. А в ее доме всю прошлую неделю горел свет, хотя все знают, даже до наших дошло, какая скупая она женщина. Что тревожило ее ночами? Я постучался как-то - нет, все в порядке. Так же губы в ниточку, так же сухо и коротко. Внутрь, ясно, не пустила. Но, стоило мне уйти, свечу потушила и больше никто не говорил, чтобы в ее окне по ночам ту свечу видел».
Во что играть: сны, социалка, обвм.
Обязательства: нет.
Приехала с мужем, за мужем и, кажется, не слишком счастлива здесь оказаться. Со всех сторон она городу чужая - не пытается его узнать, а ищет возможность уехать, не выстраивает свой ритм, а хочет возможность для мужа выслужиться. Слишком опекает своего больного ребенка, которого дети даже прозвали Узником. Ну, и главный грех - доверяет Властям и с радостью ждет приезда чиновника со свитой.
Рина Суг говорит о ней: «Ее, конечно, сразу поспешили окрестить ненормальной - никто у нас в городе так за детьми не бегает, только Ларе в свое время не повезло. Все растут сами собой и вырастают уже узнав себе цену. Ну, вот ее и заклеймили, и мало заклеймить - домыслы приняли за единственную истину и, конечно, уже не могли не выказать отношения. Поговорить дошли единицы. Я бы, может, тоже судила, но мы встретились в момент ее откровенности. И потеря ребенка, особенно потеря такая… И хочется ей сказать, что новой беды не будет, и не получается».
Павел Заватский говорит о ней: «Дать бы мужу ее затрещину - ушел в степь, пути якобы чинит. Ну, тяжелая женщина, но ведь сам выбирал, сам привез ее сюда, а дальше мужества не хватило. Оставил одну разбираться, приживаться там, где всем теперь не до нее, а кому до нее, те скорее фыркнут погромче».
Во что играть: поиски, социалка, обвм.
Обязательства: нет.
Она приехала в Город несколько лет назад и говорили, что это именно она извела семью, приютившую ее. Сначала отца, потом мать, затем дочь. Да только дочь внезапно нашлась во время эпидемии, правда, почти ничего о себе не помнит, хотя каждый день ходила мимо родительского дома. Дети играют в то, что Анна - караванщица. Главное, чтобы игра их не зашла слишком далеко.
Ласка говорит о ней: «Люди боятся ее из-за ее красоты. Странно так выходит, но это правда. То есть, конечно, поначалу просто не понимают, что боятся — просто им странно с ней разговаривать и дружить, как будто с мраморной статуей общаешься. Вот когда до этой мысли доходят, тогда и страшно становится. А она ведь на самом деле не статуя… Она живая. И на самом деле даже не красивая».
Марк Бессмертник говорит о ней: «Прирожденная актриса. Пластика, мимика, голос… Идеально. Будто всегда готова примерить на себя роль. Играет ли она себя в жизни? Да, конечно. Но совсем не так, как мы все это делаем...»
Во что играть: мистика, социалка, политика.
Обязательства: нет.
Люди здесь привыкли жить между двумя мирами - пользоваться благами цивилизованного мира, украшать повседневность пряными степными суевериями. От болезни они пострадали больше других, особенно молодые, крепкие. После ее окончания многие мужчины отправились на заработки, а женщины остались их ждать и с другими оставшимися отстраивать разрушенный дом.
Раньше их семьи в Городе жили только степняки, они строили его с самого начала и пользовались уважением. И ему было сложно осознать, как быстро доверие сменилось обвинением, приговором, казнью. Друзья спрятали и выходили Пашку, хотя в городе только и разговоров о том, что он вернулся из мертвых и теперь уже, конечно, не совсем человек.
Александр Сабуров говорит о нем: «Это вообще темная история. Конечно, и времена были темные… Но вся эта кутерьма с воровством, которое оказалось не воровством, повешением, которое закончилось воскрешением… черт знает что. Думаю, что дыма без огня все же не бывает. Беспокойные люди и сами причиняют беспокойство...»
Артемий Бурах говорит о нем: «Вот ведь умеет парень оказаться не в том месте — как специально просто! Что тогда, на станции, что потом, на виселице… что после смерти. Невероятное совпадение обстоятельств. После такого люди или живут сто лет… или становятся причиной катастрофы».
Во что играть: политика, социалка, обвм.
Обязательства: игротехническая нагрузка.
В городе теперь гадают, как можно было забыть свой дом, ведь именно это с ней и случилось. Несколько лет она ходила между родного дома в кабак Стаматиных, танцевала там снова и снова и не узнавала его. Вскрылось все случайно, когда во время эпидемии Анна Ангел призналась врачу, что украла ее память. То, о чем говорят шепотом - почему никто не узнал девочку, которая росла на глазах у всех, как могла пропасть общая память?
Валентина Тарн говорит о ней: «Я бы сочла эту историю чудовищно невероятной, если бы сама не была свидетелем. Не могу даже представить, что чувствует эта бедная девочка. Или не такая уж бедная? При одном упоминании Анны в ее взгляде проскальзывает что-то такое… Но даже мне кажется иногда что все это просто какой-то морок, бред… Я ведь знала Веру девочкой, она такой никогда не бывала».
Вар говорит о ней: «Она мне дороже жизни. Настоящее дитя мое, понимаете? Такая славная… Как она танцует! А как смеется! А ведь я видел, как они, все это отребье, на нее смотрят. И довелось же ей вырасти в такой дыре! Она же как котенок, ко всем доверчива, она не знает что эти все отымут — ведь говорят, что уже отняли у нее и так все, что можно… Кто же, кроме меня, ее бы еще защитил?!»
Во что играть: мистика, обвм, поиски.
Обязательства: нет.
Иногда бывает так, что что-то совершенно чужеродное приживается лучше, чем родное. Так вышло и с ней. Родители ее приехали из далекого города и привезли с собой ритуал, мастерство точить могильные камни и провожать в последний путь. До того Город не знал могил, но они отстроили кладбище. А после их смерти Ласка занялась их делом, окончательно переплетя наносное и местное - говорит с мертвыми, кормит и утешает их.
Сурок говорит о ней: «Ну, в общем, был случай один… Как раз на второй день, как армия пришла. Слышу ночью звуки странные такие, будто поет кто-то, очень тихо и хрипло. И мелодия такая… ну не человеческая песня, что ли. Без гармонии и ритма, а так… Будто зовет кого-то. Я было заступ схватил, ну мало ли, тогда такие слухи шли… А Ласка говорит так, с улыбкой: «Не ходи, не надо сейчас… Подожди, не тревожься». И через несколько минут стихло все, только по траве прошел кто-то. И тут она: «Вот теперь пойдем». Мы выходим, а на дорожке только несколько стеблей травы — не знаю даже, какой точно, но без цветов. Она их собрала, и утром на могилу какую-то отнесла, только я не знаю, на какую. Так что да… Мир у нее особый. И игры, наверное, тоже, каких нам и не знать. Да и лучше не знать никогда, наверное...»
Натан Туров говорит о ней: «Знаю, шепчутся иногда в Городе, мол, что это за дело, чтобы ребенок на кладбище рос. Да еще и работу работал, какая на кладбище полагается… мертвых слушал с детства… Только я думаю, что кому и среди мертвых спокойнее, чем среди живых. А я уж за ней так и так присматриваю, это не извольте беспокоиться. А что мертвых с детства слушает — так то даже и лучше, что с детства, у взрослых-то страха куда больше — они ведь к смерти ближе становятся с каждым годом, а у ребенка вечность впереди… Да и Ласка моя — умница, все знает, все делает правильно, добрым смотрителем будет...»
Во что играть: социалка, мистика, механики.
Обязательства: игротехническая нагрузка.
Это теперь он могильщик, а еще недавно патрульным был, а до того в армии служил. Слушал с детства истории Равеля, так и загорелся тем, чтобы порядок охранять, людей защищать. Только потом, как патруль распустили, из него как стержень вынули. Вот он и чудил. Как только в эпидемию выжил.
Лия Тевелева говорит о нем: «Вообще Натан, конечно, и мальчишкой смирный был. Хотя у меня перед глазами стоит как он на войну уезжал, следом за Лонгиным, бравый такой, веселый. А вернулся оттуда - будто тень одна от самого себя . Но это Песчанка его совсем сломала. Ты, когда в детстве мимо кладбища проходил, у тебя возникало желание дыхание затаить? Вот у меня, сейчас когда Натана встречу, каждый раз такое ощущение».
Юна Сохор говорит о нем: «Он - герой. Когда Карминский начал вешать людей, он с ним спорил в открытую и даже пытался одну из казней остановить - но куда там... Странно, почему в городе почти никто об этом не говорит».
Во что играть: обвм, поиск, механики.
Обязательства: нет.
Про Багра разное говорят. И немудрено, он ж Торбы родной брат, на лицо с ним - как воды две капли. Вот и ему братниной "славы" перепало. А уж правда то или нет, каждый для себя сам решает. По делам так вроде и не скажешь - в патруле пол-жизни, порядок в Городе сторожил, недобрых людей под суд приводил. Да вот только крут он сверх меры, да в драке приемчиков грязных не чурался никогда. Так что кто его знает… Вот только на могилке Торбиной он так и не был ни разу. А ведь все ж таки какой-никакой, а родной брат был.
Почтальон Гусеница говорит о нем: «Барыков? Игорь? Погодите-ка… а, так это же Багор! Ну, его многие знают. Бандитская семейка, да. Брат его известным уголовником был, ну и Багор того же занятия — хотя многие его в патруле видели, но, думаю, это так, для отвода глаз. Денежки-то у него водились, и не такие, что б в патруле заработать, или там еще где. Нет, я сам не видел, но люди говорили не раз… Кому-то даже раздавал их — думаю, не просто так. Нет, конечно, не пойман — не вор, как говорится, тут с него взятки гладки… но правда-то всплывет когда-нибудь!»
Александр Сабуров говорит о нем: «Нет, не припоминаю… Барыков… А, хотя да, был какой-то донос на него, анонимка — дескать, бандит, пытается скрыться от правосудия, вступив в патруль. Нет, эта информация не подтвердилась. Наоборот, исправно нес службу, даже благодарность, кажется, была у него… Я ведь с каждым патрульным лично беседовал, присматривался — понимал, что в патруле люди должны быть надежные, которые за идею в первую очередь радеют. А донос… думаю, просто зависть. Или, что тоже могло быть, те же уголовники и написали — может, он им где и дорогу перешел, патруль наш бандитам спуску не давал...»
Во что играть: социалка, поиск, политика
Обязательства: нет.
Во время эпидемии он потерял жену, а самого его песчанка обошла. Он, кажется, и вовсе бы собрался уже умирать, если бы летом еще не получил письмо - к нему отсылают двух внучек, потому что во время протестов его дочь и зять погибли. И хотя он никогда не видел девочек, он не отказал им в доме. И они уже несколько месяцев жили с ними. А теперь он один о девочках заботиться остался. И его, после остановки Заводов, лишившегося работы, это поставило в весьма тяжелое положение.
Сашка говорит о нем: «Дедушка очень добрый! И все-все про Город знает, ну только не про детский, потому что он же взрослый и даже старый. И много умеет! Он даже мне показал, как кораблик из дерева сделать, только у него не очень получилось, потому что руки дрожали и он полмачты срезал, вот столько! А ведь мы только из бумаги умели делать, а из дерева мало кто может. У нас тоже не очень получается еще, и ножик нам острый нельзя, дедушка не дает. А еще он пряники принес однажды! Ему на работе дали, но не той, где Заводы, потому что Заводы не работают пока, а той, где он убирал лавку продуктовую».
Барка Клюй говорит о нем: «Да что тут скажешь? Пришла беда — отворяй ворота… Внучки на шее, мор прошел, Заводы встали — ну как тут проживешь? Еле перебивается старик, а что делать? Кому сейчас легко? Эх, судьбина...»
Во что играть: поиски, обвм, социалка.
Обязательства: возрастная внешность.
Кем он только ни был за свою недолгую жизнь. И на Заводах покрутился, и патрульным побегал, но все недолго, как-то походя. А вот с сумкой почтовой ему нравится. Всегда в движении, всегда в гуще людей. Многое узнаешь до того еще, как кто другой об этом даже подумать успеет.
Павел Заватский говорит о нем: «Вот и лови его, когда даже Песчанка не поймала. Я ему вчера письмо отдал для Сабурова, так сегодня сталкиваюсь с комендантом-то, а тот письма, еще и не видел. А все потому, что Гусеница никак не соглашается письма выбросить, которые некому стало доставить в эпидемию и возвращать тоже было уже некому».
Балта Суг говорит о нем: «К Валентине нужно идти, когда нужна справка, а к нему лучше, если нужны слухи. Он не только собирает их, но и с удовольствием расскажет всякому, кто захочет слушать. Правда, стоят те слухи не так уж много, но, говорят, что он будто бы болтал о смерти Симона до того, как Каины еще это признали».
Во что играть: детские игры, слухи.
Обязательства: игротехническая нагрузка.
Для многих работа у Каиных была возможностью прикоснуться к чародейским секретам семьи, но, в общем-то, немногие видели даже намеки на чудеса. Марина чудес не искала, в щели не подглядывала и, кажется, сердце у нее не билось чаще, когда она входила в Горны. Но говорят, что ее видели там ночью накануне смерти Виктора, когда для других Горны были закрыты.
Андрей Стаматин говорит о ней: «Раньше она служила Каиным, помогала Виктору в его работе, навроде секретаря. Даже болтали одно время, что была в него влюблена, но слухи так и утихли - ходит и ходит, никто не видел, чтобы вздыхала или личную вещь унесла. Мария теперь оставила ее без работы, решив устроить все по-новому, под себя».
Искра говорит о ней: «И чудные же дела творятся. У Каиных-то раньше, кроме прислуги, еще целая компания людей толковых была, так сказать, для всех нужд. Они у них как глаза и руки были. Что достать, кого уговорить, в чем разобраться - все делали. Вот Марина-то одна из них и есть. Умница, смышленая, коль что - не тушевалась. Мечтательная, правда, но Каиных других к себе и не брали. А сейчас они их всех хвать за химок - и на улицу. Как бы Каиным-то теперь локти кусать не пришлось, когда какой-нибудь Сабуров ту же Маринку к себе зазовет».
Во что играть: политика, социалка, любовная линия.
Обязательства: нет.
Бывший управляющий Тяжелого Влада. Еще каких-то семь лет назад он держал всех, кто работает на Заводах, в ежовых рукавицах. Не было, казалось, ничего о чем он не знал и на что не отреагировал бы, решительно и зло. Многие его не любили, еще больше ненавидели и боялись. Да вот только при нем Заводы работали как часы. А потом внезапно пропал Яма одним днем, будто и не было его никогда - уехал. Говорят, в Столице жил, женился даже. Лет семь о нем ни слуху, ни духу. А теперь смотри-ка - назад явился. Да вот зачем только?
Почтальон Гусеница говорит о нем: «...И я, главное, смотрю — Яма идет! Ей-богу, точно он! Я аж на другую сторону улицы перешел — ну, знаешь, по старой привычке, авось не заметит, время же рабочее. Хоть Заводы стоят, да и я там не работаю уж давно — но вот нутро екнуло, по старой памяти, ведь получки лишит! Да, смешно, а я тогда сначала дернулся, а потом уже только сообразил — а он ведь увидел, и понял, значит… Ну и узнал меня, понятное дело. Только смотрю — кивнул только так, и знаешь, несмело, будто и не Яма это, а так, старый знакомый. Тут уж я присмотрелся — ан постарел Яма-то, совсем сдал, морщины появились, и взгляд такой…Ну раньше же как наждаком драл, а теперь внутрь себя будто смотрит. Вот что время с людьми делает, а ты говоришь — Песчанка...»
Илья Бесфамильный говорит о нем: «Управляющий был — ну форменная сволочь, каких поискать… Спуску не давал, но и придирался по малейшей причине; уж сколько раз его убить клялись, да только то духу не хватало, то сам он чуял, когда не стоит лишний раз спину подставлять. Да, старой закалки был сатрап наш. Ну и уехал, говорят, счастья искать потом, как денег накопил — и что? Где его счастье? Судьба — она ведь все видит, всем воздаст… Вот и вернулся, видать, потому что куда ему деваться еще? Где у него угол будет? Да только и тут ему не обрадуются, нет уж… Он хоть и присмирел с тех пор, да я видел, внутри он все тот же, как камень на реке — сколько на нем мягкого мха ни нарасти, а стукнешься — все равно кости переломаешь...»
Во что играть: политика, социалка, обвм.
Обязательства: нет.
В Городе он лет пятнадцать уж, с тех пор как рабочих в новый корпус Заводов со стороны зазвали. С тех пор Барка уже до бригадира дослужился, а живет все также - тесно да скромно. Деньги не тратит, в кабак не ходит, куда, спрашивается, жалованье-то девает? Говорят Сабуров-то его все эти годы подозревает в чем-то и все на чистую воду вывести пытается. Да вот только от темных дел-то, ежели они есть, прибыток, а не убыток у людей обычно бывает. А по нему не похоже. Да с ним и в остальном так - Вспышку-то он здоровеньким переходил, а после нее с таким видом ходит, будто тогда и помер.
Багор говорит о нем: «Вот кто уголовник — клейма негде ставить! Все же знают, что и под судом ходил, и темные делишки крутил — а скользкий, как угорь, даже Инквизитор ухватить покрепче не смог! Везде выкрутился, а как — кто знает…»
Сандро Хвоевой говорит о нем: «Да, он проходил по делу о контрабанде. Насколько я знаю, после исполнения срока наказания он не возвращался к прежним занятиям, а был вполне законопослушным гражданином. Во всяком случае, к нам никаких сигналов не поступало. То, что местные жители не могут простить неизвестному человеку его не всегда безупречное прошлое, при том, что он давно с ним порвал.. не говоря уже о перенесенной им личной трагедии… это проблема исключительно местных, но никак не Властей. Предрассудки должно искоренять, и мы этим занимаемся… точнее, и этим тоже».
Во что играть: обвм, социалка, поиск
Обязательства: нет.
Говорят же, что о том, кто живет за самым высоким забором, ходят самые жуткие слухи. Вот Влада как раз такая. Она приезжала погостить к родственникам, а потом и осталась. Не отпугнули ее ни первая эпидемия, ни вторая, но все, что люди знают о ней – что она была против строительства Башни. А теперь ее обвиняют в том, что она убила ребенка.
Мария Каина говорит о ней: «Для меня она странная. Не любит Город, но осталась. Говорит, конечно, иное - что город этот дорог ей, что по другим бы улицам она ходить не хотела. Да только как это может быть правдой, когда каждый знает, как она ненавидит чудесное? А город наш пропитан чудесами. Не верю я тем, кто может любить частное, а не все целое».
Узник говорит о ней: «Может это она его и убила? Знаю, жутко такое говорить, но чего тогда не рада, не торопится в Многогранник? Хотя бы, чтобы узнать. Да, Ласка говорит, что хоронила она ребенка, но если это он вернулся, разве оно не хорошо? Может, какой ритуал провела».
Во что играть: поиски, политика, социалка.
Обязательства: нет.
Если за чем и следили Сабуровы, то это за тем, чтобы этот не слишком легальный и полузакрытый мир не превратился в настоящее преступное сообщество. Большинство тех, кто сейчас здесь оказался, привыкли к совсем другим условиям. Другие чувствуют себя на этой грани дозволенного вполне комфортно. Но главное, что отличает их от прочих - это позиция. Личное они ставят выше всегда.
Он был первым учеником Исидора Бураха, да только давно его уже выгнали с позором. За что - неизвестно до сих пор. Но Степь его до сих пор не трогает и, даже что он горькую пьет, тому не помеха. Живет он, похоже, на подачки младшего брата - первого городского мастера по кости.
Нали говорит о нем: «Ха, да как же мне его не знать! Уж на Складах-то да в кабаке его многие видели чаще, чем родную маму. И что только Папа Гриф в нем нашел, чтобы лясы с ним точить? Он же твирином уже насквозь пропитался давным-давно. С тех пор, как Исидор его выпер взашей, так и пьет. А ведь за дело выпер, я уверена. Но науку Исидорову он еще помнит, это точно - сколько на него ни думали укладские про всякое, на горячем он ни разу не попался».
Ноткин говорит о нем: «Зря они с ним так. И он с собой так тоже зря. Он ведь хороший мужик. Я еще когда маленький был и нога не ходила почти, мне ее разрабатывать нужно было - и я каждый день ну по улице ковылять. Смех и слезы. Так он тогда, как увидел однажды меня такого, так мне до победного и помогал, ходил со мной, подбадривал. Истории смешные рассказывал. Вместе-то оно куда как легче было».
Во что играть: механики, социалка, обвм.
Обязательства: нет.
До Песчанки она разносчицей у Стаматиных в кабаке была. Со всеми завсегдатаями минутку находила, чтобы словом или шуткой перекинуться, кто с Андреем дело имел - все ее знали. Так что немудрено, что когда заведение Стаматинское в пожарах сгорело, то все они в новый искрин кабак-то и перебрались. Да не только за выпивкой, а и чтобы дела свои было где обстряпать спокойно. Дела-то теперь, говорят, все только под искриным надсмотром делаются.
Анна Ангел говорит о ней: «Искра - хват. Андрей ее, конечно, теперь крепко ненавидит. Но ей-то с того что? Деньги вон и те будто из воздуха взяла. Откуда, спрашиваешь? Не порезала она никого, не думай. Она не по этой части, хоть и кажется, что такая могла бы. Говорит, что наследство от родственника, в Песчанку помершего, досталось. Может и не лжет. Хотя с Искрой никогда наверняка не поймешь - правду она тебе сказала или нет».
Почтальон Гусеница говорит о ней: «Совсем она злая стала. Недобрая. Мне как-то надо было вещи сменять, так не по себя стало - к ней идти. Уж лучше с солдатами договориться. Продешевишь, но зато спокойнее. Нет, оно давно к этому шло, конечно, но я-то помню еще какая она была когда-то. Кто бы себе лет пятнадцать назад даже представить мог, что из нее такая Искра получится?»
Во что играть: обмен, социалка, механики.
Обязательства: нет.
Она и раньше бойкая была, и потом, а в эпидемию не высовывалась, говорила, что ей ничего не нужно, только воду у водоносов принимала. А теперь вдруг зачастила на кладбище, хотя сроду у нее ни друзей, ни родных не было и ни к кому она не стремилась.
Багор говорит о ней: «О, Инга что угодно из-под земли достать может. Она всегда деловая была и толковая, даже пигалицей еще. Всегда понимала что к чему в Городе и кто с кем. Но не как братец-то мой покойный, а в рамках разумного, по-свойски. Оттого и жилось ей после того, как отец ее преставился, хоть и непросто, но все ж таки жилось. А уж после того, как Песчанка ушла и людям всем то одно, то другое нужно, а достать - негде, вот уж она развернулась. Только одного я не пойму - чего она ночами из дому уходит и по улицам шатается бесцельно. Время-то неспокойное, чтобы воздушком дышать».
Марк Бессмертник говорит о ней: «Я ее знаю, не сказать, чтобы хорошо, хоть и знакомы мы изрядно. Оно и немудрено - друзей-то у нее и нет, считай, а вот знакомцев да приятелей - хоть ведром черпай. На язык она легкая. Вот только укладских как будто сторонится в последнее время. Может оттого что отец ее со Старым Крюком повздорил? Да только Инга сама чего боится - неясно. Рэма ведь только на отца ее взъелся, а тот уже умер давно. Ей-то Крюк и вовсе на свет появиться помогал».
Во что играть: мистика, обвм, обмен.
Обязательства: нет
Приехала в Город меньше года тому назад. Еще юная, с горящими глазами и кучей планов на жизнь впереди. Но Песчанка оставила ее без всего - без дома, заработка, вещей. А главное - на крючке. Что-то такое с ней произошло, из-за чего она крепко осталась должна Искре и теперь вынуждена работать у нее в кабаке за просто так. Юна больше не поет, хотя раньше пела как птичка. Да и от остальной нее прежней, кажется, остается все меньше и меньше.
Лара Равель говорит о ней: «Бедняжка. Она ведь оказалась в Городе в поисках лучшей жизни... То ли Каины ее позвали, то ли она просто прослышала о том, что они благоволят тем, кто в чем-то талантлив. А теперь - такое. Кажется, она бы и рада уже уехать, хоть куда-то, куда глаза глядят. Да теперь не может.... А ведь как красиво, пронзительно она пела еще совсем недавно, во время Вспышки».
Сорель Карин говорит о ней: «О, эта куколка с зубами. Кто б мог подумать-то! Мне на днях в кабаке страсть как захотелось песенку послушать. Я к ней подошел, эдак по-свойски, и предложил ей «Соколика» спеть. Чин-чинарем, сказал, что заплачу - я же видел, что Искра заказы для нее берет и она соловьем потом заливается. А девчонка эта на меня как зыркнет зверем исподлобья, да как огрызнется, что ее время кончилось и она спать идет, а потому я утереться могу. Я, честно признать, тогда так опешил, что даже с ответом не нашелся, пока она из кабака-то не вышла. Так и сел обратно».
Во что играть: социалка, политика, обвм.
Обязательства: умение петь.
Известный всей стране архитектор, гениальный и вечно бунтующий. Против устоев, власти и даже законов физики. Вместе с братом-близнецом Петром они много лет назад осели в Городе, куда их привела благосклонность Каиных. Именно их детищем является Многогранник. Эпидемия немало потрепала и их жизни, но для братьев это послужило долгожданным импульсом к творчеству. Но несколько дней назад Петр пропал. Теперь все, что движет Андреем - желание найти его или хотя бы узнать, что с ним случилось. И отомстить. Кому бы то ни было.
Александр Сабуров говорит о нем: «Он преступник. Форменный, таких еще поискать нужно. Просто неглупый и удачливый - вот и оставался чистеньким до сих пор. Но одно дело, если бы он просто крутил свои делишки да хорохорился. А он - убийца. Это же он тогда убил Фархада. И именно убил, никакой это не несчастный случай. Да будь они хоть трижды гении со своим братом - ничего это не меняет. Хорошо, что притон его в тех пожарах сгорел. В Городе станет спокойнее».
Мила Зориг говорит о нем: «Андрей ведь пожертвовал собой ради Петра тогда, после того, как его Собор не ожил. Решил, что брат - гений, а он - так. Андрей похоронил себя в этой грязи, в кабаке, чтобы Петр мог творить. Это огромная жертва. Неудивительно, что он так ценит брата - мы всегда больше держимся за тех, ради кого много отдали. Теперь вы понимаете, почему его настолько подкосило то, что Петр пропал? Он ведь тоже умеет чувствовать. Может быть Андрей и страшный, но как по мне - он совсем не злой, что бы о нем ни думали».
Во что играть: социалка, обвм, поиски.
Обязательства: нет.