Сейчас Саймон – мирный трактирщик-домосед, любящий супруг, заботливый отец. Несколько лет назад – ветеран нескольких битв, сотник Миллер из городской стражи Бирмингема, гордость шерифа и кошмар для преступников и новобранцев. Еще чуть раньше – лет двадцать назад – Саймон по прозвищу Сэм Хмурый, второй человек в шайке Бледного Дональда, грабитель, убийца, отморозок и доверенное лицо босса, но об этом знают не только лишь все. Во всяком случае, так было до последнего дельца, когда банда Дональда ломанула дом богатого купца и, вместе с распотрошенной заначкой и столовым серебром прихватила дочку хозяина дома (Энн Стоун https://vk.com/lomienna ), рассчитывая прикрыться ей как заложницей при отходе, а при удаче и выкуп взять. Саймон, как помощник главаря, допрашивал пленницу – и в некий момент понял, что попал. Влюбился, как мальчишка, шарахнуло как обухом по голове. И повел себя, как и свойственно влюбленному мальчишке, полностью лишенному тормозов. Под утро прирезал охранника-подельника, выпустил пленницу и закоулками довел ее до дома дядюшки. По дороге разъяснил девице, что ее несчастье сразило его в самое сердце, что он вообще в банде с позавчерашнего дня против своей воли, что просто не мог пройти мимо девушки, нуждающейся в помощи, и т.п., что там положено вешать на уши наивным шокированным девочкам, спасенным из бандитского плена.

Девочка вроде бы поверила и восхитилась крутостью героического спасителя. Но дядюшкой оказался бейлиф Шорби, несколько менее наивный, чем племянница. Отправив девицу отдыхать, он велел парню задержаться и намекнул, что приметы Сэма Хмурого ему известны, так что выбор теперь у парня простой: или виселица по совокупности прошлых заслуг, или новая жизнь в качестве наемного новобранца городской стражи, с рекомендацией бейлифа. Последнее – в знак благодарности за спасение племянницы, иначе бы виселица была неизбежной. Выбор был очевиден. Да и с Энн легче видеться... Вот только о прошлом все-таки надлежало помалкивать, иначе пришлось бы возвратиться к варианту виселицы с вердиктом «бандит безуспешно выдавал себя за честного человека, но проболтался».

Спустя примерно месяц Саймон решился возобновить ухаживания за Энн, и объявился у нее под окнами с букетом цветов. Начали встречаться.

В страже Саймон в итоге прижился и нашел свое место. Служил честно, был на хорошем счету. Лишь однажды пришлось серьезно пойти против долга: банду Бледного Дональда года через полтора после истории с Энн Стоун взяли за жабры, и в одном из стражников, поставленных на охрану тюрьмы, Дональд узнал старого подельника. И пригрозил тому, что раскроет на суде (или на эшафоте) прошлое Саймона – если тот не обеспечит Дональду побег и прикрытие. Если начальство и осведомлено об истинной биографии Сэма Хмурого, то перед девчонкой и ее родителями ухажер наверняка не откровенничал. А там пары эпизодов хватит, чтобы лишить Саймона всяких шансов на ответное чувcтво. Саймон сначала, конечно, послал Дональда к дьяволу, но потом, подумав, – а куда деваться? - помог ему бежать. Хорошо, хоть не запалили на этом деле...

Получив должность десятника, Саймон таки набрался смелости сделать Энн предложение руки и сердца. Энн согласилась, не раздумывая. А вот ее родителям простой стражник не показался годной партией для единственной дочурки, так что мама с папой выгнали потенциального жениха вон. Впрочем, Саймон был не из тех, кто так просто отступается от задуманного, так что в итоге венчались они с Энн против воли родителей, втайне (присутствовали только сослуживцы Саймона и близкая подружка Энн) и у священника, который не был лишен сана за алкоголизм только по недосмотру епископа. Родителей новобрачной поставили перед фактом, и последствия не замедлили сказаться: дочь лишили наследства, выставили из дома и порекомендовали убраться из города. Что Миллер и сделал, переехав с женой в Бирмингем и нанявшись в тамошнюю стражу, где со временем дослужился до сотника и поучаствовал в нескольких заварушках гражданской войны. Выжил.

Отец, кстати, так и не простил Энн, не хотел видеть ее до самой смерти, и даже на смертном одре не захотел попрощаться.

А так жили неплохо, двоих детей родили. Сын умер в раннем детстве от болезни, дочь(https://vk.com/id23808602) жива, здорова, и пора бы ей подыскать достойную партию (конкретно, человека, способного сохранить трактир, потому что Бетти – единственная наследница Миллеров, но одной ей с трактиром не управиться). Дочь, кстати, о знакомстве Саймона и Энн знает отредактированную версию, близкую к той, что Саймон поведал будущей супруге при первом знакомстве. Якобы Саймон, бедствуя, прибился к банде Дональда Бледного и Сэма Хмурого, да долго там не пробыл – первое же дело было по ограблению дома Стоунов, после которого папа спас маму, поступил в стражу и нашел свое место в жизни. Ну и про недовольных родителей невесты, побег и тайное венчание Саймон как-то раз проболтался, когда подросшая дочка начала интересоваться, есть ли у нее дедушка с бабушкой.

Уйдя на покой, Саймон с женой и подрастающей дочкой вернулся в родные места. Подумав, он решил осесть в Кроссбридже: к тому времени через реку проложили дорогу, построили пару мостов, и единственное, чего не хватало деревеньке на оживленной дороге – это хорошей таверны. Саймон выкупил землю, поставил главный дом и хозяйственные постройки, нашел поставщиков, прислугу (Эмбер Хадсон https://vk.com/o.gumanova) и открыл двери для посетителей.

Встретить старину Дональда он не опасался: зная авантюрный характер бывшего главаря, Саймон не рассчитывал встретить его на этом свете. Поэтому для него было, конечно, неожиданно в один из первых дней увидеть за новым столиком знакомую физиономию, совершенно не изменившуюся и не постаревшую за эти годы. Сказать, что Саймон был шокирован – означает сильно приуменьшить его ощущения. Впрочем, вскоре к «Дональду» присоединилась его возрастная копия, и Саймон, наконец, сообразил, что видит перед собой не бессмертного горца из шотландских сказок, а отца(https://vk.com/id170150000) и сына(). Конечно, подошел, сына Дональд отослал, и тогда немного пообщались. Что друг другу сказали – решите между собой, но было это в позапрошлом году, и вы оба пока что живы. А что было двадцать лет назад – никто (ни семья Саймона Миллера, ни сын Вильяма Парсона) не знают, и стоит ли ворошить прошлое?

Энн тоже заметила Парсонов, узнала Дональда и испугалась; Саймону пришлось ее разубеждать. Сказал, что оба обознались, и неудивительно – Парсоны взаправду похожи на Бледного Дональда. Возможно, родственники, а что отрицают родство, так оно и понятно, кому такое родство нужно. Также упомянул, что Бледного Дональда вздернули еще в ту пору, когда Саймон и Энн жили в Шорби, он сам охранял тюрьму со смертником и сомневается, что на Дональда тоже нашелся свой добрый бейлиф.

Кстати, Джим Парсон(), сын Дональда, явно положил глаз на Бетти. Даже предложил Саймону услуги вышибалы, чтобы, надо думать, быть к девушке поближе. Но точно ли это хорошая партия для единственной наследницы, которая, скорее всего, унаследует за отцом трактир? Саймону есть о чем подумать и отчего ощутить себя на месте отца Энн. Вероятно, он имеет шанс увидеть свою историю с неожиданной стороны.

Для Энн Миллер, урожденной Стоун, эта история началась лет в семнадцать, когда дом ее родителей – зажиточных купцов в Шорби – грабанула известная в тех местах банда Бледного Дональда, совершенно отбитого и отмороженного бандита без проблесков благородства. Ее, по случайности оставшуюся дома одной, грабители повязали и прихватили с собой, рассчитывая не то на выкуп, не то на использование Энн в качестве заложницы. Посадили под замок, приставили охранника. Энн, хоть и была шокирована и перепугана, способности соображать не лишилась – поэтому попыталась внушить сочувствие и жалость хмурому бандиту(https://vk.com/id33567348), пришедшему ее допросить, чтобы хоть немного облегчить тяготы плена. Сработало даже лучше, чем она надеялась: допросчик вернулся под утро, без разговоров всадил нож под ребро подельнику, вывел Энн из тюрьмы и отвел к дядюшке, по ходу вешая ей лапшу на уши, мол, что он очарован ее красотой, поражен до глубины души несчастьем, не мог пройти мимо, и вообще он в банде только с позавчера и ничего преступного натворить не успел. Ну конечно, так Энн и поверила. Конечно, честно притворилась наивной глупышкой, развесившей уши... Пусть болтает, а когда выяснится, что дядя – один из бейлифов шерифа, будет уже поздно.

Дядюшка принял беглянку, отправил отдыхать, а бандита-спасителя, представившегося Саймоном, попросил «немного задержаться». Энн, конечно, предполагала снова увидеть Саймона только на виселице, но парень исчез на месяц, а после объявился под окном девушки с букетом цветов и с нарукавной повязкой новобранца городской стражи. Тогда Энн впервые поглядела на бывшего бандита с искренней симпатией.

Дядюшка-бейлиф, которому Энн задала вопрос о Саймоне, сказал, что хочет дать парню шанс, доброе начало в нем есть, да и благодарности его поступок заслуживает. Поэтому бейлиф предложил Саймону выбор между виселицей и рекомендацией в стражу, а что он выбрал – Энн может видеть у себя под окном. Явно общество Энн влияет на него в лучшую сторону, вон, даже улыбаться начал, чего за ним раньше, говорят, не водилось. И хорошо бы Энн лишний раз не упоминать об обстоятельствах своего с ним знакомства.

Если дядюшка-бейлиф явно одобрял общение Энн и Саймона, да и сами молодые люди испытывали друг к другу крепнущую симпатию, то у родителей девушки по этому поводу было другое мнение: городской стражник неизвестного происхождения не казался им достойным женихом для единственной дочери. Так что Саймона, пришедшего просить руки и сердца у родителей Энн, выгнали с позором вон. Впрочем, на чувства Энн это не повлияло, а Саймон всегда был парнем безбашенным, так что дело закончилось побегом, тайным венчанием (присутствовали, кроме новобрачных, только слегка трезвый священник, сослуживцы Саймона и подружка Энн), ну а родителей поставили перед фактом. Последствия не замедлили сказаться: дочь лишили наследства, выставили из дома и порекомендовали убраться из города. Что Миллер и сделал, переехав с женой в Бирмингем и нанявшись в тамошнюю стражу, где дослужился до сотника и поучаствовал в нескольких заварушках гражданской войны.

Жили неплохо, двоих детей родили. Сын умер в раннем детстве от болезни, дочь(https://vk.com/id23808602) жива, здорова, и пора бы ей подыскать достойную партию (конкретно, человека, способного сохранить трактир, потому что Бетти – единственная наследница Миллеров, но одной ей с трактиром не управиться).
Отец, кстати, так и не простил Энн, не хотел видеть ее до самой смерти, и даже и на смертном одре не захотел попрощаться. а говорят, даже и проклял. Пока, правда, проклятие себя не проявило ничем, кроме слабого здоровья, но это бывает и без проклятий.

Дочь, кстати, о знакомстве Саймона и Энн знает отредактированную версию, близкую к той, что Саймон поведал будущей супруге при первом знакомстве. Якобы Саймон, бедствуя, прибился к банде Дональда Бледного и Сэма Хмурого, да долго там не пробыл – первое же дело было по ограблению дома Стоунов, после которого папа спас маму, поступил в стражу и нашел свое место в жизни. Ну и про недовольных родителей невесты, побег и тайное венчание Саймон как-то раз проболтался, когда подросшая дочка начала интересоваться, есть ли у нее дедушка с бабушкой.

Уйдя на покой, Саймон с женой и подрастающей дочкой вернулся в родные места. Подумав, он решил осесть в Кроссбридже: место удобное, проходит дорога, не хватает только таверны. Построились, наладили хозяйство, открыли двери для посетителей, и тут сердце Энн екнуло: в одном из посетителей она усмотрела черты Бледного Дональда, главаря банды, когда-то похитившей ее из родного дома. Дональд, конечно, выглядел как-то слишком молодо, все-таки двадцать лет прошло, но вскоре к нему присоединилась более возрастная копия, и Энн сообразила: это отец(https://vk.com/id170150000) и сын().

Саймон тогда пожал плечами – Бледного Дональда вздернули еще в ту пору, когда Саймон и Энн жили в Шорби, он сам охранял тюрьму со смертником и сомневается, что на Дональда тоже нашелся свой добрый бейлиф. Но все-таки подошел и поговорил со странными клиентами и вернулся умиротворенным: это местные йомены, Вильям и Джим Парсоны, отец и сын. Всю жизнь здесь провели, не выбираясь дальше Шорби, страшилки о Бледном Дональде слышали, конечно, но кто их в графстве не слышал? В общем, даже не родственники. Или родственники, но скрывают, и их можно понять. Не самое почетное родство. В общем, беспокоиться не о чем, платят они полновесной монетой, Парсон-младший вот даже готов вышибалой подработать – все в порядке, в общем.

Кстати, Парсону-младшему явно интересна Бетти. Но интересен ли он родителям как потенциальный супруг единственной дочки? В общем, Энн ощущает себя на месте собственного батюшки и, вероятно, имеет шанс увидеть свою историю с неожиданной стороны.

Бетти не лишена романтической жилки, и иногда втайне мечтает о высокой любви и (но чуть позже, после сообразных приключений) долгой и счастливой жизни с любимым человеком. Хотя кого в Кроссбридже очаровывать? Единственный толковый парень в деревне – Джим Парсон(), сын старика Вильяма(https://vk.com/id170150000). Вроде бы и умом не обделен, и силой, и смелостью, Бетти он даже где-то симпатичен, но есть у него два серьезных недостатка. Во-первых, родственники. Вернее, одна конкретная родственница, Маргарет Лоулесс(https://vk.com/id40732086), постоянно мотающаяся в гости к Парсонам из соседней деревни и успевшая задолбать весь Кроссбридж склонностью читать нотации и вразумления, при малейшем поводе переходящие в скандалы, всем, кто не успел вовремя сбежать. А если это чудо в перьях в родстве пропишется – так вовсе пиши пропало.
Во-вторых, Парсоны небогаты в сравнении с Миллерами. Дом, надел земли да старая лодка – вот и все хозяйство. Родителям нищеброд в качестве зятя точно не нужен, вряд ли дадут свое благословение. Хотя если вдруг разбогатеет, проблема снимется. А еще можно напомнить папе(https://vk.com/id33567348), как он сам на маме(https://vk.com/lomienna) женился...

Саймон ведь тоже выходец из городских низов, и нынешнее благополучие далось ему не просто. Мальчишкой он бродяжничал в Шорби, затем ненадолго прибился к банде Дональда Бледного и Сэма Хмурого – а именами этих головорезов до сих пор в графстве детей пугают, хоть и прошло с тех пор лет двадцать. Ненадолго – потому что на первом же деле бандиты похитили Энн Стоун, будущую матушку Бетти. А папа в нее влюбился с первого взгляда, ну и помог ей бежать от подельников, да и сам с ней ушел, в городскую стражу поступил даже. А когда десятником стал, посватался к любимой девушке, да только родители Энн, богатые купцы, выгнали его с позором. Так что пришлось Энн сбежать из дома, и венчались они с Саймоном тоже тайком, без отцовского благословения. А потом Саймон, чтобы не мозолить глаза обиженному тестю, уехал с женой в Бирмингем, где также поступил в стражу и дослужился до сотника.

А дедушка с бабушкой так маму с папой и не простили. Даже на смертном одре дед не пожелал видеть ни дочь, ни внучку, ни Саймона.

В общем, возвращаясь к Джиму, у Бетти есть о чем подумать. Поощрить ли симпатичного односельчанина, чтобы он как-то поднялся над собой (как говорится, чтобы стать женой негоцианта, надо выйти замуж за приказчика) и стал достойной партией для Бетти? Или лучше обратить внимание на прочих трактирных гостей, застрявших в Кроссбридже по непогоде, – может, кто-то из них окажется достойным романтического внимания миловидной девушки?

Лет двадцать назад никто в графстве не знал Вильяма Парсона, йомена из Кроссбриджа. Да и трактирщика Саймона Миллера, если на то пошло, тоже на свете не существовало. А были тогда два молодых отморозка, возглавлявшие банду, что бесчинствовала в Шорби и окрестностях: главарь Дональд Маккей (да, его прадед был родом из Шотландии) по прозвищу «Бледный» и его первый доверенный помощник Сэм Хмурый. То есть звали-то его и тогда Саймоном, но имя однажды переиначили до Сэма, так и прилепилось. Даже не в очень-то травоядную эпоху (и даже с поправкой на сеттинг) банда Бледного Дональда выделялась безбашенностью, отмороженностью и слабой разборчивостью по части способов добычи насущного бандитского хлеба.

Во всяком случае, так дела обстояли до дня, когда банда ломанула дом богатого купца и, вместе с распотрошенной заначкой и столовым серебром прихватила дочку хозяина дома, рассчитывая прикрыться ей как заложницей при отходе, а при удаче и выкуп взять. Сэм Хмурый, как помощник главаря, допрашивал пленницу – и в некий момент ему снесло крышу. Девица-то не промах оказалась, и даже в положении заложницы сумела окрутить пацана. Хмурый повел себя, как и свойственно влюбленному идиоту, полностью лишенному тормозов. Под утро прирезал охранника-подельника, выпустил пленницу и закоулками довел ее до дома дядюшки. Не остановило его даже то, что дядюшкой оказался местный бейлиф. Не знал, наверное. Или девка так заморочила парню голову, что тот и на верную виселицу был готов? Тогда приколдовала, не иначе.

Впрочем, виселицы Саймон как-то избежал. Хотя зашкварился все равно по полной: мало того, что сотоварища порезал ради бабы, так еще и в стражу подался. Сидеть бы ему на перышке, но Саймон был всегда начеку, толпой на него напасть было трудно, а в поединке он легко рвал любого, не исключая главаря. Правда, Дональд был легче и быстрее, это помогало...
В общем, Дональд сделал лучшее, что мог в тех обстоятельствах: отложил месть на потом и сделал вид, что бывшего друга вовсе в мире не существует. Саймон вроде тоже не особо заморачивался на непримиримую борьбу, у него было дело поважнее – за Энн ухаживать. Или он притворялся, что дело есть, или надавили на него как-то, или вообще тут без него обошлось... В общем, через несколько месяцев банду Бледного Дональда таки взяли за жабры и отправили плясать пеньковую джигу. Причем Дональда оставили напоследок и ввиду особой опасности – в одиночной камере. Охраняемой, конечно.

В некий вечер привелось и Саймону встать на пост у камеры. Дональд узнал старого подельника. И пригрозил тому, что раскроет на суде (или на эшафоте) прошлое Саймона во всех деталях и подробностях – если даже его стражническое начальство обо всем этом и осведомлено, то с девкой и ее родителями Саймон наверняка не откровенничал. А там пары-тройки эпизодов хватит, чтобы лишить Хмурого любых шансов на ответное чувство и симпатию.

Саймон, конечно, послал Дональда к дьяволу, другого ответа от него и не ожидалось. Ожидались действия, и тут стражник не подкачал: выпустил подельника будущей ночью и велел убираться на все четыре стороны. В качестве укрытия Дональд избрал захудалую деревушку Кроссбридж, где и поселился, сменив имя. Дональда Маккея по прозвищу «Бледный» знало все графство, его именем уже детишек пугать начали (по словам Саймона). Но кому интересен обычный йомен Вильям Парсон, который не наработал репутации даже на простенькую кликуху? Впрочем, совсем уж от криминала Вильям отойти не сумел. Браконьерствовал помаленьку – не увлекаясь, чтобы не замели. Пока все тихо. Зато в окрестностях Кроссбриджа он может ориентироваться едва не с закрытыми глазами.

Поначалу Дональд рассматривал укрытие как временное: пересидеть, переждать и через несколько лет вновь приняться за старое. Но как-то втянулся потихоньку в спокойный деревенский быт, женился даже. Не то чтобы по большой любви, просто затащил одну девчонку на сеновал, а там оказались ее братья и отец – с предложением, от которого нельзя было отказаться... во всяком случае, если Вильям хотел сохранить яйца в целости. В общем, пришлось скоропостижно жениться, и не сказать, чтобы все было совсем плохо, девица из семьи Лоулесс оказалась хоть и не красавицей на лицо, и не умницей-разумницей, но хорошей хозяйкой и заботливой женой и матерью, так что дело обернулось к лучшему, наверное... Пока супруга не слегла с горячкой и не ушла на тот свет, оставив сына и мужа заботиться друг о друге. Сын(), Джим, уже подрастает, здоровенный лоботряс. Пора бы женить детинушку.

Конечно, о прошлом Парсона никто в деревне не подозревает, даже сын не осведомлен, не говоря уж про Лоулессов. Но слухом земля полнится – по графству рассказывают байки о Бледном Дональде и Хмуром Сэме, где два подельника оказываются то чудовищами-дьяволопоклонниками, то благородными разбойниками по варианту Робина из Локсли, а то и приятельствующими принцами-изгнанниками из Йорков и Ланкастеров – в общем, потихоньку становятся персонажами местного фольклора. О реальных Дональде и Саймоне уже начали забывать – хотя награду за голову Бледного Доналда пока что не отменили, а полторы сотни фунтов серебром – хорошая сумма, которая способна догнать цель и спустя двадцать лет.
В родстве с Лоулессами есть один минус – с ними сложно спорить. Сильные и друг за дружку горой, и рукоприкладства тоже не стесняются. И туповаты малость – Уилл, единственный сообразительный мальчишка из Лоулессов, так задолбался жить в обществе любящих родственничков, что аж в монахи сбежал... А потом и из монахов в разбойники, чем еще раз подтвердил для Вильяма свою сообразительность. Конечно, там и матушка, прямо скажем, та еще мегера, муж у нее под каблуком ходил и пикнуть не смел, разве только иногда приезжал к Вильяму выпить эля и пожаловаться на жизнь. Бывало, и сына с собой брал, с Джимом они сдружились, кстати. Вильям угощал приятеля и слушал пьяные откровения, куда деваться. Потом муж помер, сын сбежал, а матушка – Маргарет Лоулесс(https://vk.com/id40732086) – отчего-то вбила себе в голову, что Вильям глубоко страдает без общества старинного друга (и нуждается в совете умной женщины), может посочувствовать ей по поводу непутевого сына (молча, говорить будет она), а Джим без матери совсем отбился от рук и нуждается в срочном присмотре и вправлении мозгов (опять-таки, пожелания самого Джима в расчет не принимаются). Поэтому Маргарет начала постоянно мотаться в гости к Парсонам, вот и сейчас гостит. Собиралась позавчера уехать, но дождь спутал все планы. Может, Вильям и послал бы уже Маргарет к лешему, но поссориться с ней означает поссориться со всеми Лоулессами, а на такие острые ощущения уже здоровье не то. В общем, Вильям и Джим молча страдают, Маргарет вещает и наслаждается. И теперь еще и непонятно когда уедет... И ведь не заткнется, пока она тут, зараза. Или поискать способ заткнуть?

В город Вильям наведался лишь единожды – лет пять назад, чтобы вернуть себе общак, спрятанный в тайном месте еще перед арестом. Денег там немало – почитай, вся добыча банды за последние три года ее существования, частично переведенная в звонкую монету. Повезло – тайник не нашли и не разорили, Вильям спокойно вывез из города сундучок с сокровищами и прикопал его неподалеку от Кроссбриджа, в роще за озером. Теперь ломает голову, как бы легализовать накопленные деньги: если йомен начнет тратить большие суммы, это привлечет внимание. А Вильяму есть что скрывать.

Два года назад в Кроссбридж приехал отставной вояка из Бирмингема с женой и дочерью. Построил трактир у дороги, нашел персонал, замутил хозяйство и открыл двери для посетителей. И вот тут-то Вильям Парсон маленько офонарел, узрев у стойки старого знакомого Саймона(https://vk.com/id33567348) и узнав в его хлопочущей супруге девицу Энн Стоун(https://vk.com/lomienna), из-за которой все и началось, и завернулось таким вот хитрым образом. Конечно, и его признали, и Саймон подошел поздороваться и переброситься словечком. Посидели, выпили пива, поговорили о прошлом, сговорились его не ворошить и пустили все идти своим чередом. Саймон как-то жену успокоил, Вильям домочадцам тоже ничего не сказал, в конце концов, и Вильям не хочет плясать пеньковую джигу, и Саймону на его положении хозяина трактира не нужна репутация отморозка и душегуба. И в глазах семьи не в последнюю очередь.

Опять же, дочка(https://vk.com/id23808602) у Саймона прямо красавица. И, кстати, единственная наследница саймоновского трактира, так что вот хорошая партия для сына. Понятно, что сейчас Бетти Миллер и не посмотрит в сторону сына землепашца, но если откопать и легализовать сбережения, Парсоны смогут купить и перекупить с полдюжины таких миллеров, так что шансы у Джима в смысле Бетти вполне имеются. Да и сам Миллер против тогда не будет... Пусть он только попробует быть против, Вильям знает о нем такие вещи, которые может знать только Бледный Дональд.

Единственный сын старика Вильяма Парсона(https://vk.com/id170150000) пока что не нашел своего места в жизни. Нет, конечно, если есть земельный надел, река, обильная рыбой, и лес с бегающей под каждым кустом зайчатиной, жизнь йомена можно считать вполне обеспеченной, но от идеи до гробовой доски сидеть в захолустном Кроссбридже Джима с души воротит. Еще и родственнички эти... Лоулессы, чтоб им поперек горла встало. Многочисленные, сильные, но туповатые вилланы, одно хорошо – живут не в Кроссбридже, а в деревне за мостом, видеться с ними приходится редко, и то хлеб. Был там один нормальный парень – Уилл, кузен Джима и друг детства, он часто с отцом одно время гостил у Парсонов. А однажды не выдержал общения с родной семейкой и сбежал. Теперь его безутешная вдовая матушка, Маргарет Лоулесс(https://vk.com/id40732086), едва ли не каждый сезон мотается в гости к Парсонам, отчего-то найдя в отце желание сочувствовать ее горю и выслушивать пространные монологи о падении нравов молодежи и сыновьей неблагодарности Уилла... И заодно, о недостатках воспитания Джима, с сопутствующими советами и воспитательными нотациями, от которых на стенку лезть хочется. Послать бы ее к лешему... да только ссориться с родней себе дороже, Лоулессы хоть и тупицы, но друг за дружку всегда горой. А тетушка Маргарет и сейчас гостит в Кроссбридже. Собиралась позавчера уехать, но дождь спутал все планы. В общем, Вильям и Джим молча страдают, Маргарет вещает и наслаждается. И теперь еще и непонятно когда уедет... И ведь не заткнется, пока она тут, зараза. Или поискать способ заткнуть?

А Уилл Лоулесс, говорят, поначалу аж в монахи подался, да долго в аббатстве не просидел. Сбежал и оттуда, говорят, теперь разбойничает. Джим ему не то чтобы завидует, но понимает очень хорошо.

Нет, сам Джим криминальными наклонностями не страдает, и бандитской карьеры для себя точно не жаждет. Вот если бы на другой стороне удачи поискать... Пойти в помощники к бейлифу, например. Да только кто ж возьмет простого деревенского паренька на службу? Тут как-то зарекомендовать себя надобно. Вот, скажем, какого-нибудь беглого преступника разыскать, того же Бледного Дональда, например: говорят, наводил он лет двадцать назад шороху на все графство со своим подельником, Сэмом Хмурым, их именами до сих пор матери детишек пугают. Сэма, говорят, повесили еще тогда, а Дональд как-то сбежал чуть ли не прямо с эшафота. Так его и не сыскали, а ведь где-то прячется старикан, пьет себе пиво да в ус не дует. А за его голову неплохая награда еще ведь назначена, аж полторы сотни фунтов серебром! Денежки серьезные, Джим за всю свою жизнь столько не видел. Понятно, просто за информацию отсыпят меньше, но и то хлеб, да и за рекомендацию точно сойдет. Так что информацию надо бы поискать, по слухам, исчез-то он где-то неподалеку от Кроссбриджа. Небось сидит в какой-то лесной заимке, носу не кажет. А если и помер уже – сколько лет-то прошло – наверняка у него где-то сокровища припрятаны, награбил он немало в свое время. А деньги Джиму тоже нужны... По более личной причине.

Дочка(https://vk.com/id23808602) этого нового трактирщика, Саймона Миллера(https://vk.com/id33567348), уж очень в душу пареньку запала. Раньше-то он на нотации отца да тетушки отмахивался, мол, рано мне жениться, дайте пожить спокойно. А как увидел Бетти, так и призадумался, может, что-то в этой идее есть. Но вряд ли девчонке из зажиточной семьи, единственной дочери, которая унаследует таверну, нужен жених – простой небогатый йомен. А вот помощник бейлифа, получивший награду за поимку преступника (или расковырявший бандитский схрон), – это уже совсем другое дело. Уговорить, что ли, отца присоединиться к поискам, он знает окрестности как свои пять пальцев. И тоже заинтересован в том, чтобы женить сына.

Чтобы быть поближе к Бетти, Джим даже предложил Миллеру поработать в трактире вышибалой, за символическое вознаграждение. В случае проблем, конечно, бывший сотник и сам не чурается рукоприкладства, но помощь в таких делах лишней не бывает, да и перед симпатичной девчонкой блеснуть храбростью и силой тоже полезно.

Куда податься потомку старинной, еще до-норманской знати, если за душой ничего нет, кроме древней гордости саксонских элдерменов и острой ненависти ко всем, в чьих жилах течет кровь Вильгельма Завоевателя? Если и за Йорков, и за Ланкастеров Элвин готов поднять лишь один тост – «На погибель сукиным сынам!» Правильный ответ тут только один – в разбойники. Конечно, потомки норманнов есть и в банде Черной Стрелы, но у Дэкуорта с этим как-то проще: о человеках там судят не по родителям и предкам, даже не по принадлежности к сильной или слабой половине человечества, а по тому, сколько стрел из десятка боец положит в яблочко. Ну и по некоторым другим признакам – хитроумию, бойкому языку, верности предводителю и товарищам. Как в добром саксонском хеордвероте, решил для себя Элвин, присвоив товарищам по банде статус почетных саксов, да на том и успокоившись.

Слухи о Братстве Черной Стрелы ходят разные, вплоть до самых мерзких, и это раздражает Элвина. По возможности (аккуратно, чтобы не спалиться) он старается их пресекать. Пару раз даже до драки доходило, хорошо хоть, рядом никого из рыцарской да законнической братии не было. Впрочем, если бы было, он, может, и придержал бы язык...

А один раз на почве мерзких слухов и до откровенной резни дошло. Объявилась в соседнем графстве Гринстоун банда полных отморозков, совершенно неразборчивых в плане добычи насущного хлеба. Многие стали их жертвами, и вилланы, и йомены, и двое джентльменов, один, говорят, даже рыцарем был. И мало того, что бесчинствовали, так еще и повадились оставлять на месте своих делишек знаки Братства – стрелы, выкрашенные черной краской. Около полугода назад это было. Дэкуорт тогда был в бешенстве, и сам возглавил вылазку в графство Гринстоун, чтобы на пальцах разъяснить беспредельщикам основные понятия. Разъяснил. На пальцах. То есть тем врагам, кому не повезло выжить, он приказал отсечь большие пальцы на обеих руках, чтобы те не могли более натянуть тетиву. А главаря и вовсе усадил на кол. Жестоко? Да. Но больше никто не рискнет валить свои грехи на Братство.

Элвин тогда был в отряде Братства и отличился в бою, отчего его главарь и приметил среди прочих товарищей. После боя и расправы Дэкуорт сказал ему: «Элвин, вижу, парень ты непростой, задатки командира у тебя есть. Многие в Англии хотели бы поднять оружие против тех, кто творит несправедливость и обижает простой люд, да скрываются и молчат – поодиночке они никто. А у нас в Братстве таким ребятам всегда есть место и дело. Найди мне достойных и верных людей. Навербуешь отряд хотя бы в пять новобранцев – поставлю тебя над ними старшим. Удачи!»
Спустя несколько дней Элвин добрался до Кроссбриджа, назвался поденщиком и стал потихоньку беседовать с людьми да примечать недовольных да ищущих приключений. Пока предложения никому не делал, ну да время терпит... Надо сначала присмотреться, притереться. Стать из пришлого чужака добрым знакомым, которого выдать бейлифам куда как сложнее в моральном плане.

В самом Кроссбридже не то чтобы раздолье в плане вербовки. Трактирщик(https://vk.com/id33567348) бы подошел, конечно, но он свое отвоевал, и обратно в рисковую жизнь не стремится. Юный Джим Парсон() мог бы подойти, парень и толковый, и силой не обделен, но пока Элвин к нему лишь присматривается, разговоров не заводил. Есть трактирная прислужница(https://vk.com/o.gumanova), по повадкам – явно имела опыт не совсем, скажем так, законопослушной жизни. Тоже можно пообщаться. Еще цыганка вот(https://vk.com/id171468094), тоже девчонка не промах. Цыганская жизнь в Англии нелегка, может, захочет найти тех, на кого можно положиться. Ей, кстати, однажды уже предлагали поработать на Братство, но Дженни отказалась, объявила, что дорога ее ведет иными путями. Возможно, стоит повторить приглашение, вдруг дорога поменяла свои планы на цыганку. Важно еще, что таверна Саймона стоит на оживленной дороге, и мимоезжие гости для Элвина – тоже потенциальные новобранцы. Вот сейчас, как раз, когда многие застряли в Кроссбридже из-за непогоды, и есть время их прощупать как следует.

Элвину знаком Джеймс Саммер(), охранник коробейницы Эдит Шиф(https://vk.com/asmela85). Он – наводчик Братства Черной Стрелы, ездит по графству и присматривается, где, чем и у кого можно поживиться. На помощь собрата Элвин всегда может рассчитывать. Кстати, он был в той гринстоунской вылазке: Элвин стоял в стрелковом прикрытии, а Джеймс был в штурмовой группе ближнего боя.

Также ему знаком Джереми Адлер(), ростовщик-еврей. Он приплачивает Братству за «крышу», не то чтобы с охотой, но кто и когда с охотой платит вымогателям? Ничего, ему полезно, кровопийце пархатому. Но если вдруг от него потребуется какая-то помощь – Элвин вправе немного скостить ему платеж. Насколько серьезно – ну, это смотря какая помощь понадобится.

А, еще у вас в банде есть хороший парень, твой неоднократный собутыльник, Уилл Лоулесс (ага, тот самый, из «Черной Стрелы» Стивенсона). Когда-то был монахом, потом задолбался и сбежал в Братство. Толковый боец и верный друг. Возможно, тетушка Маргарет Лоулесс, которая гостит у Парсонов, с ним в родстве?

Владельцем родового поместья Берти Вустер стал недавно, и года не прошло. И было это для него неожиданностью: второй сын сэра Ричарда Вустера, он не мог рассчитывать на майорат, и строил свои планы на будущее, предполагая в ближайшей кампании присоединиться к войску Ланкастеров, а там – как вывезут воля Господня и выкрутасы судьбы. Старшему брату он не завидовал – Берти и Дик с юных лет были дружны не разлей вода; и отца Берти тоже любил и почитал, преклоняясь пред его опытом и авторитетом. Тем сильнее было горе, когда старший и младший Ричарды Вустеры отправились с отрядом мечников в леса, чтобы найти бесчинствующих там разбойников и покарать их за разорения, чинимые ими среди йоменов и вилланов. Видимо, нашли. Но покарать не удалось – тела Вустеров и их дружинников через неделю доставили обратно в поместье, и Бертраму оставалось только похоронить отца и брата.
Убиты рыцари были стрелами, выкрашенными черной краской, – а в графстве Шорби и соседних землях хорошо знают, чья это подпись. Братство Черной Стрелы нанесло свой удар. Чем провинились Вустеры перед Братством – уже не узнать. Да и неважно это, по-хорошему.

Поэтому никого не удивляет отношение Берти Вустера к разбойникам. Во всех прочих отношениях рыцарь (пусть еще и не посвященный) без страха и упрека, к лесным стрелкам он относится без снисхождения и малейшей жалости. Бертрам даже едва не принес во всеуслышанье, на похоронах, клятву истребить любого, кто носит в колчане черные стрелы, и принес бы, не сообрази брат Джон(https://vk.com/archscorpion), к чему идет дело. После получасовой проповеди на тему евангельских добродетелей («А Я вам говорю, не клянитесь вовсе, ни небом... ни землею... ни головою своею...», Матф.5:33-37) Бертрам слегка поостыл, но от намерения отомстить бандитам за гибель отца и брата, конечно, не отказался. И сам не упускает случая свести счеты, и всегда окажет помощь любому, кто готов противостоять лиходеям, будь то бейлиф или пахарь, джентльмен или виллан.

Кстати, брат Джон относится к ситуации более спокойно. Берти его даже где-то понимает: в семье Вустеров Джона, бастарда, не очень-то любили, близко он сдружился только с Бертрамом, поэтому и горе у него вполовину не так тяжко. И вообще он монах, ему положено прощать и призывать к покаянию, это на воине лежит долг отмщения. Бывало, что брат Джон вставал между Бертрамом и его местью, и увещеваниями старался отвратить брата от немедленной кары изловленному бандиту. Один раз удалось, дважды даже доминиканского красноречия не хватило...

Отец Бертрама и Джона, сэр Ричард Вустер, год назад погиб: отправился покарать разбойников, бесчинствовавших в окрестностях Гринстоуна, но те оказались сильнее. Погиб и сэр Ричард, и старший брат Бертрама (соответственно, еще один сводный брат Джона), тоже именем Ричард. А убиты они были, что характерно, стрелами, выкрашенными черной краской. И всем известно, чьи это знаки.

Джон печалился, конечно, но стократ страшнее было горе Бертрама(https://vk.com/id427033666). Он очень любил отца и брата, и случившееся было для него, конечно, тяжелым ударом. В ярости и скорби, сразу после похорон, Бертрам едва не принес клятву истребить любого, кто носит в колчане черные стрелы, и принес бы, не сообрази брат Джон, к чему идет дело. После получасовой проповеди на евангельскую тему («А Я вам говорю, не клянитесь вовсе, ни небом... ни землею... Ни головою своею...», Матф.5:33-37) Бертрам слегка поостыл, но от намерения отомстить бандитам за гибель отца и брата, конечно, не отказался.

Брат Джон относится к гибели отца и сводного брата более спокойно. В семье Вустеров его, бастарда, не очень-то любили, близко он сдружился только с Бертрамом. Поэтому он видит ситуацию чуть более широко. И хотя не сомневается в том, что убийцы должны понести заслуженное наказание, брат Джон полагает, что обвинять и карать всех без разбора в том, где виноваты немногие – не самое разумное и добродетельное решение. И среди разбойников есть честные люди, вынужденные уйти в леса от несправедливости или спасаясь от зложелателей, и не факт, что любой, уличенный в принадлежности к шайке, не оклеветан. И вообще, Господь простил на Кресте даже несомненного душегуба. Поэтому, если случается оказаться рядом с братом, когда тому под горячую руку попался очередной разбойник, действительный или оклеветанный, брат Джон старается встать между ними и увещеваниями отвратить Берти от немедленной мести. Один раз удалось, дважды даже доминиканского красноречия не хватило...

В Кроссбридже Эгберт Солсборо оказался не просто так, а по работе: проверить пару слухов, связанных с этим захолустным селением.

Первый слух касается дел давно минувших, но по ряду причин еще актуальных. Была лет двадцать назад в Шорби банда лиходеев, беспредельщиков и отморозков. Возглавляли ее двое парней: Дональд Бледный и его первый помощник, Сэм Хмурый. Шороху они тогда навели изрядно, в графстве их именами по сию пору детей пугают, а кто постарше – байки рассказывают, в которых оба бандита предстают то чудовищами-дьяволопоклонниками, то благородными разбойниками по варианту Робина из Локсли, а то и приятельствующими принцами-изгнанниками из Йорков и Ланкастеров – в общем, потихоньку становятся персонажами местного фольклора.

На деле их история была иной – сначала из банды неведомо куда пропал Сэм Хмурый, а потом бейлифы прихватили и Дональда с остальными подельниками. Их осудили и приговорили к повешению, и плясать бы Дональду с приятелями пеньковую джигу, да вот умудрился главарь в ночь перед казнью бежать из узилища. С тех пор его следы теряются – но последние слухи, которые дошли до Шорби, гласили, что затерялся лиходей где-то в окрестностях Кроссбриджа.
За голову Дональда Бледного, кстати, до сих пор не снята награда – аж полторы сотни фунтов серебром, немалые деньги для простого человека. И общак банды так и не сыскали, растворился в неизвестности вместе с Дональдом. Одна из задач, поставленных Эгберту шерифом, – проверить слухи насчет Дональда и Кроссбриджа. Если бандит до сих пор жив – арестовать и предать запаздывающему правосудию; если мертв – найти свидетельства его смерти и, если получится, награбленные богатства (бейлифу в этом случае причитается сообразная доля от найденного). Конечно, Дональд мог и сбежать в соседние земли, и это тоже следует допускать, как и возможность вернуться несолоно хлебавши.

Вторая задача связана с распоясавшейся в последние годы бандой Черной Стрелы. Этим вопросом по мере сил занимаются все бейлифы Шорби во всех уголках графства: ищут следы, свидетелей, вербуют потенциальную агентуру. Ищут наводчиков и вербовщиков из банды, предавая их правосудию и каре. Известно, что места в Кроссбридже захолустные, вокруг глухие леса и болота – именно в таких местностях обычно и скрываются бандитские шайки.

Чтобы Эгберт мог исполнять свои обязанности в отрыве от соратников по правоохранительным трудам, ему выданы полномочия in extremia. Бейлиф Эгберт Солсборо может вести следствие, применять при допросе пытки, и приговаривать, после должного разбирательства, доказанных злодеев к повешению. Но если где напортачит или ошибется – отвечать ему придется перед шерифом, а то и перед самим Райзингемом, не терпящим среди своих людей самодурства, некомпетентности и немотивированной жестокости.

У отца Берты была сестра, звали ее Энн. Однажды с ней случилась беда – ее похитили головорезы из известной в те годы банды Дональда Бледного и Сэма Хмурого – отморозки и беспредельщики, чьими именами в графстве до сих пор детей пугают, хоть и прошло с тех времен около двадцати лет. То ли взять выкуп хотели, то ли прикрыться как заложницей, но не сложилось. Энн сумела бежать; вроде бы ей помог кто-то из бандитов, чуть ли не лично Сэм Хмурый, а может, и сам Дональд Бледный – хотя эти слухи точно проходят больше по классу фольклора, а не исторической памяти. А что правда – Энн тогда нашла убежище у дядюшки, служившего в те годы бейлифом в Шорби. И там она встретила молодого стражника-новобранца, влюбившегося в нее с первого взгляда, да и Энн не осталась к воздыхателю равнодушной. А вот родителям – стало быть, деду и бабке Берты – простой стражник как-то не приглянулся в качестве потенциального зятя, так что когда тот явился свататься, его выгнали с позором. Но любовная страсть не знает границ, особенно когда ума по молодости недостает, так что сбежала Энн из родительского дома и обвенчалась со своим парнем в тайне и без родительского благословения. Родителей поставили перед фактом, и те прореагировали закономерно: отец пришел в ярость и выгнал дочь из дома, запретив ей даже видеться с родными. Энн тогда с мужем уехали из города, и где они теперь – неизвестно.

Отец не простил блудную дочь до самой смерти, более того – отходя, старик на смертном ложе проклял Энн, объявив, что не будет у нее потомков мужского пола до той поры, пока ее дочь не подрастет, а Энн не прочувствует, каково это – уследить за девчонкой с ветром в голове. А не уследит за дочерью, так и вообще потомков не будет, не велика потеря.

Говорят, проклятия, сказанные на смертном ложе, имеют особую силу и всегда сбываются, хоть и грех это великий.

С год назад объявилась в соседнем графстве Гринстоун банда полных отморозков, совершенно неразборчивых в плане добычи насущного хлеба. Многие стали их жертвами, и вилланы, и йомены, и даже двое джентльменов. И мало того, что бесчинствовали, так еще и повадились оставлять на месте своих делишек знаки Братства – стрелы, выкрашенные черной краской. Около полугода назад это было. Дэкуорт тогда был в бешенстве, и сам возглавил вылазку в графство Гринстоун, чтобы на пальцах разъяснить беспредельщикам основные понятия. Разъяснил. На пальцах. То есть тем врагам, кому не повезло попасть в плен, он приказал отсечь большие пальцы на обеих руках, а главаря и вовсе усадил на кол. Жестоко? Да. Но больше никто не рискнет валить свои грехи на Братство.

В той схватке Джеймс едва не погиб. И лежать бы ему с проломленной головой, если бы товарищ не всадил стрелу в бандита, уже занесшего топор для смертельного удара. Джеймс заметил, что стрелу выпустил Элвин Элдридж(https://vk.com/dikarka.olga), один из лучников прикрытия. Но помнит ли об этом сам Элвин, спросить как-то не случилось. Дэкуорт вскоре после этого услал Элвина с каким-то заданием, и Джеймс долго гадал, что поделывает спаситель, – пока не встретил его в таверне Кроссбриджа. В любом случае, Джеймс должен Элвину свою жизнь, и надо бы как-то должок вернуть.

Джеймс, кстати, заполучил по итогам этого боя трофей - неплохой меч, рыцарю впору. Куда лучше того топора, который у него был ранее. И в руке удобно лежит, и заточку великолепно держит.

Еще у вас в банде есть один парень, изрядный дебошир и пьянчуга, Уилл Лоулесс (ага, тот самый, из «Черной Стрелы» Стивенсона). Когда-то был монахом, потом задолбался и сбежал в Братство. Толковый боец, но характер у него еще тот. Шутник и насмешник, и почему-то в качестве объекта насмешек он нередко избирает Джеймса. И в рыло ему дать затруднительно, Уилл далеко не слабак и совершенно безбашенный, если доходит до драки. Возможно, тетушка Маргарет Лоулесс(https://vk.com/id40732086), которая гостит у местных йоменов, с ним в родстве?

Сэнди Эдвинсон – полукровка. Провел как-то раз ее батюшка бурную ночь в стогу сена с симпатичной цыганкой, а через девять месяцев та явилась к дверям с пищащим свертком на руках и настоятельной просьбой обеспечить будущее дочери и матери. Дочь отец принял на правах подкидыша-приемыша – родная кровь все-таки. А бывшей любовнице дал от ворот поворот: еще чего не хватало, жениться на гулящей девке, да еще и язычнице-инородке. Выгнал с позором, даже попрощаться с дочерью не дал.

Впрочем, мать не исчезла в никуда. Присматривала, хоть и не мелькала на глазах – ее табор кочевал неподалеку от деревни, где обитала Сэнди. А когда девочка стала постарше и сама начала выбираться в окрестные леса, за грибами да хворостом, мать нашла способ пообщаться с ней без лишних глаз и рассказала об обстоятельствах ее рождения. С тех пор они нередко встречались, Сэнди слушала рассказы о вольной цыганской жизни, училась кое-каким цыганским повадкам и проникалась. Отец-то, хоть и заботился о ней в меру сил, а все же держал ее в строгости и требовал безоговорочного повиновения. Пару раз Сэнди и в таборе побывала, встречали ее там гостеприимно и доброжелательно: и у цыган есть понимание о «своей крови».

В общем, терпела Сэнди такую жизнь на двоих родителей лет до четырнадцати, а как завел отец речь о замужестве и представил будущего мужа – сорокалетнего углежога, страшного как смертный грех и дважды вдового... И даже в голову ему не пришло поинтересоваться, хочет ли «приемная» дочь такого семейного союза.

Что ему Сэнди тогда наговорила, ей самой иной раз вспоминать неловко. Батя, подобрав с пола челюсть, сначала выдрал ее как сидорову козу, а потом посадил в чулан, подумать о своем будущем и о том, чем чревато подражание цыганам. Ну, Сэнди подумала. А подумав – сбежала к чертям собачьим, точнее, к матушке и ее цыганской родне. Там-то ее любили и привечали, не то что дома.

Впрочем, в таборе Сэнди быстро осознала тонкую разницу между туризмом и эмиграцией. Вольнолюбивые цыгане в семейной жизни на поверку тоже оказались еще теми деспотами и самодурами. Так что Сэнди долго не продержалась и среди родственников матери, года через четыре отправившись на вольные хлеба. Внешне пошедшая в отца, но с багажом знаний и умений, присущих цыганам, она могла сделать неплохую криминально-мошенническую карьеру, чему Сэнди и посвятила свою дальнейшую жизнь.

В таборе более-менее близко, кроме матери, она сошлась только со своей младшей сестренкой, носившей «внешнее» имя Дженни(https://vk.com/id171468094). И хотя пришлось, скрепя сердце, распрощаться и с ней – лет через пять пути Сэнди и Дженни неожиданно пересеклись на большой дороге. Дженни, как оказалось, тоже были не по нутру порядки, установленные в таборе, да и пример сводной сестры вдохновил, – так что, став чуть постарше, она сманила кузена угнать повозку и уйти, куда позвала дорога.

С тех пор Сэнди и Дженни старались не терять друг друга из виду. Дженни с кузеном колесили в кибитке по дорогам Англии, зарабатывая на жизнь ярмарочными фокусами да трактирными плясками, Сэнди с переменным успехом применяла на практике свою изобретательность в плане способов сравнительно честного отъема денег у населения. Пока их не снова свела дорога в таверне Кроссбриджа, отрезанной волей слепого случая от внешнего мира.
Впрочем, Сэнди не была бы собой, если бы не сочинила на лету очередную мошенническую схему. Кажется, дело верное, выгорит – если хватит решимости, наглости и хорошо подвешенного языка, в чем у Сэнди никогда не было недостатка. А если не выгорит, получит Сэнди на орехи и от йоркских, и от ланкастерских, что, в принципе, тоже не смертельно и не в первый раз...

Идея, рожденная сумрачным цыганским гением Сэнди, такова: представившись связным от известной банды Черной Стрелы, она предложит показать желающим тайный разбойный проход через болота. Не бесплатно, само собой. На деле, конечно, Сэнди ни о каком проходе не знает (насколько ей известно, никакого прохода через болота нет вообще), собирается попросту прикарманить уплаченное и сховаться, пока не перестанут искать. Схрон у нее неподалеку есть, есть и лодка, но пока бушует буря, ей не воспользоваться. О схроне знает только Дженни – но она, конечно, не выдаст любимую сестру на расправу. Да и частью дохода Сэнди с ней обязательно поделится, как обычно.

Дело кажется верным: в поиске выхода из природной ловушки заинтересованы все. Продовольствие имеет свойство кончаться, мосты разрушены, лодками не перебраться - буря, потоп и бардак. Так что заламывать цену можно сколько угодно в разумных пределах, а при отсутствии денег - брать драгоценностями, ценной информацией и прочими ништяками. Кое-что обитатели могут и по окрестностям поискать, наверняка там интересные штуки припрятаны – места разбойничьи, даже, говорят, известный душегуб Дональд Бледный где-то в этих местах обретался и спрятал богатства, награбленные в те годы, когда он, со своим помощником Сэмом Хмурым, наводили шороху по всему графству. Лет двадцать назад это было – но их именами до сих пор матери детей пугают, а кто постарше – сочиняют байки то про парочку дьяволопоклонников, то про благородных разбойников в духе Робина из Локсли, то про принцев-изгнанников Ланкастера и Йорка, сдружившихся вопреки вражде их семей. Последнюю байку, кстати, запустила в фольклор сама Сэнди, под это дело провернувшая одну из самых удачных своих афер.

Вот ведь даровал Господь супругу – а вернее, покарал, иначе не скажешь! Мегера, каких поискать, скандальная, ревнивая да сквалыжная, только и думает, как бы мужу жизнь затруднить. В родном Шорби уже шагу не ступить, пива не выпить, игральные кости не раскинуть, да симпатичную девчонку не приобнять, чтобы рядом не оказалась Сьюзен(https://vk.com/helenksh79) и не закатила истерику. И черт дернул уступить настоянию родителей и жениться на этой стерве! Уж лучше бы наследства лишили – ну, начал бы жизнь с чистого листа, подумаешь... Зато на душе было бы спокойно и радостно. А с другой стороны, без денег тоже жизнь не в радость, девки, игры да пиво расходов требуют. Вот и приходится как-то выкручиваться, тайны разводить на пустом месте да подарочками от жены откупаться – и работает это не то чтобы каждый раз. Поль замучался с этими мероприятиями – сил нет.

Вот давеча нашел, казалось, способ скрыться на пару месяцев от бдительного взора дорогой супружницы. Вроде бы все хорошо рассчитал – покаяться в паре-тройке своих, так сказать, грехов (при воспоминании о тех «грехах» и их непосредственных участницах Поль до сих пор блаженно ухмыляется), получить в епитимью паломничество и уж там-то, вдалеке от родного города, как следует оттянуться за упущенные возможности. Но нет, и тут супруга подсуетилась – выклянчила у дядюшки немного серебра и навязалась в компанию мужу, чтоб, значит, присмотреть и проконтролировать, муж в паломничестве должен предаваться благочестивым молитвам, а не предосудительным увеселениям. План, кажется, идет насмарку.

Вот если бы как-то избавиться от супруги по дороге... Дороги Англии сейчас небезопасны, джентльмены меж собой за власть рубятся, разбойнички бесчинствуют да оголодавшее дикое зверье из лесу к жилью выходит. Случись что, Поль тут и ни при чем будет, никто не обвинит в безвременной гибели беззащитной женщины убитого горем супруга. Даже если вдовец изыщет способ по-тихому позаботиться о том, чтобы постылая жена не избежала смертельной опасности. Кое-какие деньги Поль все-таки утаил от супруги и взял с собой в дорогу; частью денег можно пожертвовать, если кто-нибудь возьмет на себя риск сварить отраву или аккуратно сунуть ножичек под ребро. Вот, скажем, здесь в Кроссбридже места глухие, деревушка отрезана от мира, и если сгинет Сьюзен где-то в местных болотах – так судьба распорядилась...

А кому утешить безутешного вдовца, здесь очень даже найдется. У трактирщика(https://vk.com/id33567348) дочка красавица(https://vk.com/id23808602), да и служанка(https://vk.com/o.gumanova) вполне ничего так себе. И среди гостей, застрявших в трактире по непогоде, есть весьма прелестные особы. А даже если с женщинами не сложится, пиво здесь отменное – и впереди еще ждет путь в блистательный Лондон и все удовольствия, которые может заполучить на этой стезе разборчивый ценитель жизненных радостей. Лишь бы жена над душой не стояла

Лоулессы – истинная соль земли, семья вилланов из соседней деревни живет душа в душу. И хоть и есть у них где-то хозяин-джентльмен, но он уже много лет сражается не то за Йорков, не то за Ланкастеров, в родном поместье появляясь ненадолго и от случая к случаю, довольствуясь посильным оброком и не вникая в личные дела своих крепостных. Так что живут его вилланы почти что как йомены, и тем довольны: есть и поля, и река, и лес, и всегда друг за дружку горой.

Но и в доброй семье не без урода, и как муторно осознавать, что уродом стал единственный сын, кровиночка родимая, бестолочь чертова, дурень безбашенный... Сбежал сыночек Уилл из дома, назвался свободным йоменом и в монашество подался. Да Маргарет все глаза выплакала, его, поганца, проклиная. Часто она его в детстве порола, часто да видать, мало все-таки, не вложила ума да благорассудительности. Выпороть бы негодяя еще раз, да так, чтоб сидеть неделю не мог, охломон неблагодарный! Мало того, по слухам, он и в монастыре долго не задержался, сбежал и оттуда и теперь, говорят, бандитствует по лесам, душегубствует, пьянствует и по девкам бегает, забродыга несчастный, сыночек единственный... Отходить бы его помелом, как в детстве бывало, враз за ум бы взялся! Вот муж покойный был родителями правильно воспитан, пикнуть против жены не смел, все «как пожелаешь, Мэгги» да «как решишь, дорогая». Беда, что сын в отца не пошел да на лихую дорожку вступил...

Хорошо хоть, есть в мире понимающие люди, готовые посочувствовать жертве сыновьей непочтительности. Вот хоть тот же Вильям Парсон(https://vk.com/id170150000) из Кроссбриджа – вдовец за сестрой мужа Маргарет, друживший с ним и часто привечавший его у себя в гостях, – его да Уилла, паршивца, опозорившего семью, негодяя бессмысленного... Уилл тогда дружил с Джимом(), сыном Вильяма, и ему, наверное, нелегко было узнать, каков на поверку оказался бывший приятель по детским играм. Тоже бедняга, растет без матери, без присмотра, пригляда и вразумляющей порки, и если бы Маргарет, навещая Вильяма в Кроссбридже, не учила его уму-разуму, так тоже небось бы отбился от рук. Стал бы, например, в орлянку играть, да и покатился б...

А навещает Маргарет Парсонов часто, едва ли не раз в сезон. Навещает, задерживается на две-три недели, то горюет о муже и сыне, то честит последнего на все корки. И о гостеприимных хозяевах не забывает, щедро одаривая их своими наставлениями и вразумляющими нотациями, пусть благодарны будут Господу, что послал Парсону на старости лет поддержку и мудрое слово из ее уст. А окажутся и они неблагодарными мерзавцами, как Уилл, – тот вроде бы тоже слушал-слушал, а потом наговорил родной матери непотребных гадостей и сбежал, – тогда Маргарет поищет и средства вразумления. Второй раз ошибки, допущенной при воспитании сына, она не повторит! Да и остальные жители Кроссбриджа совсем одичали в своем захолустье, забыли и вежество, и благочестие, не то что Лоулессы. И если выдается минутка, Маргарет уделяет внимание и соседям Парсонов. Нельзя же допустить, чтобы люди, пребывая рядом со столь богатым источником мудрости и рассудительности, каковой считает себя Маргарет Лоулесс, так и оставались закосневшими в своем невежестве.

А только люди если и слушают, а все равно поступают по-своему, наплевав на старания Маргарет направить их к правильной жизни. Даже Парсоны иной раз такое отмочат, что хоть стой, хоть падай. Дураки своевольные. Эх, найти бы способ так с ними поговорить, чтобы и мыслей не было пойти против ее наставлений! Пороть многих уже поздно. Хоть заколдовывай их, что ли...

В общем, из вышесказанного примерно ясно, в чем состоит запрошенная в заявке злодейская сущность Маргарет Лоулесс. Она абсолютно убеждена в том, что знает, как правильно жить окружающим ее людям, и ее приводит в бешенство желание ближних поступать по своей воле, а не по ее «советам». Отчаявшись убедить невежд на словах, она готова на любые меры, лишь бы заставить их подчиниться ее воспитательным потугам. И в средствах неразборчива абсолютно.

Благородные джентльмены из Шорби считают Братство Черной Стрелы опасными мятежниками, обвиняя их то в поддержке Йорков, то в мщении за мнимые обиды черни. Не раз они снаряжали военные отряды, чтобы покончить с бешеным Дэкуортом и его лесными стрелками, но всякий раз возвращались ни с чем, а то израненными или побитыми. А все потому, что пресловутая чернь свои обиды мнимыми не считает, а благородные господа из графства Шорби – в подавляющем большинстве сторонники Ланкастеров – ведут себя иной раз так, что вызывают у простонародья невольные симпатии в отношении Йорков. Сложно выловить в дремучих лесах банду, которую поддерживает местное население, да...

А вот Джереми Адлер знает Братство с третьей стороны, как циничных негодяев, не испытывающих ни почтения к сединам старого еврея, ни сочувствия его нелегкому труду, ни благодарности за помощь, которую тот оказывает, ссужая кровью заработанные шиллинги нуждающимся горожанам, ни уважения к облагодетельствованным людям, возвращающим в должный срок деньги с процентами. Весьма немаленькими, надо заметить, добродетельная помощь нуждающимся таки приносит старому еврею хороший доход... Вот как-то раз и попросили Адлера ребятки Дэкуорта поделиться сообразной долей дохода. По-хорошему попросили – но намекнули, что если придется просить второй раз, будет уже по-плохому. А у Адлера любимая дочка есть(https://vk.com/anna_alten), да и сам он часто в разъездах по своим ростовщическим делам, а дороги в графстве нынче опасные, особенно для тех, кто имеет быть не в ладах с Братством...

В общем, если по-простому, – Братство Черной Стрелы крышует ростовщическую контору Джереми Адлера. Треть дохода отстегивает старый еврей гойским вымогателям, и платит уже не первый год. А куда деваться? Своя жизнь дороже, а жизнь дочери и более того.

У Дженни есть сводная сестра, старшая. Зовут ее Сэнди Эдвинсон(https://vk.com/id18602499). Сестра единоутробная, т.е. у Дженни и Сэнди общая мать. Но в отличие от Дженни, чистокровной цыганки, Сэнди – полукровка, англичанка по отцовской линии.

Провел как-то раз ее батюшка бурную ночь в стогу сена с симпатичной цыганкой, а через девять месяцев та явилась к дверям с пищащим свертком на руках и настоятельной просьбой обеспечить будущее дочери и матери. Дочь отец принял на правах подкидыша-приемыша – родная кровь все-таки. А бывшей любовнице дал от ворот поворот: еще чего не хватало, жениться на гулящей девке, да еще и язычнице-инородке. Выгнал с позором, даже попрощаться с дочерью не дал.

Впрочем, мать не исчезла в никуда. Присматривала, хоть и не мелькала на глазах – ее табор кочевал неподалеку от деревни, где обитала Сэнди. А когда девочка стала постарше и сама начала выбираться в окрестные леса, за грибами да хворостом, мать нашла способ пообщаться с ней без лишних глаз и рассказала об обстоятельствах ее рождения. С тех пор они нередко встречались, Сэнди слушала рассказы о вольной цыганской жизни, училась кое-каким цыганским повадкам и проникалась. Отец-то, хоть и заботился о ней в меру сил, а все же держал ее в строгости и требовал безоговорочного повиновения. Пару раз Сэнди и в таборе побывала, встречали ее там гостеприимно и доброжелательно: и у цыган есть понимание о «своей крови».

В общем, терпела Сэнди такую жизнь на двоих родителей лет до четырнадцати, а как завел отец речь о замужестве и представил будущего мужа – сорокалетнего углежога, страшного как смертный грех... В общем, сбежала девчонка от отца к чертям собачьим, точнее, к матушке и ее цыганской родне. Там-то ее любили и привечали, не то что дома.

Впрочем, в таборе Сэнди быстро осознала тонкую разницу между туризмом и эмиграцией. Вольнолюбивые цыгане в семейной жизни на поверку тоже оказались еще теми деспотами и самодурами. Так что Сэнди долго не продержалась и среди родственников матери, года через четыре отправившись на вольные хлеба. Внешне пошедшая в отца, но с багажом знаний и умений, присущих цыганам, можно было делать неплохую криминально-мошенническую карьеру, чему Сэнди и посвятила свою дальнейшую жизнь.

В таборе более-менее близко, кроме матери, она сошлась только со своей младшей сестренкой, собственно, с Дженни. И хотя пришлось, скрепя сердце, распрощаться и с ней – лет через пять пути Сэнди и Дженни неожиданно пересеклись на большой дороге. Дженни тоже оказались не по нутру порядки, установленные в таборе, да и пример сводной сестры вдохновил, – так что, став чуть постарше, она сманила кузена угнать повозку и уйти, куда позвала дорога.

С тех пор Сэнди и Дженни старались не терять друг друга из виду. Дженни колесила в кибитке по дорогам Англии, зарабатывая на жизнь ярмарочными фокусами да трактирными плясками, Сэнди с переменным успехом применяла на практике свою изобретательность в плане способов сравнительно честного отъема денег у населения. Пока их не снова свела дорога в таверне Кроссбриджа, отрезанной волей слепого случая от внешнего мира. Сэнди часто тут отсиживается после провала (или успеха) очередной аферы, притворяясь бродяжкой-поденщицей, в лесу у реки у нее даже небольшой схрон про запас есть – как-то раз она показала сводной сестре, на всякий случай, дорогу к нему.

Зная Сэнди, Дженни не сомневается, – у нее уже есть какой-то оригинальный план по очередному неправедному (с точки зрения христиан, цыганам-то нормально) обогащению. Помочь ей, что ли? Если дело выгорит, Сэнди, конечно, как не раз уже бывало, поделится доходом с сестренкой: дорога заповедовала близким людям помогать друг другу. Ну а если не выгорит – получит на орехи и от йоркских, и от ланкастерских, что тоже не смертельно и не в первый раз.

Кстати, к Дженни присматриваются ребята из Братства Черной Стрелы. Даже однажды вышли на прямой разговор, предложили стать связной и осведомительницей. Дженни тогда отговорилась, мол, не туда ее дорога ведет, но на самом деле - ее вполне устраивает нынешняя жизнь, и что-то менять в ней не хочется. Да и страшновато, если честно, лезть в большую игру, ставкой в которой принимают жизнь. Хотя иногда Дженни думает, не стоило ли принять приглашение ребят Дэкуорта. Это ведь не только риск - это и оплата, и определенная гарантия безопасности - сейчас-то Дженни колесит по Англии на свой страх и риск, отделываясь от недоброжелателей милой улыбкой, хорошо подвешенным языком и талантом в обращении с метательными ножами. Долго ли можно испытывать удачу?

Вот этот меч когда-то принадлежал Ричарду Вустеру-младшему, покойному наследнику поместья Вустер и вашему старшему брату. Вы его часто видели и легко узнаете.

https://disk.yandex.ru/i/ls6XoVMb_zhXAQ

Ричард взял с собой этот меч, когда отправился с отцом карать разбойников - тех, что его и убили. Когда его тело нашли, меча при нем, естественно, не было - как и прочего имущества.

Слух: говорят, где-то в болотах есть скрытая тропа, по которой можно пройти от Кроссбриджа на "большую землю". Также говорят, что ведет она по опасным местам, изобилующим диким зверьем и лихими людьми, так что соваться туда без толкового проводника - так себе затея.