Несколько лет назад Беатриче Висконти, библиотекарю из рода Сфорца, которая занимается коллекционированием древних рукописей - удалось через своих торговых агентов узнать, что в одном семействе по фамилии Палмери в Венеции хранится потрясающе старый манускрипт, по слухам - авторства самого Альберта Великого.
Составить донос в инквизицию, в котором Беатриче обвиняла Палмери в хранении и распространении запрещенных инквизицией книг, ей не составило труда - тем более, что это было правдой. Надавить на инквизиторов-смертных, чтобы они позволили Беатриче забрать себе самое ценное из коллекции - и того проще. Семейство Палмери навсегда скрылось в глухих подвалах инквизиции.
Рукопись, действительно, по оценкам знатоков, подлинная, относится к концу 13 века. Версия авторства Альберта Великого кажется оправданной.
Теперь это жемчужина коллекции Беатриче.

*
К манускрипту приложено не столь давно написанное письмо:

Драгоценные братья и сестры!
Доверяю вам самое сокровенное, что имел в земной жизни.
В этом манускрипте нет начала, но ценность его от того не становится меньше.
Возрастайте в познании, дети мои.
Отец Жиральдо.
(изображение креста с цветком-стилизованной розой в центре)

*

__ июля 127_ года

Как назло накануне поездки я сильно повредил ногу. Придется отложить примерно на неделю.

__ июля 127_ года

Из-за отложенной поездки я углубился в новую работу. К моему удивлению, пока я работал над интересующим меня вопросом, рана на ноге затянулась как по повелению Господа. Над этим нужно внимательно поразмыслить.

__ сентября 127_ года

После создания двенадцатого философского камня мне кажется, что я становлюсь ремесленником. Я теперь не творец, соединяющий элементы в Господом Богом определенном порядке, а жалкий подмастерье, тщетно пытающийся постичь замысел Божий. Зачем все это?

__ октября 127_ года

Мне кажется, что Камень несовершенен. Его свойства меня вводят в недоумение. Мне нужно глубже его исследовать, понять саму суть того, что я создал.

__ октября 127_ года

Меня гложет чувство незавершенности созданных мной Камней. Я не понимаю, что мне с этим делать. Мне нужно найти способ избавиться от недостатков, присущих Камням.

__ марта 127_ года

Я наконец понял - все ранее созданные мной логические построения были ложными, теперь я понял истинную суть вещей! Я прозрел, подобно исцеленному Христом слепцу. Не надо богатства, не надо славы, все это не то. Душа болит, она просит исцеления. Совсем скоро я смогу завершить дело всей моей жизни.

Последний подлинный манускрипт (его небольшой обрывок) записок самого Альберта Великого (если верить рассказам, передаваемым от отца к сыну) был выкраден в 17 веке у предка Джеммы, Альфонсо Акинатти, после его смерти. Старший в роду, он умер бездетным, и его племянники не успели войти во владение поместьем. Каково же было их горе, когда обнаружилось, что замки в библиотеке взломаны! Воры точно знали, где искать, и вынесли самое ценное.
Допрос слуг тогда не помог найти преступников. Но один из них, секретарь, сказал: "Крест с цветком-розой в центре - вот кого вы должны подозревать". Выяснилось, что некое тайное общество с этим символом обменивалось в последние годы письмами с Альфонсо. Тот сжигал их, но секретарю однажды удалось подсмотреть подпись и символ.

Анджело Мацони по долгу службы однажды довелось узнать следующее.

Несколько лет назад Беатриче Висконти, библиотекарю из рода Сфорца, которая занимается коллекционированием древних рукописей - удалось через своих торговых агентов узнать, что в одном семействе по фамилии Палмери в Венеции хранится потрясающе старый манускрипт, по слухам - авторства самого Альберта Великого.
Составить донос в инквизицию, в котором Беатриче обвиняла Палмери в хранении и распространении запрещенных инквизицией книг, ей не составило труда - тем более, что это было правдой. Надавить на инквизиторов-смертных, чтобы они позволили Беатриче забрать себе самое ценное из коллекции - и того проще. Семейство Палмери навсегда скрылось в глухих подвалах инквизиции.
Рукопись, действительно, по оценкам знатоков, подлинная, относится к концу 13 века. Версия авторства Альберта Великого кажется оправданной.

*
Благодатной госпоже Беатриче Висконти

Благодатная сеньора!
Сведения, сообщенные Вами о еретических наклонностях семейства Палмери, оказались совершенно точными. Вы, Предвестница, послужили проводником совершенного Божьего света в нашем, увы, несовершенном и грешном городе.
Высылаю Вам манускрипт, о котором Вы упоминали, что желали бы иметь его у себя. Если еще что-либо из библиотеки Палмери интересует Вас - я прилагаю опись.
Ваш покорный слуга,
Луцио Кьянти,
Божьей милостью инквизитор Венеции.

Эрнесто по долгу службы однажды довелось узнать следующее.

Несколько лет назад Беатриче Висконти, библиотекарю из рода Сфорца, которая занимается коллекционированием древних рукописей - удалось через своих торговых агентов узнать, что в одном семействе по фамилии Палмери в Венеции хранится потрясающе старый манускрипт, по слухам - авторства самого Альберта Великого.
Составить донос в инквизицию, в котором Беатриче обвиняла Палмери в хранении и распространении запрещенных инквизицией книг, ей не составило труда - тем более, что это было правдой. Надавить на инквизиторов-смертных, чтобы они позволили Беатриче забрать себе самое ценное из коллекции - и того проще. Семейство Палмери навсегда скрылось в глухих подвалах инквизиции.
Рукопись, действительно, по оценкам знатоков, подлинная, относится к концу 13 века. Версия авторства Альберта Великого кажется оправданной.

Пару месяцев назад в Риети, небольшом городе под Римом, проходил аукцион предметов искусства и старинных вещей. Беатриче, отвлеченная делами и не придавшая значимости мелкому аукциону, на всякий случай послала туда слугу с небольшой суммой денег.
Каково же было ее огорчение, когда слуга, вернувшись, сообщил ей, что там ушла с торгов настоящая древняя рукопись, проверенный оригинал: 13 век, алхимия! Беатриче была в гневе, слуга еле-еле избежал расправы.
Как оказалось, выкупил рукопись смертный аристократ, не столь давно приехавший в Рим, Амедео Авогадро. Беатриче продолжила наводить справки и узнала, что он и сам занимается алхимией.

Пару месяцев назад в Риети, небольшом городе под Римом, проходил аукцион предметов искусства и старинных вещей. Амедео Авогардо по случайности проезжал в тех местах и улучил время, чтобы посетить его.
Какова же была его радость, когда на торгах представили настоящую древнюю рукопись, проверенный оригинал: 13 век, алхимия! Амедео выложил за него все бывшие при нем деньги (сумма немаленькая), и еле-еле перекупил его у одного из других посетителей.

10 лет назад некая Роберта Луци, смертная аристократка из Генуи, приехала к Карлосу Ногароле в Рим и хорошо заплатила за обучение началам астрономии. Впрочем, обучение длилось всего лишь около полугода: после освоения основ наблюдения Роберта поняла, что ничего, кроме этих самых наблюдений он предложить не может. А это совсем не то, что она хотела, никаких философских выводов, никаких тайн, открывающих возможность прочесть в звездах предначертанное Богом будущее! В своем разочаровании Роберта наговорила Карлосу много лишнего и ушла от него.

Через год Роберта продолжила обучение у Паоло Гаурико, смертного из династии астрологов, начатой Лукой Гаурико и всегда обласканных королевской властью. (Этот Паоло как-то странно скончался около года назад.)
Однажды у Карлоса Ногаролы пропали ценные записи, и он обвинил в этом Роберту, исходя из показаний слуг, которые видели ее и Марко (сына Паоло Гаурико) прогуливающимися неподалеку. Однако Роберта отвергла обвинение, никаких улик не нашлось, и король Лодовико заступился за нее.

А недавно у Карлоса Ногаролы украли лучший телескоп. Он заказал новый, но его еще не доставили.

Карлоса и Беатриче король Италии просил не рассказывать никому, кто мог бы ему повредить, об истории своего вступления в род. И про то, что ритуал, который он проводит для новых членов рода – необязателен. Альберт – Карлосу, а Карлос – Беатриче и Сфорце просто дал испить эликсир с молитвой «Отче наш».

Когда к Карлосу пришел Лодовико Сфорца, будущий король Италии - он сразу же предложил ему переехать в Милан, обеспечил деньгами и положением Карлоса и Беатриче. Это произошло уже 300 лет назад. Сфорца просил не рассказывать никому, что именно от Карлоса ему достался камень - и Карлос пообещал.

Историю про то, почему Карлос покалечился - это действительно был несчастный случай - не связана с историей про месть. Карлосу пришлось бежать из родного города, потому что кто-то из завистников его семьи натравил на него инквизицию (за занятия астрономией, которые назвали колдовством), а обезумевшая толпа, подстрекаемая кем-то, разгромила дом "колдуна" и перебила его семью. Мстить можно либо самой инквизиции, либо попытаться понять, остался ли кто-то из рода тех доносчиков еще в живых...

Для Томазо д'Абано крайне важно процветание Флорентийского рода!

В идеале, конечно, хотелось бы, чтобы весь мир стал Флоренцией - а еще лучше, идеальным государством в понимании Томазо. Для чего нужно, чтобы к власти пришел идеальный монарх. Если получится, Томазо готов этому всячески способствовать.

Томазо и сам, конечно, хочет добыть себе эликсир.

Томазо влюблен и очень восхищается гением Джоконды. Пока что пока никак не осмеливался проявить своего отношения.

Лючия Роккаро сейчас самая близкая служанка Юлии. Она когда-то состояла в Академии, но не сложилось. Лючия занималась живописью, но у нее мало что получалось. Она скучала и ленилась, холсты и краски пылились. Не проявляла интереса к собраниям. В конечном итоге ей было сказано, что здесь ей больше не место, пусть возвращается к родителям, находит себе мужа и живет обычной жизнью. Однако Юлию чем-то заинтересовала Лючия, и Вечная взяла ее к себе.

Юлия мечтает отомстить Сфорца и всему королевскому роду, которые растоптали Неаполь. Раньше для этого возможностей было мало, а сейчас, когда у них в роду что-то стало происходить...

Юлия по-прежнему верна Фердинанду.
Она верит, что "король вернется". Спустя пять лет после ее освобождения благодаря Данте - ей был сон, где в кромешной тьме кто-то прошептал "жди меня", и ее метку на щеке как будто обожгло. Через месяц после этого пришли известия, что Фердинанд умер в тюрьме. Сначала Юлия думала, что он сбежал, но он не появлялся и не выходил на контакт с нею долгие годы. Но она все равно верит, что ему были доступны алхимические тайны, которые были неведомы больше никому во всем мире, и что он знал, как найти дорогу обратно в наш мир, даже если сейчас был вынужден расстаться с телесной оболочкой. Он придет и вознаградит своих верных и накажет своих врагов, и тогда мир обретет истинного государя.

Бессмертные во главе с королем Лодовико решили положить конец чудовищному правлению Фердинанда I, завоевали Неаполь и покидали всех бессмертных этого рода в каменные мешки.

Юлия была наложницей Фердинанда, жила с ним 30 лет своей смертной жизни, а потом получила бессмертие. Лет за 20-30 до той окончательной войны.
Фердинанд услал Юлию куда-то перед войной, но она сама потом явилась к судьям просить за него.

Данте хотел разобраться и рассудить по справедливости всех бессмертных, осужденных заодно с Фердинандом. Его растрогала беззаветная любовь Юлии, пусть и направлена она была на столь низкого человека. Данте решил дать Юлии шанс и принял в свой род.

В Академии Юлия не делала ничего плохого. Были чудачества, но в целом скорее безобидные. В хорошие периоды это умная женщина, муза, философ, собеседник.
Юлия - сама алхимическое произведение в каком-то роде, с ее вот этим слишком близким-близким контактом с ее смертными служанками. Которых она временами одевает в свое платье, называет своим именем и сама им служит как служанка.
Ее беззаветная преданность давно умершему королю кажется иногда трогательной, а иногда страшной.

Юлия - муза Джоконды да Винчи, вдохновляет ее всем строем своей личности. Юлия непредсказуема, вечно меняется и содержит в себе все глубины.

Джоконда ездила как военный инженер в Германию на войну с еретиками в 16 веке. Из той поездки вернулась подавленная, постепенно отстранилась от Академии и воспитывания смертных.

Из этой тоски помогла ей выбраться именно Юлия, описав как наяву великолепный образ, который Джоконда с тех пор тщится запечатлеть на холсте.
"Появляется великий государь. Он отомстит врагам, по кусочкам уничтожив все, что им дорого. Друзей же он вознаградит щедро - не только золотом и властью, но и силой из тех, которые прежде были неведомы людям."

Бессмертные во главе с королем Лодовико решили положить конец чудовищному правлению Фердинанда I, завоевали Неаполь и покидали всех бессмертных этого рода в каменные мешки.

Юлия была наложницей Фердинанда, жила с ним 30 лет своей смертной жизни, а потом получила бессмертие. Лет за 20-30 до той окончательной войны.
Фердинанд услал Юлию куда-то перед войной, но она сама потом явилась к судьям просить за него.
В действительности это сам Фердинанд сказал ей сделать именно так. Потому что ему была нужна не выжившая любовница без статуса, а влиятельная фигура при одном из итальянских родов.

Данте хотел разобраться и рассудить по справедливости всех бессмертных, осужденных заодно с Фердинандом. Его растрогала беззаветная любовь Юлии, пусть и направлена она была на столь низкого человека. Данте решил дать Юлии шанс и принял в свой род.

В Академии Юлия не делала ничего плохого. Были чудачества, но в целом скорее безобидные. В хорошие периоды это умная женщина, муза, философ, собеседник.
Юлия - сама алхимическое произведение в каком-то роде, с ее вот этим слишком близким-близким контактом с ее смертными служанками. Которых она временами одевает в свое платье, называет своим именем и сама им служит как служанка.
Ее беззаветная преданность давно умершему королю кажется иногда трогательной, а иногда страшной.

Никто из флорентийцев-вечных не любит инквизицию, но с особенно выраженной неприязнью относится к ней Джоконда да Винчи. Ужасы, которые ей довелось повидать в Германии в 16 веке, оставили неизгладимый отпечаток в ее душе.

Николо Макиавелли - патрон Томазо д'Абано. Томазо тоже интересуется философией власти и развивает идеи, выраженные его покровителем в книге "Государь".

Томазо д'Абано, очень тревожась перед поездкой в Рим о политической ситуации в Италии, попросил у знакомого алхимика из Академии надежный яд. На случай пыток в инквизиции. Алхимик дал, но сообщил об этом тебе.

Томазо д'Абано, очень тревожась перед поездкой в Рим о политической ситуации в Италии, попросил у знакомого алхимика из Академии надежный яд. На случай пыток в инквизиции.

Между Марией Эспозито и Дарио Донато - длинная история. Вы сами о ней договорились, здесь мы не будем ее пересказывать.

Дарио Донато много раз пытались убить с тех пор, как он стал Вечным, когда он стал собирать вокруг себя круг учеников и сподвижников в Германии. Все эти попытки, ясное дело, не приводили к успеху, а влияние Донато в церковных кругах все росло, в том числе благодаря наделанному шуму. Дарио огорчало лишь то, что иногда эти нападения приводили к гибели невинных людей, которым просто случалось оказаться не в том месте и не в то время.

Какие черты характера Вечных обращают на себя внимание, если пытаться понять, какая страсть руководит ими:
Лодовико Сфорца: вникает во все дела управления лично.
Виттория Сфорца: непонятно. Она скрытная даже в мелочах.
Савонарола: как видно, искренне религиозен, даже до простодушия.
Карлос Ногарола: непонятно, живет затворником.
Беатриче Висконти: поддерживает библиотеку рода с любовью и заботой.
Катерина Сфорца: любит выигрывать, демонстрировать свою власть.
Тересия: внимательна к мелочам; ей удается поддерживать со всеми ровные отношения.
Дарио Донато: поглощен исследованиями, хотя иногда проявляет властную натуру. Бывает резок и вспыльчив.
Антуан Алье: поглощен исследованиями, много общается с Донато, среди своих резко высказывается о Церкви.
Папа: любит власть, для этого постоянно собирает информацию (кто владеет информацией - владеет миром?).
Чезаре Борджиа: то же, что и Папа, однако с большим вниманием к демонстрации своей власти.
Лукреция Борджиа: кажется, во всем послушна отцу и брату, помогает им добывать информацию. Любит внимание мужчин, ветрена.
Эрнесто: кажется, искренне верен Папе.
Данте Алигьери: справедлив, причем скорее готов проявить милосердие, чем строгость.
Лоренцо Медичи: очень заботится о флорентийской академии, готов ради нее на многое (история с гибелью Джованни ди Тауро). Поддерживает Данте в борьбе за справедливость.
Николо Макиавелли: любит порассуждать о политической философии.
Джоконда да Винчи: поглощена творчеством.
Лупо Сальвато: крайне жесток с людьми, кажется, вне всяких рамок.
Юлия: играет в какие-то сложные игры со своими служанками.
Гедик Ахмед-паша: приехал вчера!
Алиенора: приехала вчера!
Томас де Торквемада: поглощен инквизиционной работой и политическим танцем с Папой, кажется, любит чувствовать свою власть.

Страсть: "тайны, секреты, чем глобальнее, тем лучше - время идет, казалось бы все известно, а люди не устают удивлять", манипуляции.

Тересия - внебрачная дочь императора Фридриха (мать скончалась при родах). В детстве он не уделял никакого внимания ее воспитанию, и только благодаря его сестре Алиеноре (уже на тот момент Вечной, не могшей иметь своих детей) Тересия получила и достойный кров над головой, и подходящее образование, и любовь. Когда в 7 лет Тересия страшно заболела лихорадкой, Алиенора созвала целый консилиум врачей и выходила ее.

Тересия поддерживает переписку с Алиенорой, когда-то практически заменившей ей мать. Алиенора - человек резкий, но Тересия всегда остается ей признательна, даже когда их общение становится напряженным.

Когда Фридрих обратил внимание, что Тересия растет прекрасной девушкой, он свел их со своей племянницей Витторией, с которой Тересия была одних лет. Девушки быстро подружились.

Когда Тересия повзрослела, у нее обнаружился недюжинный политический ум. Именно она по просьбе Дарио Донато добилась для него аудиенции у Фридриха, где Донато представил ему свой план примирения с Папой.

Когда к Виттории приехали свататься Лоренцо Медичи и Лодовико Сфорца, пытаясь добиться поддержки Фридриха в соперничестве за Италию, Виттории пришлось смириться и выйти, по настоятельному желанию Фридриха, за Лодовико (хотя Лоренцо гораздо больше внимания уделял самой Виттории). Тересия, впрочем, уговорила Лоренцо Медичи присягнуть Сфорце, и так между Флоренцией и Миланом установился мир.

Фридрих, признавая заслуги Тересии в установлении мира с Италией, просил Лодовико принять ее в свой род. Свой голос к этому прибавила и Виттория. Так Тересия стала Вечной.

Когда племянница Лодовико, Катерина Сфорца, сидела в осаде в Форли под Чезаре Борджиа, там же оказалась заперта и Тересия. Она не сражалась сама, но помогала поддерживать моральный дух бойцов. Когда падение крепости было неизбежным, Тересия выбралась из крепости ночью и поскакала во весь опор к Лодовико (он был с войсками в другом конце Италии). Благодаря этому он успел вызволить Катерину из плена Борджиа.

В последние века Тересия поддерживает теплые отношения с королевой Витторией и хорошие - с Катериной Сфорца.
Сначала Лодовико испытывал Тересию на верность, но затем стал доверять все больше, посылал личным послом к разным европейским дворам.
Лодовико назначил Тересию судьей рода, чтобы не обидеть ни жену, ни племянницу.

Сама Тересия всегда хотела добиться благосклонности и признания от своего отца. Самые ранние ее воспоминания связаны именно с попыткой выглядеть и вести себя достойно в его присутствии. Ее страсть к политике, вероятно, имеет ту же природу.

Тересия искренне верит в необходимость поддерживать баланс сил в Европе, чтобы между Вечными вновь не развязалась кровопролитная война, как когда-то. Для этого нельзя давать усиливаться отдельным странам, в особенности Италии как очень значимому вассалу Фридриха; и уж тем более Папа Александр VI - постоянная угроза балансу. Впрочем, в рамках этих условий Виттория искренне заботится об интересах Итальянского королевства.

Виттория сообщает важные сведения (и получает инструкции) письмами на адрес "в Вену, отцу Джузеппе". Около 50 лет назад ей написали, что нужно крайне пристально следить за всеми алхимиками. Разумеется, рецепт создания философского камня был бы колоссальным преимуществом для любого, владеющего им. Но также император боится, что будет найдено средство для разрушения камней, которое, судя по недавно сделанным выкладкам и вычислениям немецких алхимиков, имеет существенно более простую природу.

Алиенора не знает о двойственной роли Тересии в роду Сфорца, император не считает ее достаточно надежным человеком для этого. Насколько известно Тересии, ей до сих пор удается сохранять свою тайну.

Тересия - внебрачная дочь императора Фридриха (мать скончалась при родах). В детстве он не уделял никакого внимания ее воспитанию, и только благодаря его сестре Алиеноре (уже на тот момент Вечной, не могшей иметь своих детей) Тересия получила и достойный кров над головой, и подходящее образование, и любовь. Когда в 7 лет Тересия страшно заболела лихорадкой, Алиенора созвала целый консилиум врачей и выходила ее.

Тересия поддерживает переписку с Алиенорой, когда-то практически заменившей ей мать. Алиенора - человек резкий, но Тересия всегда остается ей признательна, даже когда их общение становится напряженным.

Когда Фридрих обратил внимание, что Тересия растет прекрасной девушкой, он свел их со своей племянницей Витторией, с которой Тересия была одних лет. Девушки быстро подружились.

Когда Тересия повзрослела, у нее обнаружился недюжинный политический ум. Именно она по просьбе Дарио Донато добилась для него аудиенции у Фридриха, где Донато представил ему свой план примирения с Папой.

Когда к Виттории приехали свататься Лоренцо Медичи и Лодовико Сфорца, пытаясь добиться поддержки Фридриха в соперничестве за Италию, Виттории пришлось смириться и выйти, по настоятельному желанию Фридриха, за Лодовико (хотя Лоренцо гораздо больше внимания уделял самой Виттории). Тересия, впрочем, уговорила Лоренцо Медичи присягнуть Сфорце, и так между Флоренцией и Миланом установился мир.

Фридрих, признавая заслуги Тересии в установлении мира с Италией, просил Лодовико принять ее в свой род. Свой голос к этому прибавила и Виттория. Так Тересия стала Вечной.

Когда племянница Лодовико, Катерина Сфорца, сидела в осаде в Форли под Чезаре Борджиа, там же оказалась заперта и Тересия. Она не сражалась сама, но помогала поддерживать моральный дух бойцов. Когда падение крепости было неизбежным, Тересия выбралась из крепости ночью и поскакала во весь опор к Лодовико (он был с войсками в другом конце Италии). Благодаря этому он успел вызволить Катерину из плена Борджиа.

В последние века Тересия поддерживает теплые отношения с королевой Витторией и хорошие - с Катериной Сфорца.
Сначала Лодовико испытывал Тересию на верность, но затем стал доверять все больше, посылал личным послом к разным европейским дворам.
Лодовико назначил Тересию судьей рода, чтобы не обидеть ни жену, ни племянницу.

Тересия - детская подруга Виттории, королевы Италии, они вместе росли при дворе Фридриха.

Именно Тересия по просьбе Дарио Донато добилась для него аудиенции у Фридриха, где Донато представил ему свой план примирения с Папой.

Когда к Виттории приехали свататься Лоренцо Медичи и Лодовико Сфорца, пытаясь добиться поддержки Фридриха в соперничестве за Италию, Виттории пришлось смириться и выйти, по настоятельному желанию Фридриха, за Лодовико (хотя Лоренцо гораздо больше внимания уделял самой Виттории). Тересия, впрочем, уговорила Лоренцо Медичи присягнуть Сфорце, и так между Флоренцией и Миланом установился мир.

Фридрих, признавая заслуги Тересии в установлении мира с Италией, просил Лодовико принять ее в свой род. Свой голос к этому прибавила и Виттория. Так Тересия стала Вечной.

Когда племянница Лодовико, Катерина Сфорца, сидела в осаде в Форли под Чезаре Борджиа, там же оказалась заперта и Тересия. Она не сражалась сама, но помогала поддерживать моральный дух бойцов. Когда падение крепости было неизбежным, Тересия выбралась из крепости ночью и поскакала во весь опор к Лодовико (он был с войсками в другом конце Италии). Благодаря этому он успел вызволить Катерину из плена Борджиа.

В последние века Тересия поддерживает теплые отношения с королевой Витторией и хорошие - с Катериной Сфорца.
Сначала Лодовико часто посылал Тересию личным послом к разным европейским дворам.
Лодовико назначил Тересию судьей рода, чтобы не обидеть ни жену, ни племянницу.

Тересия - детская подруга Виттории, королевы Италии, они вместе росли при дворе Фридриха.

Именно Тересия по просьбе Дарио Донато добилась для него аудиенции у Фридриха, где Донато представил ему свой план примирения с Папой.

Фридрих, признавая заслуги Тересии в установлении мира с Италией, просил Лодовико принять ее в свой род. Свой голос к этому прибавила и Виттория. Так Тересия стала Вечной.

Когда племянница Лодовико, Катерина Сфорца, сидела в осаде в Форли под Чезаре Борджиа, там же оказалась заперта и Тересия. Она не сражалась сама, но помогала поддерживать моральный дух бойцов. Когда падение крепости было неизбежным, Тересия выбралась из крепости ночью и поскакала во весь опор к Лодовико (он был с войсками в другом конце Италии). Благодаря этому он успел вызволить Катерину из плена Борджиа.

В последние века Тересия поддерживает теплые отношения с королевой Витторией и хорошие - с Катериной Сфорца.
Сначала часто посылал Тересию личным послом к разным европейским дворам.
Лодовико назначил Тересию судьей рода, чтобы не обидеть ни жену, ни племянницу.

Алиенора - сестра императора Фридриха, а Виттория - его племянница. Друг другу они также приходятся тетей и племянницей. Впрочем, особых отношений не поддерживают.

Тересия - внебрачная дочь императора Фридриха (мать скончалась при родах). В детстве он не уделял никакого внимания ее воспитанию, и только благодаря его сестре Алиеноре (уже на тот момент Вечной, не могшей иметь своих детей) Тересия получила и достойный кров над головой, и подходящее образование, и любовь. Когда в 7 лет Тересия страшно заболела лихорадкой, Алиенора созвала целый консилиум врачей и выходила ее. Тересия до сих пор поддерживает переписку с Алиенорой, когда-то практически заменившей ей мать.

Когда Фридрих обратил внимание, что Тересия растет прекрасной девушкой, он свел их со своей племянницей Витторией, с которой Тересия была одних лет. Девушки быстро подружились.

Когда Тересия повзрослела, у нее обнаружился недюжинный политический ум. Именно она по просьбе Дарио Донато добилась для него аудиенции у Фридриха, где Донато представил ему свой план примирения с Папой.

Когда к Виттории приехали свататься Лоренцо Медичи и Лодовико Сфорца, пытаясь добиться поддержки Фридриха в соперничестве за Италию, Виттории пришлось смириться и выйти, по настоятельному желанию Фридриха, за Лодовико (хотя Лоренцо гораздо больше внимания уделял самой Виттории). Тересия, впрочем, уговорила Лоренцо Медичи присягнуть Сфорце, и так между Флоренцией и Миланом установился мир.

Фридрих, признавая заслуги Тересии в установлении мира с Италией, просил Лодовико принять ее в свой род. Свой голос к этому прибавила и Виттория. Так Тересия стала Вечной.

Когда племянница Лодовико, Катерина Сфорца, сидела в осаде в Форли под Чезаре Борджиа, там же оказалась заперта и Тересия. Она не сражалась сама, но помогала поддерживать моральный дух бойцов. Когда падение крепости было неизбежным, Тересия выбралась из крепости ночью и поскакала во весь опор к Лодовико (он был с войсками в другом конце Италии). Благодаря этому он успел вызволить Катерину из плена Борджиа.

В последние века Тересия поддерживает теплые отношения с королевой Витторией и хорошие - с Катериной Сфорца.
Сначала Лодовико испытывал Тересию на верность, но затем стал доверять все больше, посылал личным послом к разным европейским дворам.
Лодовико назначил Тересию судьей рода, чтобы не обидеть ни жену, ни племянницу.

Недавно скончался отец Анджело, Лаззаро Мацони.
На смертном одре отец призвал Анджело и сказал:
-- Сын мой! Я старался жить праведно, насколько позволял мне мой нрав и силы душевные. Но человек слаб, и я не всегда слушал голос долга.
Ты уже взрослый, сын, ты должен меня понять. Когда-то давно я полюбил женщину, хотя оба мы были семейные. Я тяжко виноват перед твоей матерью и всегда помнил об этом грехе - но и до конца раскаиваться в нём не мог. Ты должен знать, Анджело, она родила ребёнка, девочку, как я потом узнал. Господь наказал нас сурово - она умерла в родах, бедная моя Бенедетта...
Старик замолчал и с минуту смотрел перед собой, ничего не видя вокруг, словно глядя сквозь годы, туда, где тяжело умирала женщина, которую он любил. Наконец он очнулся, прямо посмотрел на сына и взял его за руку.
-- У тебя есть сестра, Анджело. Её зовут Джемма Скатуччи, она живёт в Тоскане. Обещай, дай мне слово, что ты найдёшь её и позаботишься о ней - как не смог в своё время сделать я.
Он крепко сжал руку сына - и вдруг отпустил её. Старческая рука упала тихо и бессильно, а глаза устремили взволнованный взгляд в вечность.
Лаззаро Мацони отошёл к Господу своему.

*
В бумагах отца Анджело затем обнаружил заботливо сохраненный листок:

*
Лаззаро, душа моя!

Пишу тебе с новостью, ставшей для меня и ошеломлением, и великой радостью. С самого твоего отъезда я ощущала себя ужасно несчастной - и не сразу заметила, что изменилось не только состояние духа моего, но и появилась телесная слабость. Наконец я заподозрила неладное и пошла к надёжной женщине - и представь, та сразу всё по мне поняла и увидела. Понимаешь ли ты, любимый, куда я клоню? Я жду твоего ребёнка, у нас будет дитя! Меня бросает в холод и в жар - и страшно, и такое счастливое нежное ощущение подкатывает к горлу.
Один Господь знает, увидимся ли мы теперь - и когда. Шлю тебе множество поцелуев и думаю о тебе постоянно.
Джулиано вернётся через дня два или в крайнем случае через неделю - так что не думаю, что с этой стороны можно ждать неприятностей, мужчины недальновидны в таких вопросах, вряд ли он успеет что-то заметить.

Больше всего на свете жалею о том, что не смогу положить младенчика тебе на руки и увидеть твоего лица.

Прощай, Лаззаро, да пребудет с тобой Господь!

Любящая тебя -
Бенедетта.

В роду потомков Фомы передается и имя того ученика Альберта Великого, который украл у него Камни - это Дарио Донато, сейчас один из самых могущественных Вечных Италии. Его приспешник Антуан Алье, в прошлые века известный по обвинениям в колдовстве и содомии, затем натасканный своим горе-учителем - всегда и во всем поддерживает своего господина Дарио Донато, и оба они вертят Папой Александром VI, как хотят.

Помимо Дарио Донато, еще одним великим учеником Альберта был Фома Аквинский, прославленный как святой Фома. Впрочем, он быстро отошел от алхимии и увлекся чистым богословием. Поскольку Фома сомневался в самой идее Философского Камня и в ее благочестии, а в истории остались его личные письма на этот счет - долгое время ходили слухи, будто бы он был убит завистниками-Вечными. Впрочем, канонизация Фомы (и работа инквизиции) положила конец этим разговорам.

Однажды, ища в отцовской библиотеке какую-то книгу, Джемма обнаружила письмо, заложенное между страниц. В нем один из друзей отца, Бернардо Гуцци, предупреждал его, чтобы тот ни в коем случае не ходил исповедоваться к епископу Тосканы Анджело Мацони. Сам Бернардо понадеялся на тайну исповеди и лишился всего своего состояния (поскольку доносчику полагается значимая часть имущества уличенного в ереси), когда епископ донес на него в инквизицию как на собирателя запрещенных книг.

Однажды (не столь уж давно) Лукреция Борджиа проявила к Антуану Алье лестное ему внимание. Приятный флирт перетек в прекрасную ночь, проведенную вместе, с обменом взаимными любезностями впоследствии.
Антуан позволил Лукреции пролистать последние алхимические записи Дарио Донато, а Лукреция позволила ему некоторое время почитать рукописи из закрытого архива Ватикана.
Лукреции мало что удалось понять в записях Донато, хотя она и испортила несколько из них незаметно. Однако Антуан знал, что Донато на самом деле уже разочаровался в этом направлении исследований.

Сам Антуан притворно вздыхал, что Лукреция дала ему слишком мало времени провести в архиве, но незаметно для нее Антуану удалось вынести копию любопытнейшего документа. (Список явно неполный. конец оборван.)

*
__ марта 127_ года

Мой добрый друг Лоренцо навестил меня в моей уединенной лаборатории. Мы долго беседовали о стихиях и эманациях, предавались воспоминаниям о днях минувшей юности. В конце Лоренцо высказал беспокойство моей бледностью и слабостью. Я и вправду давно не покидал своего дома.

__ апреля 127_ года

Вчера возвратился из поездки в поместье Лоренцо. Он оказался прав, смена обстановки положительно влияет на исследовательские способности. Появилось несколько новых мыслей, восприятие освежилось. Завтра буду пробовать использовать новый ингредиент.

__ мая 127_ года

Сегодня эксперимент увенчался успехом. У меня получилось, получилось! Я создал философский камень! До сих пор не могу поверить. Мое имя будет вписано золотыми буквами в историю.

__ мая 127_ года

Полученный мной философский камень совершенен. Философский камень создается как внутри, так и снаружи. Подобно этому обладатель Камня меняется снаружи и изнутри. Здесь нужны дальнейшие наблюдения, я пока раскрыл не все аспекты этой метаморфозы.

__ июня 127_ года

Мой друг Лоренцо снова навестил меня. Он был поражен произошедшими за время нашей разлуки переменами. Теперь мои миссия состоит в том, чтобы повторить успех создания Камня.

*

После того, как Антуан Алье обработал обратную сторону списка проявляющими чернилами, на ней обнаружилось следующее письмо:

20 марта 16__ года
Милый Франциско!
Пусть не оригинал, но хотя бы копия хранится у вас, как у прямого потомка рода Акинатти. Жаль, что мы растеряли из-за козней злых людей почти все достояние нашего рода, на которое имеем право по крови! Но вера наша - вера святого Фомы, переданная нам в драгоценное наследство - жива и будет жить. Не падайте духом и научите своих детей тому же, чему учил нас с вами отец. Не верьте ложному Папе, не поддавайтесь козням Князя мира сего!
Остаюсь вашей любящей сестрой и ожидаю скорой встречи с милостивым Создателем,
Луиза Корвальо.

*

Антуану удалось проследить по генеалогическим книгам, что Акинатти - род, который сейчас живет в окрестностях Флоренции. Перепись 20-летней давности подтверждает, что Джулиано Акинатти имеет двоих несовершеннолетних детей, Томазо и Джемму.

Антуан Алье начал было искать их, но тут случился скандал с Лупо Сальвато. В нападении на него был замешан (и погиб при этом) некий Томазо Акинатти. Единственный, кто из нападавших остался в живых - некая Антония Фиески, которую сейчас должны были привезти на дознание инквизиции в Рим.

Однажды (не столь уж давно) Лукреция Борджиа проявила к Николо Макиавелли очень лестное ему внимание. Приятный флирт перетек в прекрасную ночь, проведенную вместе, с обменом взаимными любезностями впоследствии.

Однажды (не столь уж давно) Лукреция Борджиа проявила к Лоренцо Медичи очень лестное ему внимание. Приятный флирт перетек в прекрасную ночь, проведенную вместе, с обменом взаимными любезностями впоследствии.

Однажды (не столь уж давно) Лукреция Борджиа проявила к Антуану Алье лестное ему внимание. Приятный флирт перетек в прекрасную ночь, проведенную вместе, с обменом взаимными любезностями впоследствии.
Антуан позволил Лукреции пролистать последние алхимические записи Дарио Донато, а Лукреция позволила ему некоторое время почитать рукописи из закрытого архива Ватикана.
Лукреции мало что удалось понять в записях Донато, хотя она и испортила несколько из них незаметно. Сам Антуан также остался недоволен своим визитом в архив - вздыхал, что она дала ему слишком мало времени.

Когда Дарио Донато приехал в качестве посла императора Фридриха договариваться с Александром VI о мире, они сторговались на фиксированном числе порций эликсира. И когда Александр VI выбирал, кому отдать последнюю порцию, выбор встал ребром: или Эрнесто, блестящий глава его шпионской сети, или Ваноцца деи Каттанеи, мать Чезаре и Лукреции. Александр VI вздохнул, поговорил откровенно с Чезаре - и выбрал Эрнесто.

Эрнесто недавно вспомнил эту историю и попытался найти ей письменное подтверждение. В архиве Вены нашлось следующее:

Ваше императорское Величество,
Сообщаю Вам о завершении очередного этапа нашего плана величайшего примирения. Я принял в Семью Александра и всех его ставленников. Вы уже знаете их всех. Последним стал некий отец Эрнесто, монах-францисканец. Мне пока не удалось выяснить, чем он был настолько полезен Александру, однако его явно ценят на вес золота: ради него Александру пришлось отказать в вечной жизни матери его детей, небезызвестной Ваноцце деи Каттанеи.
Остаюсь вашим преданным слугой,
Дарио Донато.

Когда Дарио Донато приехал в качестве посла императора Фридриха договариваться с Александром VI о мире, они сторговались на фиксированном числе порций эликсира. И когда Александр VI выбирал, кому отдать последнюю порцию, выбор встал ребром: или Эрнесто, блестящий глава его шпионской сети, или Ваноцца деи Каттанеи, мать Чезаре и Лукреции. Александр VI вздохнул, поговорил откровенно с Чезаре - и выбрал Эрнесто.

Однажды ты спрятал план римских катакомб под алтарь главного собора Ватикана в качестве шутки, отметив на нем клад крестом.

В качестве амбициозной политической цели на поездку в Италию был разработан следующий план: найти наиболее ловкого кандидата из итальянских Вечных, помочь ему выдвинуться на роль короля Италии (поскольку тогда его будут слушаться все его итальянские вассалы, из которых вполне можно собрать еще одну небольшую, но действенную армию) и уговорить идти быстрым маршем в поход на Вену, где свергнуть императора и занять его трон. Вся авантюра - в надежде на то, что это погрузит Европу в дальнейшем в долгую междоусобную смуту, во время которой Османская империя будет иметь возможность укрепиться и возвыситься.

Несколько раз за прошедшие годы Лукреция Борджиа проводила приятные ночи вместе с Лодовико Сфорца. Они расставались, довольные друг другом и полученным удовольствием, обмениваясь небольшими любезностями впоследствии.

На аукцион:

• Реликвия, череп раннехристианского мученика. Найдена в римских катакомбах.

• Две рукописи (оригиналы)
  Записки странствующего проповедника Николо Зацетти, 15 в.; небольшой отрывок рукописи Альберта Великого, 13 в.

  Картины нашего времени, недавно прогремевших смертных художников.

  1. Тициан, “Дама с пером”. Картина выполнена в классической голладской манере. Обратите внимание на мягкую теплоту тона, светящееся, словно изнутри, лицо женщины. Жемчужное ожерелье на ее шее - символ благочестия. Ожерелье с драгоценными камнями на правой руке - символ богатства. Тяжелый зеленый бархатный плащ изящно свисает с левого плеча - обратите внимание, как передана фактура ткани.
  2. Жан Рау, “Обоняние”. Наконец-то найдена последняя картина из знаменитой серии “Пять чувств”. Была украдена вскоре после создания. Обратите внимание на чувственность картины, тонкость и изящество композиции, линий и жестов.
  3. Жан Лоран Монье, “Портрет женщины с сыном”. Здесь мы видим очень смелую интерпретацию библейского сюжета “женщина с ребенком”. Естественность и непринужденность поз, спокойствие взгляда, привязанность друг к другу - но при этом обращенность к вам, зрителям. Как много на этой картине ярко-алого цвета, символизирующего кровь, и белого, символизирующего чистоту.
  4. Одна из последний картин известного польского художника Боровиковски. Две юных, чистых, непорочных девы подобны двум еще не сорванным нежным цветкам. Но уже проснувшаяся в них чувственность проступает румянцем на их щеках. Одна из них держит в руках гитару, вторая - свиток, что является тонкой аллегорией на греческих муз, Клио и Эвтерпу.

Ты знаешь, что король Лодовико время от времени (не слишком часто) проводил ночи в компании Лукреции Борджиа, но пока что не сообщал об этом Виттории.

Для того, чтобы улучшить положение мужа во время тягот предстоящей войны, ты можешь просить его сеньора Лоренцо Медичи о том, чтобы он приказал военачальнику, который командует флорентийским ополчением, сеньору Джиромо Сальви, принять его в качестве еще одного адъютанта (помощника) в его свиту.

У матери Лоренцо Медичи, Лукреции Торнабуони де Медичи, было серебряное кольцо с розой, которое она очень любила. Умирая, она оставила его сыну.
Именно это кольцо он предлагал Виттории, племяннике Фридриха, в качестве обручального подарка. Виттория, разумеется, ничего не отвечала ему прямо. А затем император дал ей понять, что принял окончательное решение и выбрал Лодовико.

https://pp.userapi.com/c844418/v844418155/1d3c16/IZOE7slIKDk.jpg

У матери Лоренцо Медичи, Лукреции Торнабуони де Медичи, было серебряное кольцо с розой, которое она очень любила. Умирая, она оставила его сыну.
Именно это кольцо он предлагал Виттории, племяннике Фридриха, в качестве обручального подарка. Виттория, разумеется, ничего не отвечала ему прямо. А затем император дал ей понять, что принял окончательное решение и выбрал Лодовико.

Лоренцо передал кольцо своей старшей племяннице. С тех пор оно переходит от матери к старшей дочери. Сейчас оно у последнего потомка Лоренцо - Луизы Баттисты.

https://pp.userapi.com/c844418/v844418155/1d3c16/IZOE7slIKDk.jpg

Ты можешь написать письмо, которое обеспечит подателю привилегированный доступ в великую библиотеку Стамбула, превосходящую все европейские по количеству книг (ну, или так считают в Стамбуле).

Мы меняем: у тебя есть не очень большой запас золота, потому что ты однажды нашел клад в римских катакомбах. (Золото у тебя пока что не получалось сделать.)

Гедик Ахмет-паша знает, что камень, переданный императором Фридрихом Мехмету II содержал не 12 порций эликсира (как было обещано, и все христиане подтверждают, что у их камней именно 12 порций), а 11. Дальнейшие посольства и переписка не помогли выяснить этот вопрос.

Папа и Чезаре, принимая османского посла Гедика Ахмета-пашу, заметили, что метка на его щеке - совпадает с меткой, которую они видели на щеке Юлии из Флорентийского рода. Юлия когда-то принадлежала к роду Фердинанда, короля Неаполя, и выпила его эликсир. Затем была - единственная из его рода - помилована. (Вмешался Данте, который хотел справедливого суда.) Данте же и забрал ее к себе в род, под свою опеку.
Получается, как раз камень Фердинанда император Фридрих затем передал Мехмету.

Камень Фердинанда, побежденного короля Неаполя, Лодовико король Италии отдал как верный вассал императору Фридриху. Фридрих затем передал его Мехмету, турецкому султану. Это происходило уже давно, 300 лет назад.

Когда был объявлен поход в Турцию, Катерина Сфорца с радостью вызвалась в нем участвовать. Но на пути ее настигло письмо короля Лодовико, невнятное и путаное, где он говорил о том, что новый визит Савонаролы в Рим вызвал у него очень большую тревогу.
Катерина решила повернуть назад и вернуться в Рим. В столице он обнаружила, что король не появлялся на публике уже неделю. А Виттория и Тересия уже обыскались его - он куда-то пропал! Он скрылся незаметно, как в воду канул. О его настроении они сказали, что он был крайне беспокоен, временами раздражителен, временами в глубокой меланхолии, и много времени проводил, копаясь в старых архивах.

Король Лодовико не появлялся на публике уже неделю. Виттория и Тересия уже обыскались его - он куда-то пропал! Скрылся незаметно, как в воду канул. О его настроении они обе замечали, что в последние дни перед тем он был крайне беспокоен, временами раздражителен, временами в глубокой меланхолии, и много времени проводил, копаясь в старых архивах.

За несколько дней до исчезновения Лодовико Виттория Сфорца вошла к нему в библиотеку, где он сидел над какими-то пыльными книгами. Он бормотал, глядя себе под нос: "Святая Стефания, святая Стефания... Где же, оно было же где-то..." - даже не замечая жену. Затем вскинулся раздражительно и вскрикнул: "Уходи, не видишь, я занят!" Виттория предпочла молча удалиться.

Данте Алигьери симпатизирует христианскому усердию Савонаролы, с которым он творит дела милосердия.
Зачастую Данте помогает ему деньгами и своим покровительством.

В субботу в 10:00 должна состояться традиционная битва между отрядами Катерины Сфорца и Чезаре Борджиа.

Эта давняя вражда и нескончаемый спор о том, кто из них лучший полководец, неизменно вызывает большой интерес у всей итальянской аристократии. Пока на счету Катерины 15 выигранных битв, а на счету Чезаре - 14, но последние 3 раза побеждал он, так что всем интересно, чем кончится этот бой. Они проводят это небольшое сражение каждые 10 лет, в память битвы при Форли 1500 года. Катерина своим длительным ожесточенным сопротивлением талантливому римскому полководцу тогда вызвала восхищение всей Италии. Чезаре, в конце концов, взял крепость, но это далось ему с необычайным трудом и при многократном превосходстве в военной силе. Катерина попала в плен к Борджиа. В нашей версии истории ее дядя Лодовико, король Италии вскоре после этого вызволил Катерину, а Чезаре пришлось месяц посидеть в темнице, так что для обоих эта история очень памятна.

Монах Эрнесто из рода Дарио Донато - глава шпионской сети Александра VI. Именно за огромные успехи на этом поприще Папа и просил у Донато, чтобы Эрнесто был введен в род. Донато согласился.
На самом деле Эрнесто верен не столько Папе (хотя работает на него добросовестно и добивается порой блестящих результатов), сколько королеве Виттории Сфорца (ходят слухи, что они любовники). Ей он всегда передает чуть более полную информацию.

Монах Эрнесто из рода Дарио Донато - глава шпионской сети Александра VI. Именно за огромные успехи на этом поприще Папа и просил у Донато, чтобы Эрнесто был введен в род. Донато согласился.
На самом деле Эрнесто верен не столько Папе (хотя работает на него добросовестно и добивается порой блестящих результатов), сколько королеве Виттории Сфорца (ходят слухи, что они любовники). Ей он всегда передает чуть более полную информацию.

Монах Эрнесто из рода Дарио Донато - глава шпионской сети Александра VI. Именно за огромные успехи на этом поприще Папа и просил у Донато, чтобы Эрнесто был введен в род. Донато согласился потому, что Эрнесто действительно крайне полезен для укрепления власти рода и для всего королевства Италии.

Монах Эрнесто из рода Дарио Донато - глава шпионской сети Александра VI.

Обрати внимание на изменение!
В отсутствие лечения:
в 1 цикле: кашель или слабость раз в 20 мин, кровавый кашель - 1 раз в цикл;
во 2 цикле: кашель или слабость раз в 15 мин, кровавый кашель - 2 раза в цикл;
в 3-4 циклах: кашель или слабость раз в 10 мин, кровавый кашель 3 раза в цикл.
Без лечения умираешь не позднее 4 цикла. В мастерской записке будет сказано, когда именно, за полчаса до смерти. В любом случае, не позднее конца 4 цикла!

В каком-то поколении Луиза Баттиста происходит из рода Медичи, о чем ей еще в юности под строжайшим секретом поведали родители. Лоренцо Медичи - Вечный, всегда очень заботился о своих смертных потомках, опекал их с большой любовью. Родители научили Луизу максимально скрывать это родство, потому что оно может стать поводом причинить зло потомкам Лоренцо для того, чтобы шантажировать его.
Когда Луиза вышла замуж и поселилась в Риме, она продолжала иногда видеться с Лоренцо. Когда Лоренцо бывал в Риме, всегда заходил в дом Баттиста, справлялся о Луизе, давал денег, если требуется. В последние месяцы, чтобы Луиза обошла всех лучших врачей Рима - увы, безрезультатно. Их приговор гласил: чахотка, она умрет в течение нескольких месяцев, если только не случится чудо.

В каком-то поколении Луиза Баттиста происходит из рода Медичи, о чем ей еще в юности под строжайшим секретом поведали родители. Лоренцо Медичи - Вечный, всегда очень заботился о своих смертных потомках, опекал их с большой любовью. Родители научили Луизу максимально скрывать это родство, потому что оно может стать поводом причинить зло потомкам Лоренцо для того, чтобы шантажировать его.
Когда Луиза вышла замуж и поселилась в Риме, она продолжала иногда видеться с Лоренцо. Когда Лоренцо бывал в Риме, всегда заходил в дом Баттиста, справлялся о Луизе, давал денег, если требуется. В последние месяцы, чтобы Луиза обошла всех лучших врачей Рима - увы, безрезультатно. Их приговор гласил: чахотка, она умрет в течение нескольких месяцев, если только не случится чудо.

После Джованни освободилась новая порция эликсира, которую вскоре получил прекрасный скульптор из Академии по имени Лупо Сальвато.
Первые несколько лет его бессмертной жизни он метался в поисках своей страсти и не мог ни на чем остановиться. Уже тогда в нем начали проявляться заметные черты бунтарства и жестокости. Один раз он даже попытался исправиться, взял в жены прелестную молодую аристократку Роберту Фиески, дочь князя Генуи – но их брак продолжался всего около двух лет. Когда Лупо объявил, что более не желает иметь с ней ничего общего, ей выхлопотали развод у Папы, чтобы она могла как-то продолжать свою жизнь.
После достаточного количества бесчинств Лупо услали с папским посольством в Польшу. Он пробыл там пару лет, вернулся около года назад. С тех пор делит свое время между своим небольшим поместьем в Тоскане и Флоренцией. В поместье, по слухам, он доводит слуг и всех подчиненных ему людей до изнеможения. Наезжая во Флоренцию, всегда ведет себя крайне непристойно. В один из последних визитов он напал на одного из видных художников Академии, Николо д'Аннунцио, отрубил ему обе руки и приковал его ноги к постаменту – посмотрите, мол, у меня получилось оживить статую. Поскольку художник не погиб в итоге, формально это не тяжелое преступление. Данте заточил Лупо на месяц в темницу. Тот значительно присмирел, выйдя оттуда.

Спустя пару месяцев – около двух-трех недель назад – небольшая группа молодых аристократов совершила на площади во Флоренции нападение на Лупо. Они разбросали при помощи своих слуг его стражу, схватили его самого, поставили на колени и стали призывать покаяться перед милосердным Господом во всех своих грехах. Подбежавшая на подмогу стража не стала с ними церемониться – и в итоге из всех нападавших уцелела лишь одна девушка, четверо молодых людей погибли (и еще какое-то количество их слуг). Девушку и оставшихся слуг инквизиция незамедлительно увезла на допрос в Рим.

После того, как Лупо отсидел в темнице около месяца, Томазо д'Абано замыслил поднять бунт в городе против него. Очевидно, флорентийцам он крайне неудобен, и совершенно не стремится соответствовать высоким идеалам рода! Старшие рода, очевидно, были бы рады поводу избавиться от Лупо, как и прежде - от Джованни ди Тауро, однако он не совершил никаких достаточно серьезных преступлений. К тому же, смерть Лупо освободила бы место в роду...

Для этого Томазо решил сделать среди смертных аристократов во Флоренции кружок, который поднимет мятеж против Лупо – да, при этом прольется достаточно крови, но, не разбив яичницу… Можно надеяться, что и сам Лупо там натворит дел, и уж в любом случае, можно будет апеллировать к Суду Трех Родов, что это невозможное положение, что Лупо подрывает все основы власти Вечных и портит жителей прекрасного, мирного уже долгие века города. Возможно, не прямым судом, но через политическую целесообразность Вечные согласятся его убрать.

Однако выступление, которое вдохновлял Томазо, почему-то произошло раньше. Вместо серьезного мятежа случился пшик, на Лупо напали несколько людей, покричали - и всё на этом.

Они требовали от Лупо покаяться в грехах. В том, что не выполняет долг Предвестника. В том, что причиняет тяжелые горести смертным, хотя должен подавать им пример в любви к Господу и его творениям. В том, что не живёт по заветам Господа.

Все, кто участвовал в нападении (все известные Томазо члены кружка) погибли от рук стражи, осталась только одна девушка - как выяснилось, по имени Антония Фиески, дочь князя Генуи. Про нее Томазо услышал впервые, ничего не знал о ее связях с членами кружка ранее. Ее сразу же скрутили и уволокли на допрос в инквизицию в Рим. Все это произошло около двух недель назад.

Члены кружка были довольно экзальтированные молодые люди, искренне религиозные. У части из них уже были довольно смелые вгляды, они начинали задумываться о том, действительно ли Вечные - Предвестники. Особенно легко тезка Томазо был готов пойти на такие разговоры.
Однако нужно было время, чтобы раскачать их на вооруженное выступление. Томазо д'Абано упирал на то, что поступок Лупо с художником из Академии ужасен.
Имена членов кружка: Густаво Сави, Джакопо Виотти, Томазо Акинатти - флорентийцы. Паоло Кьяццо, Фабиано Анцетти - генуэзцы.

Лупо Сальвато - самый молодой Вечный из Флорентийского рода. Пользуется репутацией непредсказуемого и жестокого человека, не считающегося с приличиями даже по меркам вечных.
В один из последних визитов в саму Флоренцию он напал на одного из видных художников Академии, Николо д'Аннуцио, отрубил ему обе руки и приковал его ноги к постаменту – посмотрите, мол, у меня получилось оживить статую. Хотя формально это и не было убийством, но глава рода присудил ему месяц наказания в темнице. С тех пор прошло несколько месяцев.

Пару недель назад кучка смертных напала во Флоренции на Лупо Сальвато. Они требовали от Лупо покаяться в грехах. Показания свидетелей: "В том, что не выполняет долг Предвестника. В том, что причиняет тяжелые горести смертным, хотя должен подавать им пример в любви к Господу и его творениям. В том, что не живёт по заветам Господа."

Почти все, кто участвовал в нападении погибли от рук стражи: Густаво Сави, Джакопо Виотти, Томазо Акинатти - флорентийцы; Паоло Кьяццо, Фабиано Анцетти - генуэзцы. Осталась только одна девушка - как выяснилось, по имени Антония Фиески, дочь князя Генуи.
Ее сразу же скрутили и уволокли на допрос в инквизицию в Рим. Все это произошло около двух недель назад.

Торквемада приехал в Италию на днях, поэтому в его ожидании инквизиция не делала активных действий, провела только подготовительную работу. Опросила родственников погибших и самой Антонии, получив от каждого клятвенные письменные подтверждения, что они ничего не знали о подобных замыслах. (можно обращаться на мастерку за протоколами подтверждений)

Досье:

Антония Фиески, 17 лет, почти 18.
Отец - Джакомо Фиески, князь Генуи. Мать - Летиция Фиески (умерла 3 года назад).
Сестра - Роберта, её муж - Витторио Луци, дети - Анжело (14 скоро) и Доминика (12).
Братья Алонсо, Андреа, Анджело, Анселмо, Амадео.
Сестре 33, братьям 20, 23, 26, 29 и 31. Все как один ушли воевать по призыву Императора.

Томазо Акинатти, 27 лет.
Жил во Флоренции.
Отец - Джулиано Акинатти (умер 20 лет назад). Мать - Бенедетта Акинатти, в девичестве Луцци (умерла 26 лет назад). Сестра - Джемма Скатуччи, 26 лет, живет в поместье в Тоскане, муж Луцио Скатуччи, 35 лет, детей нет.

Лупо Сальвато из Флоренции - первый муж Роберты. Они были женаты с 1783 по 1785 год, через два года брака Лупо получил развод. На протяжении брака подвергал Роберту изощренным психологическим пыткам.

Пару недель назад кучка смертных напала во Флоренции на Лупо Сальвато. Слухи об этом ходят туманные. Они призывали его покаяться во всех его грехах.

Как удар грома было для Роберты и ее отца известие, что Антония Фиески, младшая сестра Роберты, участвовала в нападении. Из других нападавших (еще четверо юношей, двое из Флоренции и двое из Генуи) не выжил никто (за исключением слуг). Инквизиторы приезжали допрашивать всех знавших Антонию в саму Геную, никого более не задержали. Всех родственников погибших и Антонии (в том числе саму Роберту) вынудили дать клятвенное письменное подтверждение, что они ничего не знали об этих замыслах.
Роберта поехала в Рим, где Антония должна предстать перед судом инквизиции, чтобы постараться хоть как-то помочь сестре.

Лупо Сальвато - самый молодой Вечный из Флорентийского рода. Пользуется репутацией непредсказуемого и жестокого человека, не считающегося с приличиями даже по меркам вечных.

Пару недель назад кучка смертных напала во Флоренции на Лупо Сальвато. Они призывали его покаяться во всех его грехах. Слухи об этом ходят туманные, но, кажется, один из них в Риме, под судом инквизиции.

Джемма получила письмо с известием, что ее брат, Томазо Акинатти, погиб в этом нападении. Это было совершенным шоком для нее, из переписки с ним она ничего не знала о подобных его замыслах. Затем ей нанесла визит и инквизиция, и Джемма была вынуждена дать клятвенное письменное подтверждение, что она ничего не знала о замыслах брата.

Однако среди перечисленных имен тех, кто участвовал в нападении, Джемме бросилось в глаза одно имя: Антония Фиески. Она - единственная из нападавших, кто остался в живых.
Брат писал Джемме об Антонии сдержанные, но полные скрытого чувства письма. Джемма начинала думать, что дело идет к помолвке (хотя Антония и из очень знатного и богатого рода - ее отец сам князь Генуи - но, вероятно, молодой паре удалось как-то уговорить его? иначе ведь Томазо не стал бы ухаживать так опрометчиво?).
Джемме пришло в голову, что если Томазо скрывал от нее, родной сестры, с которой их объединяет огромная и важнейшая тайна, свои планы... То вряд ли делал он это добровольно и с полным пониманием происходящего. Может быть, именно Антония совратила его с прямого пути?..

Джемма решила поехать в Рим и попытаться выяснить у единственного человека, кто остался в живых из участников нападения, что же там произошло на самом деле...

Лупо Сальвато из Флоренции - первый муж Роберты. Они были женаты с 1783 по 1785 год, через два года брака Лупо получил развод. На протяжении брака подвергал Роберту изощренным психологическим пыткам.

...К тому моменту, когда Роберте исполнилось 17 лет, этот Вечный успел попробовать все и изрядно устать от крови и многочисленных любовных связей. Не было у него только опыта благочестивой жизни и женитьбы. Он увидел в молодой княгине Фиески, воспитанной в строгости семейных традиций, ту чистоту, которую было бы легко взять, но так он уже делал не раз - это было слишком просто. Вероятно, ему было интересно попробовать что-то другое. Тогда он стал помпезно ухаживать, а потом посватался. Конечно же, отец не посмел отказать, хотя и понимал странность этого. Через некоторое время после свадьбы игра в семейные традиции и в благочестие мужу надоела, и он нашел новый интерес: его забавляла реакция Роберты на рассказы о причудливых страстях Вечных и способах их удовлетворить. Роберта была воспитана на образе жизни и подвиге Святой Екатерины, канонизированной за благочестивую и праведную жизнь, но и Церкви – неоспоримому авторитету для рода Фиески, - благословляющей Вечных она тоже верила. И то, что муж рассказывал, никак не сочеталось ни между собой, ни с внутренним стремлением Роберты к праведности. Знать отвратительные тайны и постоянно думать об этом (а может быть и что-то видеть) было безумно мучительно, но именно эти мучения забавляли Вечного.
Одновременно с этим, для усиления эффекта, муж запрещал Роберте кому-то рассказывать о его откровенностях и требовал в этом клясться на Библии (что для Роберты было очень серьезно).
Возможно, муж хотел добиться от жены реакции протеста или бунта? Но Роберта не делала ничего, на что он рассчитывал, и эта игра ему тоже быстро надоела. Он стал все реже бывать в семейном доме, а после многих месяцев отсутствия испросил у папы римского развод и без проблем получил его. К тому моменту Роберта, хотя и не сделала ничего из ожидаемого мужем (все же законы воспитания и послушания прочно сидели у нее в голове), но именно от бездействия и тяготящих тайн была морально сломлена.

Лупо Сальвато - самый молодой Вечный из Флорентийского рода. Пользуется репутацией непредсказуемого и жестокого человека, не считающегося с приличиями даже по меркам вечных.
В один из последних визитов в саму Флоренцию он напал на одного из видных художников Академии, отрубил ему обе руки и приковал его ноги к постаменту – посмотрите, мол, у меня получилось оживить статую. Хотя формально это и не было убийством, но глава рода присудил ему месяц наказания в темнице. С тех пор прошло несколько месяцев.

Пару недель назад кучка смертных напала во Флоренции на Лупо Сальвато. Они призывали его покаяться во всех его грехах. Слухи об этом ходят туманные, но, кажется, одна из них в Риме, под судом инквизиции. Савонарола слышал, что ее фамилия Фиески - значит, она из рода князей Генуи. Суд инквизиции и имя Фиески - в сочетании это дикость, ведь они всегда были верны Церкви. Савонарола имеет возможность, придя в Рим, разобраться, истинны ли выдвинутые против нее обвинения.

Торквемада – ставленник испанской короны, испил эликсир в испанском роду. Папа старается договариваться с ним, а не передавливать его прямой властью, потому что это ущемило бы интересы всей испанской короны и церкви. (Франция поддерживает Торквемаду в пику Папе. Германия, по воле императора Фридриха, за Папой. Условимся, что во внешней политике имеется баланс сил.)
Видимо, руководствуясь логикой «держи своих друзей близко, а врагов еще ближе», Папа активно использует таланты Торквемады в нахождении и искоренении еретических настроений, назначив его Великим Инквизитором Италии. Торквемада делит свое время между Испанией и Италией.

На игре, кроме Торквемады, присутствует еще один кардинал-смертный - секретарь Папы Анджело Мацони. При желании возможно собрать совет курии. Папа и двое кардиналов собираются в Ватикане, также присутствуют мастера. Кто в какую очередь говорит – оставляем на ваше усмотрение. Голосование проводится тайно, каждый пишет свой голос на листочке бумаги. Мастера уходят с вашими голосами, определяют решение курии, возвращаются и сообщают его вам.

Назначить нового кардинала на игре возможно.

Для священников.
Требник и текст мессы при необходимости вы можете посмотреть/взять на мастерке.

Принципы наложения епитимьи - на усмотрение ваших персонажей. Но помните, что у нас в судебной системе описан один вариант покаяния (пройти на коленях, одетым в рубище, по главной улице Рима (коридору пансионата) из конца в конец, туда и обратно, славя Господа и прося Его о прощении грехов. В конце поцеловать крест в соборе Ватикана) - и он считается (крайне унизительным) выражающим крайнюю степень смирения грешника, используется в случаях действительно тяжелых прегрешений.

Сжигаемые еретики

1. Тор - Джованни Романьоли - за неоднократное повторное впадение в ересь после признания своих заблуждений. Ересь же была в том, что отрицал разделение светской и церковной власти
2. Элли - Маддалена Скарони - забота о душе за поклонение диаволу в виде козлища, целование мохнатой лапы его и утверждение, что он есть господин и творец плотского мира, а богу и ангелам принадлежит духовный
3. тех - Франческа Плиццари - за лютеранскую ересь. Особенно же за отрицание таинств.

Торквемада потребовал огромную взятку за подпись на документе о беатификации и (сразу, мы спешим!) канонизации Магомета. Папа вздохнул, поторговался, но дал. Кардинал-секретарь Анджело Мацони (он же и заведует папской казной) выдал условленную сумму в обмен на подпись Торквемады.

Томас де Торквемада и Чезаре Борджиа оба участвовали в подавлении протестантского бунта в Германии в 16 веке. Джоконда да Винчи была военным инженером при войске Чезаре в то время.

В ходе войны Алиенора Габсбург, сестра императора, была захвачена еретиками-протестантами в плен и подвергнута многим унижениям. Чезаре Борджиа героически штурмовал город, в котором она томилась в плену в темнице и уже угасала, и сумел взять его и освободить Алиенору. С тех пор Алиенора благоволит Чезаре, их отношения можно назвать уважительной дружбой.

В 12.00 в субботу состоится аукцион произведений искусства - их периодически устраивает Лукреция Борджиа. В том числе там будут выставлены новые картины Джоконды да Винчи. Советуем вам прийти туда и поучаствовать в торгах, чтобы поддержать свой престиж и блеск!

Говорит Дарио Донато:

Столь непростой дар как бессмертие не может быть уделом простого прозябания, но лишь с целями совершенствования бессмертного в поиске Бога через все возможные способы, ему предоставляемые Господом и даром бессмертия. А чтобы не впасть в грех гордыни, нужно постоянно помнить о Смерти! Через что каждый приходящий в Семью должен пройти обряд очищения постом, молитвами и смертью. Пришедший должен умереть для мира прежнего и войти в новый очищенным, свободным и наполненным благодарностью Богу и проводнику его в Семье. После чего его жизнь не будет прежней.
Невзирая на заслуги и положения, все входящие в Семью должны пройти обряд, связанный с границей Жизни и Смерти. Только тут определяется готовность обрести дар.

Обряд состоит из трех действий:

1. Неофит подвергается воздействию, наносящему ему смертельную рану, но не убивающему сразу.
2. Неофит должен преодолеть смертельные муки и ограничения, связанные с этим, и обрести (дойти, дотянуться и тд.) до эликсира, что приносит бессмертие.
3. Успеть выпить эликсир до момента необратимых последствий, ведущих к
   смерти.
   Тот, кто готов пойти на такой риск, сумеет побороть страх и боль, достоин быть в Семье. Если неофит окажется слаб, значит он не достоин дара.

Дарио всегда тщательно проверяет неофита и подбирает испытания конкретно под него, так что обычно это просто опасный театр. Но! Все в руках Господа! Бывали и случайности!

Иерархия Рода
Первоначально Род задумывался по образцу монашеских орденов со строгой дисциплиной и иерархией, так в общем в начале и было. Но сейчас все иначе. Бессмертных в Роду немного и все друг друга знают и давно. Поэтому система упростилась.
Степень старшинства определяется временем прихода в Семью. Но бывают исключения по личному указанию главы Рода.

Ритуал принятия в Род

Нового кандидата приводят в комнату, где собрались остальные члены Рода, с завязанными глазами. Его ставят на колени.

Король: Клянешься ли ты в вечной преданности мне, Лодовико Сфорца, главе этого Рода?
Кандидат: Клянусь в этом Господом Богом и своей бессмертной душой!
Король: Клянешься ли в преданности Роду, куда вступаешь как в новую семью на вечную жизнь?
Кандидат: Клянусь в этом Господом Богом и своей бессмертной душой!
Король: Клянешься ли заботиться о благе подданных нашего королевства Италия и блюсти интересы его превыше всего?
Кандидат: Клянусь в этом Господом Богом и своей бессмертной душой!

Король достает кинжал, разрезает свою ладонь, каплет в чашу свою кровь. Разрезает ладонь кандидата и каплет в чашу его кровь. Затем произносит над чашей с Эликсиром молитву, прося Господа даровать благословение Предвестника этому смертному.
Король: Испей и прими жизнь вечную!

Глаза новому Вечному развязывают, Король просит собравшихся обнять его как своего нового брата (или сестру).

Лодовико Сфорца просил Савонаролу не рассказывать никому, кто мог бы ему повредить, об истории его камня (найденном благодаря видению Савонаролы), оставить ее в секрете.
Савонарола с почтением относится к Лодовико, поскольку он не отнял камень у отшельника с его служанкой, а возвысил их, ввел в род – не воспользовался властью недолжным образом, а прошел испытание. Поэтому Савонарола исполняет его просьбу.

Король Лодовико рассказывал своей любимой племяннице, по большому секрету, за что именно он любит и ценит странствующего монаха Джироламо Савонаролу. Дело в том, что первое видение, ниспосланное Савонароле, касалось местонахождения философского камня. Савонарола счел, что должен сказать об этом Лодовико, поскольку камень послан именно ему. Лодовико долго не верил странному монаху, но когда тот довел его до места, откуда уже виднелось жилище отшельника... он решил проверить.
Так Лодовико познакомился с Карлосом Ногаролой и Беатриче Висконти, которые и дали ему испить эликсир из камня, который когда-то был подарен Карлосу (возможно, самим Альбертом?). Карлос и Беатриче согласились уступить Лодовико право главенства в роду в обмен на то, что он даст им обоим достойное положение и обеспечит их жизнь. Так и произошло.

Лодовико верил, что видения Савонаролы истинны, и потому дал испить ему эликсир. Поэтому же он покровительствует добрым делам этого монаха, поэтому же внимательно выслушивает всякий раз, когда тот приходит в Рим с рассказом о новом видении.

Видения Савонаролы

Предпоследнее, про вулкан:

Ты стоишь у подножия горы, увенчанной кратером. На твоих глазах она вздымается выше и выше - и грохот сотрясает землю, пламя и копоть извергаются из жерла, сметая всё на своём пути. Однако боковым зрением ты всё время видишь на склоне горы фигуру, неподвижно стоящую посреди этого бушующего хаоса - но как ни силишься, ни разглядеть её ближе, ни посмотреть прямо не удаётся.
Всё небо закрывает дымом и пеплом и свет меркнет в глазах твоих.

*

Последнее:

Ты стоишь у входа в пещеру. Тебе почему-то становится страшно, но ты всё-таки идёшь внутрь, потому что тебя манит туда, словно там прячется маленькое солнце, изливающее вокруг себя тепло и покой.
Постепенно ты начинаешь различать вдалеке слабый свет и наконец видишь его источник - небольшой медный светильник на грубо сколоченном столе.
За столом сидит отшельник, а подле него стоит прекрасная юная девушка.
Одежды её светлы и просты, а на длинных распущенных волосах лежит венок из шиповника и белоснежные лепестки его мягко сияют в неровном свете огня, свежие, будто только что срезанные с куста.
Отшельник и дева негромко беседуют, но ты не можешь разобрать слов. Ты делаешь шаг, чтобы подойти поближе, но порыв ветра задувает светильник и всё погружается во мрак.
Ты долго блуждаешь во тьме, а когда снова выходишь на свет, то обнаруживаешь, что стоишь посреди огромного то ли зала, то ли тоннеля, колоннада которого уходит далеко вверх и вперёд. Оттуда, издали, доносится нарастающий тревожный звук. Ты медленно идёшь в ту сторону, откуда он раздаётся. Каждый твой шаг отзывается гулким эхом. Вскоре до тебя долетает отвратительный запах. Ты видишь и его источник: вокруг лежат разлагающиеся тела - это тела вечных, знаки камня на их лицах мерцают мертвенным светом. Ты подходишь к массивному постаменту, возвышающемуся в самом конце зала - и видишь на нём Камень своего рода. Камень расколот надвое - и на твоих глазах он рассыпается в пыль...

*

Две недели назад Савонарола пришел в Рим и поведал королю о своем последнем видении. Король в большой тревоге сказал, что об этом нужно крепко подумать. С тех пор он мало показывался на публике, выглядел всегда отвлеченно, устало, беспокойно. А уже с неделю как не выходил на публику вовсе.

О Флорентийском роде

Максимы
Ощущай. Тот, кто не пробует - не сможет сделать выбор.
Познавай. Познание - суть высокое в человеке. Отвергая познание - отвергаешь Божественное.
Созидай. Познав и ощутив, породи что-то новое. Творящий уподобляется Господу.
Также мы, флорентийцы: почитаем Бога, считаем, что роль Вечных для смертных - быть наставником, особо ценим науки и искусства, восхищаемся красотой во всех ее проявлениях и не боимся выражать сие.

Академия
Наш Флорентийский род существует подобно союзу образованных людей и философов, что был образован во времена античности.
Основное, что отличает того, кто входит в Академию - стремление к познанию и любовь к творчеству.
Путь общения членов Академии - диалектический (сиречь осмысленный диалог).
Стиль общения - свободный, отнюдь не по схоластическим правилам.
Антураж общения - глядя на что-то прекрасное, и держа в руках чашу вина)

Ритуал
В помещении на стол ставится сосуд с Эликсиром.

Соискателя с завязанными глазами вводят в комнату, вечные рода проводят его сквозь пространство, передавая из рук в руки. Так через ощущение он принимает новое рождение. Соискатель испивает молока, как младенец.

С соискателя снимают повязку, открывая его зрение для нового мира. Старший рода омывает ему руки и голову, что символизирует очищение для познания.
В это время читается текст, который старшие рода сочтут уместным для такого случая (поэтический, философский и проч.)

После чего все, как подобает наследникам античной мысли, возлежат, и пьют вино. Совершается краткий непринужденный диспут на заданную тему. Темой является потенциальная страсть нового члена рода.

Соискатель пьет эликсир по завершении дискуссии.

(копия файла, который ты присылала)

Роберта Фиески Луци,

дочь князя Генуи

(смертная, 33 года)

Семья:

Отец – Джакомо Фиески, правящий князь Генуи, 54 года.

На старт игры: в Генуе

Мать – Летиция Конти из Пизы

На старт игры: умерла 3 года назад от болезни

Сестра - Антония Фиески, 18 лет,

На старт игры: в тюрьме, в Риме. Братья - Алонсо (20 лет), Андреа (23 года), Анжело (26 лет), Анселмо (29 лет), Амадео (31 год).

На старт игры: отправились на сбор войск в Триест, на службу Империи.

Муж (смертный, 40 лет) – Витторио Луци, потомок графского рода из Генуи.

На старт игры: в Неаполе у родственников рода Фиески (Германо Фиески-Баттиста, банкир Неаполитанского двора), вместе с детьми Роберты.

Сын и дочь - Анджело (13 лет) и Доминика (12 лет) Луци. После происшествия с Антонией муж тайно повез их в Неаполь, к родственникам, чтобы те скрыли их от возможного гнева Вечных.

На старт игры – в Неаполе.

==================================================================== История рода.

Княжеский род Фиески (Fieschi)

Генуэзское семейство Фиески получили титул пфальцграфа («управляющего дворца») в 1010 году от Генриха Святого, короля Италии, а позднее императора Священной Римской империи. Генрих Святой создал для них титул графа Лаванья (Лаванья – небольшая области в Лигурии, недалеко от Генуи) и назначил Фиески имперскими заместителями регентов всей Тосканы и побережья Генуи.

Угоне Лаванья был первым, кто носит имя «Фиеско», он контролировал финансовые дела императора Священной Римской империи. Его потомок, Рубальдо Фиески, был утвержден в качестве графа Лаваньи в 11 веке. Около 1156 года Фридрих Барбаросса, император Священной Римской империи, подтвердил за родом Фиески титул графов Лаваньи.

Сын первого князя Фиески был избран Папой Римским под именем Иннокентий IV и прославился как великий понтифик.

Это привело к усилению рода Фиески во всей Лигурии (Лигурия - северное побережье Лигурийского моры, где Италия граничит с Францией, центр - Генуя). В связи с наличием в роду понтифика, род всегда поддерживал гвельфскую сторону (политическое течение в Италии XII—XVI веков, представители которого выступали за ограничение власти императора Священной Римской империи в Италии и усиление влияния папы римского, в противовес гиббелинам, которые хотели обратного).

В 1257 г. народное восстание заставило Фиески покинуть Геную, но пять лет спустя они в союзе с родом Гримальди восстановили свою власть в городе. Во внешней политике Фиески и Гримальди опирались на силы Карла Анжуйского. В 1270 году соперничавшие с ними семейства Дориа и Спинола добились нового изгнания Фиески из республики.

В 1276 году из рода Фиески вышел ещё один папа - 186-й папа римский Адриан V. Но он был папой совсем недолго (11 июля 1276 — 18 августа 1276), был отравлен и не успел ничем помочь роду, находившемуся в изгнании. Но в начале XIV века Фиески рассорили представителей родов Дория и Спинола, управлявших в то время Генуей, и эта тактика позволила им вернуть себе власть в Генуе в 1317 году. С ними вместе к власти снова пришли и Гримальди. Их совместное управление продолжалось до прихода в Геную Вечного - Роберт Неаполитанский (король Неаполя и граф Прованса из Анжуйской династии). Он заявил о своей Богоизбранности и намерении подчинить себе

Геную. Род Гримальди отказался подчиниться, а Фиески провели тайные переговоры с Робертом и открыли ему ворота, как союзнику. Как представитель Анжуйской династии и верный подданный папской власти, Роберт действительно был их союзником и не забыл поблагодарить. Он даровал семейству княжеский титул и право на управление Генуей, которое сохранилось даже после того, как Республика Генуя утратила самостоятельность и вошла в состав Королевства Италия. Сначала род был вассалами Роберта Неаполитанского, потом его брата, полководца Иоанна Ахайского, вставшего на защиту Рима (Вечного). После объединения Италии род перешел в вассалитет к Вечным из рода Сфорца – рода Короля Италии.

Извечные соперники Фиески, рода Дориа и Спинола, были изгнаны из Генуи, а род Гримальди был уничтожен за сопротивление Вечным.

В 1369 года германский император Карл IV Люксембургский в Лукке подтвердил титул пфальцграфа за генуэзской семьей Фиеско. Германские императоры из дома Габсбургов признавали Фиески своими прямыми вассалами.

Некоторые ветви рода Фиески ушли в Неаполь. Графы Лавонья (этот титул сохранился за всеми ветвями рода, кроме правителей Генуи) добились видного места королевских казначеев в Неаполитанском королевства, но и после объединения Италии остались знатными банкирами в Неаполе.

=====================================================================

Значимые люди и события:
1. Отец Христиан. Старший Круга из Ордена Шиповника. Живет в монастыре.

Роберта познакомилась с ним, когда, после развода с Лупо Сальвато (Вечным), сбежала в монастырь, намереваясь там найти защиту от еретических мыслей и навсегда посвятить свою жизнь Богу. Только наставничество отца Христиана (тогда и после) помогло ей исцелить душевные раны, нанесенные ей мужем, не скатиться в ненависть к Вечным, указало путь к новой жизни и дало новый смысл. Отец Христиан сказал, что, если она хочет найти ответы, то в монастыре она их не найдет. Он убедил Роберту добровольно вернуться к отцу, второй раз выйти замуж, как от нее требовал отец, и смиренно принять предназначение матери и жены, обещав, что не покинет её наставлениями. А когда дети подрастут, поможет найти желанные ответы, если к тому моменту она ещё будет их искать. Так все и случилось. Так Роберта оказалась в Ордене Шиповника, в его «ячейке» (Круге), в котором, кроме нее состоит Амедео Авогадро и Луиза Баттиста.

Он принял её в Орден после 3-х лет обучения астрологии (т.е. 6 лет назад).

2. Антония Фиески (сестра, самая младшая в роду).

Любимая и единственная сестра, для которой Роберта 3 года назад в чем-то заменила мать (после смерти их матери Летиции). К сожалению, Роберта, как и Летиция, не могла уделять сестре достаточно внимания (семья была большая), поэтому братья всегда оказывали на младшую сестру гораздо больше внимания, и та росла во многом похожей на них – сорванцом. Чтобы научить её светской жизни и подготовить её к мысли о скором замужестве (а так же изолировать от назойливого внимания какого-то синьора, который появился возле нее в Генуе и не нравился отцу), было принято решение отправить её во Флоренцию, где вскоре должен был состояться карнавал и куда начинал съезжаться весь «цвет» аристократии. За месяц до карнавала (и за 2 месяца до начала игры) она была отправлена погостить во Флоренциу у Софии Боролло, двоюродной тётки по матери. Никаких тревожных вестей не было, но уже после начала карнавала (за 2 недели до начала игры) Генуя погрузилась в траур: сразу двух наследников знатных родов (Паоло Кьяццо и Фабиано Анцетти) вернули из Флоренции мертвыми... Их родственники отказывались отвечать, что случилось, скупо объясняя это "несчастный случай на карнавале". Оба погибших были друзьями Антонии, что вызвало тревогу и необходимость послать гонца во Флоренцию. Гонец вернулся через неделю с письмом, но не от тетки, а с официальным письмом от инквизиции, в котором семью Фиески уведомляли, что Антония арестована и перевезена в Рим для расследования. А почти следом за ним

прибыл инквизитор, который допросил всех, кто был в доме. Он, конечно же, ничего не объяснил, но из его вопросов можно было понять, что группа смертных, среди которых была и Антония, напала на Вечного – Лупе Сальвато. Они не пытались его убить, а вроде как обличали в грехах и требовали покаяния. Их всех убили на месте, без суда, кроме Антонии, которую арестовали и отправили в Рим. Выяснив, что её поступок для всех является полной неожиданностью, инквизитор заставил всех родственников (в том числе и Роберту) написать письменную клятву, что они не знали о ее планах. Сразу после отъезда инквизитора взбешенный таким позором для семьи отец отдал два распоряжения. Первое – зятю, которой должен был немедленно и лично отвезти детей в Неаполь (пока все не успокоится), а второе – Роберте, которая была обязана лично отвезти в Рим письмо от семейства Фиески. В письме князь Фиески отрекался от любого, кто посягнул на законы Божьи и право Католической Церкви. Таким образом, Роберта оказалась в Риме, но письмо она отдавать не спешит…

2. Амедео Авогадро, 25 лет. Адепт Внутреннего Круга Ордена Шиповника.

Занятия: алхимия, юриспруденция, немного теология.

Амедео Авогадро третий сын графа, окончил школу церковного законоведения (где и был посвящен в Орден), после чего вернулся домой и увлекся алхимией. Отец выписал известного учителя, занимавшегося в основном ятрохимией (приготовление лекарств, медицинские исследования), спустя три года окончил обучение и продолжил самостоятельную практику.

3. Луиза Баттиста, 35 года. Адепт Внутреннего Круга Ордена Шиповника. Один из старых родов. Все свою жизнь прожила в Риме. В 16 лет выдали замуж, мужа увидела только во время свадьбы. Обожает читать. В библиотеке монастыря познакомилась с отцом Христианом 5 лет назад, Через некоторое время он пригласил вступить в Орден. Очень любопытна.

4. Лупе Сальвато. Вечный. Первый муж Роберты.

Скульптор из Флорентийской Академии. Стал Вечным в роду Медичи. Жил в Тоскане.

Недолгий брак с ним (всего 2 года – с 18 до 20 лет) перевернул жизнь Роберты. И традиционная преданность (род Фиески всегда славился своим благочестием, преданностью канонам Католичества и Престолу Святого Петра), и ортодоксальное мировоззрение Роберты дали не то, что трещину, а просто развалились на части от психологического насилия.

К моменту заключения брака Лупо Сальвато был бессмертным уже пару лет, и за это время успел попробовать все и изрядно устать и от крови, и многочисленных любовных связей. Не было в его жизни только опыта семейной жизни, но и это, как выяснилось довольно скоро после свадьбы, не привлекал его. Когда игра в семейные традиции и в благочестие надоела, и он нашел в семейной жизни новый интерес: его забавляла реакция Роберты на рассказы о причудливых страстях Вечных и способах их удовлетворить. Роберта была воспитана на рассказах о жизни и подвиге Святой Екатерины Генуэзской, канонизированной за благочестивые и милосердные деяния. Поэтому то, что она слышала от мужа никак не увязывалась с признанной Благословенностью Вечных, а также с внутренним стремлением Роберты к праведности. Знать отвратительные тайны и постоянно думать об этом (да и видеть иногда что-то) было безумно мучительно, но именно эти мучения забавляли Вечного. Саму же Роберту они заставляли переосмысливать все самой и искать ответы (чего бы она, слепо веря догмам и Церкви, не стала делать, не встретившись с таким настолько близко). Одновременно с этим, для усиления эффекта, муж запрещал Роберте кому-то рассказывать о его откровенностях и требовал в этом клясться на Библии (для Роберты это было очень серьезно). Страх и мысли на грань ереси, научили ее вести двойную жизнь: единственное, что она могла себе позволить, когда было особенно тяжело - она писала дневник, в котором описывала все, что он рассказывал. И тщательно прятала эти записи. Возможно, муж хотел добиться от жены реакции протеста или бунта? Но Роберта не делала ничего, на что он рассчитывал, и эта игра ему тоже надоела. Он стал все реже бывать в семейном доме, переехал назад во Флоренцию, а после многих месяцев отсутствия испросил у папы римского развод и без проблем получил его. С тех пор Роберта больше не виделась с Лупо. Слышала, что он уехал в Польшу и только недавно вернулся.

О его Страсти Роберта не знает наверняка (он не говорил), но, если судить по поведению, можно разные выводы сделать. Что-то, связанное с... властью? (не на уровне политики, а над конкретным человеком). манипуляции. жестокость, в первую очередь психологическая. громкие ссоры с провокациями. беспринципность напоказ, презрение ко всем и всяческим моральным устоям. все это как-то удовлетворяет его страсть.

5. Карлос Ногарола, астроном-затворник, Вечный из рода Короля Италии. Живет в Риме.

10 лет назад Роберта к нему приехала и хорошо заплатила за обучение (это было ещё до вступления в Орден). После рождения сына и дочери, когда дети немного подросли, она оставила их с кормилицами и своей матерью, а сама продолжала искать ответы. Если уйти в монастырь ей не дали, она решила заняться наукой и приехала учиться. Впрочем, обучение у астронома длилось всего лишь около полугода: после освоения основ наблюдения Роберта поняла, что ничего, кроме этих самых наблюдений он предложить не может. А это совсем не то, что она хотела, чтобы собрать своё (разрушенное ранее) мировоззрение заново. В своем разочаровании она наговорила ему много лишнего и рассталась они очень недовольные друг другом. При дворе был ещё астролог, и Роберта стала проситься к нему в ученицы, но он её не взял – у него был сын, которого он тщательно обучал, прочил на свое место и не брал больше учеников. Роберта уехала разочарованная и некоторое время не появлялась, потом приехала к отцу Христиану и рассказала о своих неудачных поисках и неудачной попытки поступить в обучение к астрологу. И тогда отец Христиан помог ей – он дал ей рекомендательное письмо к астрологу.

6. Придворный астролог Паоло Гаурико. Наследник династии астрологов, начатой Лукой Гаурико и всегда обласканных королевской властью.

9 лет назад, после обучения у астронома и первой (неудачной) попытки поступить к нему в ученицы, Роберта отправилась к отцу Христиану, а после этого вернулась в Рим с рекомендательным письмом он него и, под влиянием письма и заверения, что никак не метит на должность придворного астролога, стала его ученицей. Училась она вместе с Марко, его сыном, с которым её объединяла страсть к знаниям. Позже из этих отношений сложилась неплохая дружба: когда Роберта приезжала в Рим, их часто видели вместе и за пределами дома астролога.

С астрономом отношения оставались настолько сложные (кажется, он так и не простил ей обвинений в бездействии и бессмысленности его занятий), что даже попытался обвинить её в краже. После того, как она стала снова появляться в Риме, он заявил, что она украла у него какие-то ценные записи (да, Роберта знала о них, и даже рассказывала Марко, но не брала). Она отвергла обвинение, и Король заступился за нее.

Год назад астролог умер при загадочных обстоятельствах, оставив записку «Я не ему могу сказать ни да, ни да». 7. Сын придворного астролога, Марко Гаурико. О смерти астролога Роберта знала об этом от Марко, который приехал к ней и просил об убежище. Он рассказал, что вероятно отца убили, и что-то искали после – в комнатах его дома все было разбито и разбросано, и что он сам ничего не знает, но опасается, что и его могут искать.

Зная, что Марко также увлечен знаниями, как и она, после разговора с ним и стандартной проверки, Роберта приняла его в Орден и отправила к отцу Христиану. Естественно, сама она не собиралась становиться придворным астрологом. А после этого происшествия не появлялась в Риме год (до событий игры).

Талантливый смертный алхимик Амедео Авогадро получил от своего учителя рекомендательное письмо к Дарио Донато. Тот согласился принять Амедео, когда он приедет в Рим.

Около 6 лет назад (до того, как он был принят в Орден) Амедео Авогадро получил неосторожное письмо от одного своего друга. Он собирался сжечь его, да как-то оно, видимо, затерялось среди бумаг. Каков же был ужас Амедео, когда он узнал в бумаге, лежащей перед ним на столе кардинала, то самое злосчастное послание:

"Дорогой Амедео!
Благодарю тебя, что ты помог мне достать эти книги сеньора Бруно! И прочие тоже, но эти - эти великолепны. То, что описано в них, и вправду работает! (На обороте прилагаю схему, которую я вывел, сопоставляя новые результаты с имевшимся у меня алхимическим трактатом.) У меня уже весь день кружится голова, как не кружилась и от лучшего вина! И пусть Святая Инквизиция составляет свой список запретных книг - ха! Они должны знать, что страсть человеческой души к познанию не остановить, ибо она и есть глубинная наша суть, вложенная в нас Господом. Я всегда чувствовал, что только путем познания можно добиться Божьей истины, а ты прошел по этой дороге настолько дальше меня! Признаюсь, я всегда завидовал тебе. Но теперь - вздор, я буду учиться в тысячу раз прилежнее! Прости, что пишу так откровенно, но иногда человеку ведь нужна отдушина. Лоренцо уехал в Венецию, а брат мой едва не грозит рассказать о моих занятиях отцу. Но он не сделает этого, ты же знаешь, душа у него добрая. Прости за многословие. Мне кажется, я сплю наяву и витаю в грезах.
Остаюсь навеки преданным тебе,
Франсиско Альто."

Кардинал-секретарь Папского престола Анджело Мацони показал Амедео письмо и сказал: "Я знаю, завтра ты должен быть представлен благодатному сеньору Донато. Сейчас у тебя есть выбор. Ты будешь рассказывать обо всем, что увидишь и узнаешь у Дарио Донато, лично мне. Если будет слишком мало деталей, я догадаюсь, что ты лжешь или что-то скрываешь. В таком случае это письмо попадет на стол его высокопреосвященству Томасу де Торквемаде. И тогда речь пойдет и о других упомянутых в письме людях, как ты сам понимаешь."
Амедео Авогадро благоразумно пообещал рассказывать все начистоту.

По поручению Папы кардинал-секретарь Папского престола Анджело Мацони шантажом (неосторожное еретическое письмо) заставил смертного алхимика Амедео Мацони пообещать шпионить за Донато и доносить обо всем, что увидит. Амедео Мацони имеет рекомендательное письмо к Донато и вскоре Донато обещал его принять.

Около 6 лет назад танатливый алхимик Амедео Авогадро получил неосторожное письмо от одного своего друга. Он собирался сжечь его, да как-то оно, видимо, затерялось среди бумаг. Каков же был ужас Амедео, когда он узнал в бумаге, лежащей перед ним на столе кардинала, то самое злосчастное послание:

"Дорогой Амедео!
Благодарю тебя, что ты помог мне достать эти книги сеньора Бруно! И прочие тоже, но эти - эти великолепны. То, что описано в них, и вправду работает! (На обороте прилагаю схему, которую я вывел, сопоставляя новые результаты с имевшимся у меня алхимическим трактатом.) У меня уже весь день кружится голова, как не кружилась и от лучшего вина! И пусть Святая Инквизиция составляет свой список запретных книг - ха! Они должны знать, что страсть человеческой души к познанию не остановить, ибо она и есть глубинная наша суть, вложенная в нас Господом. Я всегда чувствовал, что только путем познания можно добиться Божьей истины, а ты прошел по этой дороге настолько дальше меня! Признаюсь, я всегда завидовал тебе. Но теперь - вздор, я буду учиться в тысячу раз прилежнее! Прости, что пишу так откровенно, но иногда человеку ведь нужна отдушина. Лоренцо уехал в Венецию, а брат мой едва не грозит рассказать о моих занятиях отцу. Но он не сделает этого, ты же знаешь, душа у него добрая. Прости за многословие. Мне кажется, я сплю наяву и витаю в грезах.
Остаюсь навеки преданным тебе,
Франсиско Альто."

Кардинал-секретарь Папского престола Анджело Мацони показал Амедео письмо и сказал: "Я знаю, завтра ты должен быть представлен благодатному сеньору Донато. Сейчас у тебя есть выбор. Ты будешь рассказывать обо всем, что увидишь и узнаешь у Дарио Донато, лично мне. Если будет слишком мало деталей, я догадаюсь, что ты лжешь или что-то скрываешь. В таком случае это письмо попадет на стол его высокопреосвященству Томасу де Торквемаде. И тогда речь пойдет и о других упомянутых в письме людях, как ты сам понимаешь."
Амедео Авогадро благоразумно пообещал рассказывать все начистоту.

*

Анджело действовал с ведома и по заданию Папы. Чего только не найдешь в инквизиционном архиве отложенным на черный день! Пока Томас де Торквемада отсутствует в Италии, Анджело хозяйничал в нем, как у себя дома. Однако вскоре Торквемада должен вернуться... Об Амедео Авогадро он, правда, уже ничего не узнает.

Около 20 лет назад один из младших членов Флорентийского рода, принятый из Флорентийской Академии, Джованни ди Тауро, скончался при странных обстоятельствах. До того он несколько лет путешествовал по Европе, затем вернулся во Флоренцию и стал завсегдатаем Академии, развращая ее подопечных азартными играми и дебошами. Его невозможно было отвадить – но затем он вдруг угас на глазах.
На расследовании, возбужденном самим Великим Инквизитором (а Торквемада всегда недолюбливал Флорентийский род, поскольку они довольно сильно связывали руки инквизиции во всей Тоскане, а особенно, конечно, в самой Академии) – выяснилось, что здесь замешан Лоренцо Медичи. Он был обвинен в умышленном доведении Джованни до угасания. На закрытом суде Лоренцо оправдывался тем, что его целью была защита Академии, а тот факт, что Джованни (который проиграл ему в игре на кону клятву – и Лоренцо потребовал оставить Академию в покое) без этого угасал – было только побочным следствием. Лоренцо при этом сам пытался помочь Джованни, отвлечь его от угасания, помочь обрести новый смысл жизни, более достойный вечного – но все тщетно.
При голосовании Данте, разумеется, заступился за Лоренцо, а король Лодовико проголосовал «виновен». Он был крайне сердит, что без его ведома ипоперек его авторитета в Италии прервали жизнь Вечного, не по суду, противоправно! Решающим был голос Дарио Донато, который сначала не принимал участия в процессе, поскольку вообще далек от политики – вместо него судья его рода, Мария Эспозито, явно склонялась к приговору «виновен» – но на последнее заседание суда Донато пришел сам и проголосовал «невиновен».)

Когда около 25 лет назад Джованни ди Тауро из Флорентийского рода приехал в Вену, он повстречался с Алиенорой Габсбург, и они весьма сблизились. Несмотря на то, что Джованни любил кутить, играть в азартные игры и особенно любил риск - чем-то он все же глубоко импонировал Алиеноре. Возможно, они были любовниками (на усмотрение игрока).
Спустя 5 лет Джованни покинул Вену, пообещав поддерживать переписку - но, разумеется, нарушил обещание. Алиенора ничего другого и не ждала, и теперь, когда через 20 лет она сама приехала в Рим, она предвкушает встречу с Джованни, и что она сможет отчитать его на все лады.

Все доказательства против Лоренцо собрал Анджело Мацони, тогда бывший епископом в Тоскане. Он действовал умело и скрытно. Собрав доказательства, сумел благодаря связям добиться аудиенции у Папы и предъявить их ему. Папа похвалил его и приказал, не выдавая их разговора, принести все эти доказательства Торквемаде, что Анджело и сделал. За прекрасно проведенное дело и выказанную верность Папа возвысил Мацони, назначив кардиналом. (Сам Торквемада, не зная об этой подоплеке, также в благодарность рекомендовал Анджело Папе как перспективного молодого человека.) Сейчас Анджело - доверенное лицо Папы, секретарь Папского престола, хранитель казны Папского престола.

Все доказательства против Лоренцо собрал Анджело Мацони, тогда бывший епископом в Тоскане. Он действовал умело и скрытно. Собрав доказательства, сумел благодаря связям добиться у Торквемады приема и предъявить их ему. Торквемада ухватился за шанс отплатить флорентийцам, не позволявшим инквизиции хозяйничать во Флоренции так, как во всей остальной Италии.
Торквемада в итоге рекомендовал Анджело Папе как перспективного молодого человека, и Папа назначил его кардиналом и затем приблизил к себе.

Анджело Мацони верен лично Папе, как добрый католик понимая, что Церковь - это и есть Папа, и блюдя его интересы - он блюдет интересы Церкви. Торквемада же в своей политической игре старается противопоставить интересы церковных лиц в других странах Европы - интересам Папы и единства Церкви. Он фактически закладывает основы для независимости поместных церквей и дальнейшего раскола. Анджело старается этому препятствовать.

Другая фигура, которая вызывает у Анджело глубокое уважение - это странствующий монах Джироламо Савонарола. Анджело никогда не удавалось найти какой-либо грязной подноготной в его истории. Насколько можно судить, Савонарола действительно искренне предан делу вспомощенствования больным и бедным и не ищет в том выгоды для себя. Хотя и король Лодовико, и глава флорентийского рода Данте щедро оделяют Савонаролу милостью и денежной помощью, Савонарола не копит богатств, а небольшой монастырь в Ломбардии, где он является настоятелем, устроен благочинно, но при этом скромно.

Сам Папа на заседаниях суда над Лоренцо Медичи не присутствовал, но ему доносили всё.
Целью этой небольшой интриги было: во-первых, проверить новую судью рода, Марию Эспозито, внезапно вошедшую в фавор у Донато (результаты неутешительны: она готова была закопать Лоренцо; видимо, она очень религиозна, а также готова отстаивать справедливость и букву закона). Во-вторых, сильнее рассорить Торквемаду и Флорентийский род, чтобы иметь возможность в дальнейшем использовать их друг против друга. В-третьих, с малой вероятностью - посеять смуту в рядах итальянских Вечных против короля, если Лоренцо все-таки понесет суровое наказание.

Все доказательства против Лоренцо собрал Анджело Мацони, тогда бывший епископом в Тоскане. Он действовал умело и скрытно. Однако отец Лючии, Сильвио Роккаро, друживший с членами Флорентийской Академии, сохранил в своих бумагах компрометирующее Мацони письмо.
После смерти отца Лючия, уже будучи служанкой Юлии, разбирала его архив и нашла это письмо, вернее, черновик письма, написанный рукой отца. Подумав, она отдала его своей госпоже.

*

Приветствую вас, отец Анджело!

Рад сообщить, что я собрал всё, что обещал. И могу уверить совершенно определённо, что да, Лоренцо действительно руку приложил. Помимо того, что сам я слышал однажды, как Джованни ди Тауро умолет Лоренцо избавить его от обещания, клялся, что умирает, и сулил в обмен всё, что угодно - но Медичи непреклонным тоном ответил: "Ты знаешь, что это невозможно". И ди Тауро был в отчаянии. Вскоре после этого он угас.
/По мне так невеликая потеря, но /зачёркнуто/
У меня есть и ещё несколько свидетелей похожих разговоров - кажется, последнее время бедняга только и делал, что таскался за Медичи и упрашивал отпустить его.

Кроме этого у меня есть свидетель его спора с ди Тауро. /Когда они играли в преферанс - /зачёркнуто/ Он видел и слышал, как за игрой в преферанс ди Тауро легкомысленно поставил на кон клятву. Человека этого зовут Сильвано Траваджио и он клятвенно свидетельствует, что, выиграв, Лоренцо Медичи потребовал с Джованни поклясться в том, что он никогда более не приблизится к Академии, оставит её в покое и не станет иметь никаких дел с принадлежащими ей.

Бумаги с их подписанными показаниями отправляю вам с надёжным человеком.

Деньги я получил, спасибо, они пришлись очень кстати. Приятно иметь дело с человеком, который держит слово и не пытается словчить в мелочах. Как ни удивительно, многие привержены столь недальновидной политике.
Буду рад принимать вас у себя в следующий визит к нам.

Ты можешь общаться со своей шпионской сетью, чтобы узнать про определенные политические события в мире, через мастерку. Адресуй письма "отцу Гильермо в Венецию".